Кафе полностью соответствовало его ожиданиям. Устроившись в
углу, откуда отлично просматривался и зал, и вход, Мазур раскрыл новенькую
«Тошибу», подключил ее к телефону.
В этом заведении Мазур не смотрелся необычно. Вон – через
два столика от него девушка, посмеиваясь, что-то читает возбужденно в таком же
ноуте. А в дальнем конце зала сидит ухоженного вида молодой человек в костюме,
по виду – типичный менеджер среднего звена, рядом с ним на соседнем стуле лежит
ноутбук и, что характерно, точно в таком же, как у Мазура, чемоданчике.
Мазур, помимо кофе, заказал коньяку и лимон, а еще
знаменитый киевский торт. Разумеется, не целиком торт, а его кусок. К такому
заказу вынудили, блин, ностальгического характера воспоминания из серии «когда
мы были одной страной». В советские времена человека, отправлявшегося в Киев по
отпускной, туристической или по командировочной надобности, обязательно
снабжали наказом привезти из украинской столицы киевский торт. И кто
возвращался без торта, в глазах родных и сослуживцев выглядел как-то жалко,
как-то неполноценно…
Потягивая кофе и ковыряя ложечкой торт (который, между прочим,
казался не столь вкусным, как во времена ранешние; ну да впрочем, дело обычное,
раньше и трава была зеленее, и девки ядренее), Мазур приступил к делу. Открыл
свою почту, удивляясь тому, как лихо он с помощью Нинки освоил компьютерную
грамоту, и это за короткое-то время! Теперь он был вполне на «ты» с компьютером
и в Интернете «серфить» научился ничуть не менее уверенно, чем по джунглям.
Мазур вскрыл присланное ему письмо…
Действительно, брошенные на дело Пасленка люди Говорова –
наконец-то! – поработали неплохо. Времени с начала их работы прошло совсем
ничего, а результаты уже налицо. Государственные службы так землю роют, только
когда дружно и сплоченно работают за идею, либо когда их не переставая бьют палкой
по пяткам.
Мазур приступил к чтению присланных файлов. Чтение было
весьма занимательным.
Итак, в свой последний день Пасленок Павел Андреевич покинул
министерство около семи часов вечера. С шестнадцати часов и до ухода Пасленка с
работы, по свидетельству опрошенных лиц, ничего необычного не происходило.
Никаких нежданных посетителей, срочных вызовов куда бы то ни было и прочих
выбивающихся из повседневного рабочего графика замминистра происшествий.
Обыкновенная кабинетная рутина. С трех до пяти на совещании, потом получасовой
отдых на кофе, пирожки и возлежание на диване, потом час на прием посетителей,
заранее на этот прием записавшихся. А в семь часов он уехал. Обычно Пасленок
покидал министерство на час-полтора позже, но и в чуть более раннем уходе не
было ничего необычного.
Сколько раз, бывало, уходил и еще раньше, вовсе в разгар
рабочего дня покидал родное министерство, ни перед кем и ни в чем, естественно,
не отчитываясь – значит, надо так, ему виднее, с него есть кому спросить. К
отчету об отъезде Павла Андреевича Пасленка из Министерства прилагался перечень
лиц, которых соединяли с замминистра через секретаря.
«Интересно, – подумал Мазур, – все позвонившие
фиксируются в специальном журнале или у секретарши такая отменная память?»
Ну как бы там ни было, а любопытных звонков не случилось.
Сплошь чиновники из областей, наверняка, со своими хозяйственными заботами. В
общем-то, трудно предположить, что человек, вызывающий Пасленка на экстренную
тайную встречу примется названивать через секретаря, представляясь как
положено. Понятно, что этот некто воспользовался прямым телефоном, скорее всего
и вовсе мобильным. А номеров, с которых звонили в интересующее Мазура время на
номер Пасленка, пока еще добыть не удалось. И не факт, что удастся. А если
удастся – не факт, что это принесет хоть какую-то пользу расследованию…
Мазур был почти уверен, что тот, кто вызывал Пасленка на
роковую для того встречу, звонил с какого-нибудь совсем левого аппарата,
который никак с ним не свяжут, вроде уличного таксофона. Или использовав
разовую симку. Конечно, и у киллеров случаются детские проколы, но рассчитывать
на это не просто глупо, но и преступно глупо. Хотя проверить, конечно, стоит
все…
Куда отправился замминистра после работы, установить не
составляло труда, потому что воспользовался он персональным автомобилем и в
отличие, скажем, от Мазура, из машины в метро не пересаживался, тачки не менял
и ни от кого не отрывался. Шофер Пасленка показал, что они поехали в спортклуб
«Динамо-экстра», куда прибыли примерно от половины восьмого до без двадцати
восемь, в клубе Пасленок пробыл около часа с небольшим, из клуба сразу
отправились домой. Никуда не заезжая более и нигде не останавливаясь. В том,
что замминистра сразу после работы направился в спортклуб тоже не было ничего
сверхординарного. В «Динамо-экстра» он ездил часто, ездил по плану и без плана.
И дело здесь даже не в преданной любви Пасленка к
физкультуре и спорту. Вовсе не в этой любви дело. К составленному для Мазура
отчету любезно была приложена справка о спортклубе «Динамо-экстра», основанном
на базе спортивного общества «Динамо». Элитный, насквозь закрытый клуб, куда
простому смертному не попасть даже за весьма приличные деньги. Членства в этом
клубе удостаиваются по принципу избранности, или, вернее будет сказано, по
принципу принадлежности к элите, в первую очередь, конечно, к политической.
Всякие министры, главы парламентских фракций, партийные лидеры, чиновники
высшего звена в неформальной обстановке сперва могут поразмяться в теннис, на
тренажерах, наплаваться в бассейне, а потом в тамошней сауне порешать вопросы
государственной важности, последствия которых после будет расхлебывать вся
страна. К членству в клубе допущены, так сказать, для оживляжу, известные
артисты, знаменитые спортсмены и прочая такого рода публика. Членство в этом
клубе – наверняка, знак того, что в этой жизни ты вышел на самый высокий
уровень…
Спортклуб «Динамо-экстра». Именно там это и произошло! Мазур
практически не сомневался в этом.
Именно там господин Пасленок получил из чьих-то рук стакан,
чашку, а может быть, даже пластиковую бутылочку пепси или фанты с «улучшенным»
содержимым. И это содержимое чуть позже разлучило его тело и душу. Вариант с
водой или каким-нибудь напитком в якобы невскрытой бутылке наиболее
препочтителен.
Например, клиент позанимался с коллегой на тренажерах, оба
разгорячились, пропотели. Второй достает из сумки две бутылки с неким
прохладительным напитком (наверняка с любимым напитком Пасленка), протягивает
Пасленку: «Будешь?» Ну конечно, будет, чего отказываться! С чего это вдруг
Пасленку может прийти в голову, что эта кока-кола или там лимонад «Дюшес»
заряжены? Да ни вжисть…
Хотя все могло происходить и несколько иначе. Допустим,
встретились сразу в кафе, которых в спортклубе наверняка не одно, сидели за
столиком, беседовали, никуда более не выходили. Второму оставалось лишь что-то
украдкой подсыпать или подлить…
