Он с нежностью погладил правой рукой ее щеку.
– Прекрасна ты, Саманта! – сказал он. – Не могу поверить – я стану отцом? Неужели я и правда такой молодец?
– Да, это твоя заслуга, – сказала Саманта. – Хартли, помнишь, ты сказал, что мне еще предстоит многому научиться? Что ты научишь меня, а я буду учить тебя?
– Помню, – сказал он.
– Не представляю, чему я могу научить тебя, – сказала Саманта, – но ты мне поможешь? – Она ласково и пытливо смотрела на него. – И научишь меня? Я хочу знать все. Хочу подарить тебе все счастье, которое только возможно.
Хартли опять склонил ее голову к себе на плечо, а сам прислонился щекой к ее макушке.
– Начнем с сегодняшнего вечера и будем дарить друг другу радость всю жизнь.
Оба довольно вздохнули и немного помолчали.
– Почему же с вечера? Что нам мешает начать обучение сейчас же? – спросила Саманта.
«Ничто не мешает, если не считать того, что у меня все болит – суставы, мышцы, ссадины. И все же совершенно ничего не мешает».
– Не вижу никаких помех, – сказал маркиз. – Так чья спальня – твоя или моя, любимая?
– Твоя. – Саманта спрыгнула с его колен и протянула ему руку. – Для разнообразия. Твоя кровать, Хартли, показалась мне вчера такой мягкой, хота мы с тобой только спали в ней и больше ничего.
– Но не пройдет и часа, как мы исправим это маленькое упущение, – заверил Хартли, с трудом поднявшись с кресла и подставив Саманте левую руку. Я не позволю, чтобы о моей кровати осталось лишь такое скромное воспоминание.
Саманта весело засмеялась и оперлась на его руку.
– И уж конечно, это будет куда более приятное времяпрепровождение, чем хождение по магазинам. Какая удача, что я встретила Фрэнсиса! Между прочим, он просил в точности передать тебе его слова – он сказал, что ты счастливейший человек на свете.
– Истинно так! – сказал Хартли, открывая перед Самантой дверь библиотеки и ведя ее по лестнице наверх.
– Ну а я-то уж точно самая счастливая женщина в целой вселенной! Я полюбила и вышла замуж за моего дорогого друга. За самого близкого, самого преданного друга.
