– Мы что, на пароход собираемся? – притворно
удивился Мазур.
– А вас не предупредили? – удивленно глянула на
него Оксана в зеркальце заднего вида. – Прием на яхте проходить будет.
«Все страньше и страньше, – подумал Мазур. – Ну и
к чему этот выпендреж? Я пешком быстрее бы дошел…»
Действительно, до Морвокзала от отеля было рукой подать:
спустился по Лестнице, перешел улицу – и все, считай, ты уже на месте.
– По рангу не положено, – словно угадав его мысли,
сказала Оксана и подпустила в голос толику торжественных ноток: – Все гости на
авто доставляются. Как говорится, во избежание…
Мазур благоразумно промолчал, хотя его так и подмывало
спросить: а, собственно, во избежание чего?..
Машина остановилось у въездных ворот, и к ней с двух сторон
тут же двинулись мальчики числом в две боевые единицы, в неизменных костюмах –
причем под полами пиджаков у них несомненно присутствовало нечто, снабженное
спусковыми крючками. Всем своим видом они ну никак не походили на штатную
охрану Морвокзала, однако ж и силовую акцию их действия не напоминали ни на
грош.
Мальчики двигались неторопливо и уверенно, но в глазах у них
буквально-таки полыхало служебное рвение и готовность голову сложить в битве за
приезжего москальского адмирала. Либо – в битве с самим адмиралом, буде тот
окажется не тем, за кого себя выдает…
«Эге… Эт-то я удачно зашел», – подумалось Мазуру. Он
сделал надменное лицо и устремил взгляд в пространство.
Оксана тем временем небрежно бросила под лобовое стекло
какую-то цветастую картонку, один из мальчиков глянул на нее краем глаза, как
петух на обнаруженное в пыли зернышко. Второй профессиональным, цепким взглядом
осмотрел салон. Из-под расстегнутого пиджака, как белка из норки, на мгновенье
показалась пластиковая рукоять австрийского семнадцатизарядного шпалера «Глок
40» девятого калибра. Серьезная игрушка, надо признать.
Но зато ни тебе обыска салона и багажника, ни банальнейшей
проверки документов… хотя ситуация, если Мазур правильно ее просек, явственно
требовала неординарных мер безопасности. Однако ж ни к водителю, ни к пассажиру
никаких вопросов не возникло. Представитель службы безопасности – ну не
поворачивался язык назвать его банальным охранником, не того полета птица, уж
Мазур то понимал такие нюансы – просто махнул ладошкой: дескать, проезжайте.
Случившиеся поблизости прохожие бросали на «тойоту»
заинтересованные взгляды: видать, не каждый день к Морвокзалу подкатывают тачки
со столь важными гостями…
Оксана тронула машину и медленно поехала в сторону причалов.
На въезде к ним картина повторилась: такие же мальчики, только числом уже
четверо, подошли, посмотрели на картонку у лобового стекла и отвяли. Вот так
вот просто. И никаких тебе детекторов, металлоискателей и прочих штучек против
незваных гостей.
Ну, в принципе, оно и понятно: чужие здесь не ходят по
определению. Или же имеется на картонке некий чип, который посылает в наушники
охраны сигнал «я свой, я свой»… Это знакомо, не вчера и даже не позавчера
придумано. Однако ясно одно, и ясно именно из кажущейся доступности добраться
до причала: серьезно у них тут дело поставлено, ох, серьезно!
Между тем «тойота» подъехала к одному из причалов и
остановилась. Надо думать, это и был искомый причал. Оксана, выйдя из машины и
обойдя ее спереди, открыла Мазуру дверь:
– Кирилл Степанович, прибыли. Приятного отдыха! Завтра
я вас заберу.
– Жаль, что наше знакомство было столь
мимолетным, – опечалился Мазур в лучших театральных традициях. –
После приема я обратно в Москву…
– Кто знает, Кирилл Степанович, кто знает, –
загадочно улыбнулась дивчина.
«Ага, – подумал Мазур, – значит, ты знаешь…
Значит, ты не просто водитель».
Он выбрался наружу, огляделся. Чуть в сторонке жарилось на
солнце несколько авто, классом ничуть не ниже Оксаниной тачки – по всей
видимости, также доставивших приглашенных гостей. Судя по маркам, отнюдь не
адмиралов в отставке. «Мать твою, куда ж меня в очередной раз занесло?!»
Кивнув Оксане и пробормотав что-то приличествующее, Мазур
обернулся, увидел яхту и с большим трудом удержался от произнесения вслух
кое-чего нецензурно-удивленного.
И это, по-вашему, называется яхта?! Мазур, в своей жизни
повидавший неисчислимое множество кораблей и судов всевозможнейших типов и
классов, вживе такое чудо кораблестроения узрел впервые. Раньше разве что читал
о них да на картинках в журналах рассматривал.
Длиной где-то под сотню метров, три палубы, ширина метров
тринадцать, белоснежная – аж глазам смотреть больно, окна (ну не иллюминаторами
же это именовать!) здоровенные, с сияющими на жарком черноморском солнце
противобликовыми стеклами, с никелированными финтифлюшками везде, где только
можно… На носу красовалось выполненное медными буквами название: «Mermaid», то
есть – русалка.
И что, для таких красавиц здесь хватает фарватера?
Мазур отмотал назад, как бобину, кинопленку воспоминаний и,
словно наяву увидел ту, другую «Русалку», под ярким южным солнцем Ахатинских
островов, и долбанного мистера Драйтона… Мазур должен, просто обязан был забыть
весь тот сюрреализм, но память упорно подсовывала картины из прошлого – нет,
упаси боже, никаких аналогий… но все же перед внутренним взором как наяву
вставал задранный нос той яхты, после взрыва на корме стремительно уходившей на
глубину и уносившей с собой многих, очень многих, и своих, и чужих…
Мазур отработанным, уже привычным усилием воли отогнал
видение.
