Стыки плит забора кое-где заделаны свежим цементом,
наверняка с внутренней стороны и подпорки поставлены. А поверх ограды так и
вовсе пущена колючка самого что ни на есть свежего вида. Всерьез забор,
конечно, не ремонтировали, просто подправили, где уж совсем была беда вроде
дыр, через которые кто хошь лазай. Словом, сделали ровно столько, чтобы хватило
на короткое время…
Три машины свернули к КПП. Знакомые всем армейским людям от
Камчатки до Мурманска зеленые ворота с почему-то оставшимися красными звездами
и притулившаяся рядом с ними квадратная будка дежурного по КПП. Из «мицубиси»
выбрались Стробач с мэром, из фиолетовой «ауди» Мазур. Из джипа никто не вылез,
подышать и поразмять конечности команды не было, народ дисциплинированный. А из
обшарпанной будки КПП выскочил, на ходу застегивая на поясе ремень с кобурой,
небольшой, плотный, похожий на гриб-боровик дедок в спортивных штанах и
брезентовой куртке. Даже если в кобуре был не огурец, а револьвер, такому бы
дедку более пристало огороды охранять, а не военные объекты. А с другой стороны
глядючи… Ну какой же это нынче военный объект?
– Здорово, Михалыч! – преувеличенно бодро
приветствовал здешнего стража ворот мэр. – Как дела?
– Здравия желаю, Петр Викторович, – столь же бодро
откликнулся дедок, явно отставник. – Как обычно дела. Да и какие у нас
могут быть дела? Это у вас в городе дела…
– Мы тут с товарищами прогуляемся по территории, не
возражаешь?
– Тю, да какое там возражаешь! Да хоть жить тут
оставайтесь, а я вас посторожу! – и веселый дедок засеменил к двери будки
КПП.
Вместе с мэром на территорию прошли лишь Стробач и Мазур.
Охране из джипа, равно как шоферу Стороженко и веселому дедку с кобурой
соваться на территорию было незачем.
Это была одна из заброшенных воинских частей, каких немало
находится не только в Украине, но и на территории бывшего СССР. Раньше здесь,
как было известно Мазуру, обитали пограничники, теперь – никто. Как говорят
правители земель незалежных, им не нужно держать на морских и сухопутных
границах столько солдат, сколько держала империя, ведь они живут со всеми
соседями в мире, никому не угрожают. Правда, они почему-то скромно умалчивают о
такой малости, как деньги, о том, что просто не по карману незалежному
государству столь дорогое удовольствие, как нормальные вооруженные силы. Вот и
гниет и ржавеет все то, что строилось на деньги Империи. Правда, отчего-то
власти не спешат распродавать никак не использующиеся приморские земли на
аукционах – под отели и прочие пансионаты. Да и понятно оно, отчего не спешат.
Часть политической украинской элиты все еще располагает лечь под Запад,
надеется на вступление в НАТО – вот, дескать, паны-американы, уже и места под
ваши базы готовы…
Все вокруг было узнаваемо до умиления, воинские части
отстраивались приблизительно по одной схеме, военная архитектура не блистала
разнообразием. Вот это длинное одноэтажное строение – стопроцентно солдатская
казарма, двухэтажное кирпичное здание с высоким крыльцом – штаб и секретная
часть. В следующем, похожем на первое, словно клон, наверняка располагались
клуб, библиотека, все как положено. Это – санчасть, это – столовая, здесь был
склад, тут – стадион с баскетбольной площадкой, там – полоса препятствий.
А вот в том насыпном холме наверняка имеется бетонный
бункер: убежище и запасной командный пункт. Вон там, вдали, конечно,
стрельбище. Ага, а те каменные ступени – спуск к морю.
Надо сказать, все сохранилось в более-менее приличном
состоянии, по крайней мере, рамы не выломаны, здания на кирпичи не разобраны,
выбитых окон не так много… Даже избалованных натовских вояк можно хоть завтра
сюда запустить – и большого нытья с их стороны не будет. Только вряд ли за
сохранность имущества стоит горячо благодарить охраняющих объект дедков, скорее
благодарить стоит месторасположение объекта – вдали от крупных населенных
пунктов, растаскивать добро по домам уж дюже неудобно.
– Куда мы идем? – вдруг остановился мэр.
– А вот сюда, Петр Викторович, сюда. – Мазур
показал на типичную армейскую курилку: квадрат лавочек вокруг ржавого
закоптелого бака под четырехскатным навесом из крашеных железных листов.
– По-моему, вполне подходящее место для душевного
разговора. Или имеете возражения?
Возражений не последовало. Они сели на лавки. На дне бака
чернел толстый слой горелой бумаги. Кстати, ежели на территории вдумчиво и
скрупулезно поработают криминалисты, то отыщут много всего интересного. Уж
отпечатков пальцев отыщется немерено. А если потом их сравнить с отпечатками
пальчиков на яхте, можно, думается, будет прийти к любопытным выводам. Да и на
здешнем стрельбище наверняка полно гильз, идентичных тем, что были собраны все
на той же яхте. Только не скоро прибудут сюда криминалисты, если вообще
прибудут. А Мазуру заниматься такой ерундой было некогда – путь можно было
пройти и более коротким путем.
В курилке положено курить, и Мазур со Стробачем достали
сигареты.
– А вы умный человек, Петр Викторович, – сказал
Мазур, щелкая зажигалкой. – Обошлись без глупых выходок и ненужных
истерик. Спокойно проследовали с нами. И глупыми вопросами не мучили. Вот бы и
дальше так.
– И даже из машины звонить никуда не пытался, –
добавил Стробач. – Вот что меня больше всего удивило.
– А если бы попытался? – с кислой усмешкой спросил
Стороженко. – Вырвали бы телефон? Выхватили бы и наставили на меня
пистолет? Ведь есть же пистолет?
– Пистолет есть, – ласково улыбнулся
Стробач. – Но зачем им размахивать, чай, не революционные матросы… В
чемодане, что давеча я раскрывал в вашем кабинете, у меня еще много всяких
умных приспособлений. Например, такое, что способно заглушить всю сотовую связь
в радиусе… вот не скажу по памяти в каком радиусе, но весьма в приличном. И
чего только люди не придумают, да? И, главное, какое все маленькое, компактное!
– Послушайте… – с тяжелым вздохом начал было
Стороженко, но его перебил Мазур:
– Обязательно выслушаем, Петр Викторович, и со всем
вниманием. Только заклинаю, давайте обойдемся без какой бы то ни было
театральщины. Без заламывания рук, без выражения оскорбленной невинности на
лице. Начали вы хорошо – так и дальше соответствуйте. А то еще, чего доброго,
начнете, потрясая перед собой сжатыми кулачками, вызывать из преисподней
какого-нибудь адвокатишку или правозащитника. Давайте будем считать, что
увертюру вы перед нами прогнали, и сразу приступим к первому акту. Нас здесь
только трое, Петр Викторович, если вы заметили. И все мы трое знаем, в чем
дело, так ни к чему нам притворство и сцены у фонтана.
– Но поймите, я в толк не возьму…
– Да неужто! – воскликнул Стробач.
