– Я так рада, что вы пригласили меня танцевать, – сказала она. – Я боялась, что никто не захочет танцевать со мной. Думаю, его светлость не слишком заставлял вас. Правда, я почти уверена, что он попросил вас об этом, и это очень мило с его стороны, если учесть, что я не из его родственников, и думаю, что он не одобряет мое пребывание здесь. А вы тоже были весьма добры, что удовлетворили его маленькую просьбу.
Лорд Фрэнсис считал, что все молодые леди боятся остаться без приглашений на танец. Но он никогда не слышал, чтобы хоть одна из них в этом призналась, как только что это сделала Кора – чуть более громко, чем требовалось, чтобы заглушить гул голосов и звуки вступавшего оркестра.
Он подумал о Саманте и о том, что она, наверное, никогда не боялась, что останется на балу без кавалера. Она всегда была окружена толпой поклонников. Хрупкая, белокурая, безупречно милая и привлекательная. Всего несколько недель назад он, ее самый преданный поклонник, танцевал с ней. После помолвки с Кэрью ей удобнее было думать, что он никогда не питал к ней особенно серьезных чувств. При воспоминании об этом его сердце тревожно сжалось и опять отправилось в носки его туфель.
– А вы не могли предположить, – проговорил он, – что я сам обратил на вас внимание, как только вы вошли в зал, и попросил герцога представить меня вам?
Она снова посмотрела ему прямо в глаза, и он понял, что она думала о чем-то подобном. Она засмеялась. На этот раз это было не глупое хихиканье, а смех нескрываемой радости. Все вокруг начали оборачиваться в их сторону.
– Значит, вы увидели меня и я вам понравилась? – ответила она. – Как хорошо!
У него не было времени подумать, так ли уж это хорошо. Зазвучала музыка, и танец, возглавляемый дочерью леди Маркли с ее новоиспеченным женихом в первой паре, начался.
Этот живой народный танец леди исполняли очень грациозно, соблюдая точность движений, а мисс Даунс – с явным воодушевлением. Она вкладывала в него столько сил, как будто впереди не предстоял еще целый вечер танцев. На лице ее сияла лучезарная улыбка.
Она танцевала так, решил лорд Фрэнсис, словно над ней сияло солнце, а под ногами зеленел лужок. Ей к лицу были бы майские ленты, а не изысканный бальный наряд. Он глядел на нее изумленно и одобрительно, не в силах отвести взгляд. И не только он так смотрел на нее. Было в ней нечто, помимо ее высокого роста и женственной фигуры, что притягивало мужские взгляды. Это нельзя было назвать вульгарностью, совсем нет. Просто что-то абсолютно противоположное тому, что вы ожидали увидеть в одном из самых модных бальных залов Лондона. Зов древнего женского начала, непреодолимый для мужчин зов.
«Герцогу Бриджуотеру будет нелегко выдать эту девушку замуж, – подумал лорд Фрэнсис. – И не только из-за ее происхождения – если ее отец так богат, как говорят, то найдется немало небогатых джентльменов, а может быть, и довольно состоятельных, но придерживающихся современных взглядов, которые будут счастливы получить ее приданое, несмотря на то что эти деньги нажиты торговлей. Нет, серьезных претендентов на ее руку будут останавливать ее внешность и манеры. Горячая кровь и мужское нетерпение внушат им желание поскорее увидеть мисс Даунс в постели, и очень немногие из них вспомнят о том, чтобы сначала повести ее к алтарю».
Это было очень печально.
Он даже предположил, что еще до конца сезона, если страх подвергнуть опасности свою репутацию не заставит Бриджуотера и его мать принять нужные меры предосторожности, мисс Кора Даунс получит несколько авантюрных предложений.
К концу танца Кора уже запыхалась; ее высоко вздымавшаяся грудь словно пыталась компенсировать недостаток воздуха в легких. Она раскраснелась. Глаза ее блестели.
– О, это было замечательно, – сказала она. – Гораздо веселее, чем на ассамблеях в Бате. Там-то в моде совсем старинные танцы, и музыка играет медленнее. Спасибо вам, лорд Фрэнсис, вы так добры.
– Это я благодарю вас, – ответил он и, взяв ее под руку, повел к герцогине. – Это честь для меня, мисс Даунс.
– Можно мне кое о чем спросить вас? – Она подняла на него глаза. Они были темно-серого цвета, и неудивительно, что сначала показались ему совсем черными. – Как ваше имя? Признаюсь, я прослушала ваше полное имя, когда герцог представлял вас. Я просто была совершенно выбита из колеи тем, что споткнулась о собственную ногу и чуть было не опозорилась на все лондонское общество. Спасибо, что поддержали меня. Я часто в мыслях витаю где-то далеко, когда говорят что-то важное. Моего отца это всегда выводит из себя. А моя гувернантка была просто в отчаянии.
– Неллер, – ответил он, борясь с желанием расхохотаться. – Это имя носят все герцоги Фейрхурсты. А титул унаследовал мой старший брат.
– О! – Кора открыла от удивления рот. – Вы – брат настоящего герцога? Как хорошо, что я не знала этого, когда танцевала с вами. – Она засмеялась.
«Эта веселость, отличающая ее от наших леди, кажется, заразительна, – подумал лорд Фрэнсис. Он уже был готов свернуть шею любому, кто покусится на честь мисс Даунс в оставшиеся до конца сезона недели. – Может быть, мне стоит взять ее под свое покровительство, – решил он неожиданно для себя. – Бриджуотер будет просто счастлив освободиться от нее, и герцогине это доставит удовольствие. Мне же все равно нужно убить как-нибудь оставшееся время. Хватит слоняться как тень, изнывая от сердечной боли из-за женщины, которая давно в Йоркшире со своим молодым супругом, с коим и собирается прожить в любви и согласии до конца своих дней».
Заботы о Коре Даунс развлекут его. И, вероятно, он сумеет уберечь ее от серьезной опасности. В то же время его покровительство может привлечь к ней серьезных женихов. Интересно, справится ли он с ролью свахи за несколько оставшихся до конца сезона недель. Это будет совсем новая роль для него, такое не виделось ему даже в самых абсурдных снах. Эта роль больше пристала женщине – к примеру, его старшая сестра обожала сватать. Ему самому она вот уже столько лет пытается кого-нибудь присмотреть, так что о ее терпении и уверенности в своих силах начали слагать легенды.
Это будет весьма забавно, если что-нибудь в целом мире еще сможет его позабавить.
Он вернулся с Корой к тому месту, где стояли герцогиня и леди Джейн, – леди Элизабет прогуливалась неподалеку об руку со своей будущей свояченицей, – наблюдая за Коршэмом, который остановился рядом с ними, бросая на них выразительные взгляды и нетерпеливо покашливая, явно желая, чтобы его представили мисс Коре. Лорд Фрэнсис удовлетворенно наблюдал, как ее пригласили на кадриль, в то время как ее светлость и Бриджуотер продолжали собирать силы для «отлова» перспективных кавалеров для дочери купца.
«Коршэм, – удовлетворенно подумал лорд Фрэнсис, – имеет значительную собственность и десять тысяч годового дохода. Его мать была дочерью торговца мануфактурой, а отец – „вторым сыном второго сына“. По счастью, у него была могущественная тетушка, которая любила его до безумия и оставила ему все после смерти. Как раз то, что нужно мисс Коре Даунс».
