Но внутри у нее все дрожало от страха. Она боялась появиться перед высшим обществом впервые с того момента, как ее похитили. Элизабет понимала, что окажется в центре внимания на балу у леди Драммонд. Так и произошло. Каждый встречающий выражал ей свое сочувствие и радость, связанную с ее возвращением домой. Но Элизабет пронзали острые взгляды, словно люди пытались докопаться до истины. Когда она вошла в бальный зал под руку с лордом Пулом, по залу прошел гул.
Но Элизабет казалось, что с нее свалилась огромная тяжесть. По крайней мере ей больше не придется представлять, как все это произойдет. Вскоре присутствующим надоест на нее смотреть, и они найдут новые объекты обсуждения.
— Не так уж приятно быть знаменитой, не правда ли? — — сказала Элизабет, улыбнувшись лорду Пулу.
— Когда вы станете женой политика, — ответил он, — вы привыкнете к этим взглядам. Вам нечего стыдиться. Вы должны ходить с высоко поднятой головой.
“Если бы он только знал?” — думала Элизабет, решительно глядя перед собой, преодолевая искушение отвести взгляд от любопытных гостей. Мартин с Джоном тоже прошли мимо встречающих и вошли в бальный зал.
— Ты видишь, Элизабет, у тебя личный эскорт, — сказал Джон. — Трое джентльменов сопровождают одну леди. Мне это не доставляет большого удовольствия, особенно потому, что эта леди доводится мне сестрой. Мы должны позаботиться и о себе, Мартин, и повернуть эту ситуацию в свою пользу. Кто в этом году впервые приехал на бал? Какая-нибудь очень миленькая или невероятно богатая девица? Лучше, конечно, чтобы эти качества в ней сочетались.
— Новых девиц нет, — — ответил Мартин. — Сегодня здесь все как обычно. Нам лучше оставаться возле Лиззи. Этот вечер может оказаться очень трудным для нее.
— Ерунда! — Джон улыбнулся, глядя на Элизабет. — Без сомнения, здесь присутствуют несколько дюжин женщин, которые отдали бы многое за право быть окруженными таким вниманием, каким пользуется сейчас Элизабет. Конечно, большое значение имеет и то, что она здесь самая красивая женщина в самом красивом платье.
— Льстец? — засмеявшись, откликнулась Элизабет. — Этому ты научился на полях сражений в Испании и Португалии?
— Конечно, — ответил Джон. — Ты не представляешь, как мало там было женщин, Элизабет. Острый язык и находчивость стали таким же важным оружием, как и меч, если ты не хотел лишиться женского внимания.
“Интересно, он специально рассмешил меня?” — подумала Элизабет и решила, что брат действительно хотел ее отвлечь. Манли выглядел чопорным и полным чувства собственного достоинства. Мартин был несколько напряженным. Джон улыбался. Он был неотразим в своем красном мундире. На него было устремлено множество женских глаз, которые не обходили стороной и ее.
— Первый танец ты танцуешь с Пулом? — спросил Джон. — Оставь тогда второй для меня. Надеюсь, это будет вальс. Я пока прогуляюсь и посмотрю, нет ли здесь такой же красивой леди, как ты. Если не найду, это будет трагедия. Ты идешь, Мартин?
— Я останусь с Лиззи, — ответил Мартин, встав слева от нее, так что она с обеих сторон оказалась под защитой джентльменов.
“Милый Мартин, — подумала Элизабет. — Он так беспокоился, что у меня не хватит сил противостоять всем трудностям последних недель. Он так стремился быть рядом, чтобы поддержать меня и защитить, если потребуется”. Элизабет понимала, что ей придется приложить немало усилий, чтобы доказать ему, что она сама способна распоряжаться своей жизнью, что пора ему подумать и о своей судьбе. Настало время, когда он должен устроить свою жизнь, как это делал Джон, прогуливаясь по залу, приветствуя старых знакомых и в то же время беззастенчиво разглядывая женщин. Мартину следует подумать о своем жизни, вместо того чтобы постоянно беспокоиться о ней.
Музыканты взяли инструменты, заиграла музыка. Элизабет, улыбнувшись, взяла лорда Пула под руку, он повел ее в центр зала, она приготовилась наслаждаться танцем. «Как приятно снова оказаться в своем кругу», — подумала Элизабет, не затем ее мысли непроизвольно обратились к песчаному, продуваемому ветрами берегу.
— Я чувствую себя словно молодая девушка перед первым выходом в свет, — прошептала Нэнси Кристоферу, когда они поднимались по широкой лестнице шикарного дома леди Драммонд, направляясь к бальному залу. Они опоздали, и на лестнице уже не было встречающих. — Оркестр играет. Это, должно быть, уже второй или третий танец.
— Да, — ответил Кристофер.
Похоже, весть о его появлении еще не разнеслась по городу, несмотря на то что за последние несколько дней он оставил свои визитные карточки во многих домах. Большой холл и коридор возле бального зала были заполнены людьми, многие присутствующие бросали на него удивленные взгляды, а затем торопливо отворачивались, чтобы поделиться новостью с друзьями и знакомыми.
Кристофер и Нэнси были готовы к тому, что привлекут к себе пристальное внимание присутствующих. Поэтому Нэнси теснее прижалась к брату. Кристофер надеялся на то, что повышенный интерес к его персоне вызван тем, что Элизабет уже здесь. Но слишком мала вероятность, что ему повезет с первого раза. «Но даже если она на балу, — подумал Кристофер, —мне нелегко будет отыскать ее. Здесь, в доме леди Драммонд, собралась добрая половина высшего общества Лондона».
…Она была в бальном зале. Кристофер увидел ее сразу же, д войдя в зал с Нэнси. Разве можно было не заметить ее? Она притягивала к себе взгляды словно магнит — блестящее платье прекрасно подчеркивало стройность и хрупкость ее фигуры, светлые волосы были зачесаны наверх и уложены в виде короны. Кристофер не мог отвести от нее взгляда, как во время их первой встречи. Сейчас Элизабет была гораздо привлекательнее, чем тогда.
Кристофер знал, что на них устремлено множество любопытных взглядов, он заметил, что многие присутствующие, стоявшие в коридоре и даже на лестнице, торопливо вошли в зал, желая насладиться предстоящим зрелищем.
Элизабет сначала не заметила его. Она вальсировала со своим старшим братом. Они танцевали и улыбались друг другу. «Значит, Астон вернулся с войны домой живым и невредимым», — подумал Кристофер.
Господи, как странно снова видеть ее! Последний раз, когда Кристофер видел Элизабет, она спала в его постели и что-то проговорила во сне, когда он вытащил руку из-под ее головы, желая встать и заняться обсуждением дел с управляющим. Когда он в тот день вернулся домой, Элизабет уже уехала. Трудно даже поверить, что это та самая женщина.
— Нэнси! — Кристофер окликнул сестру и вдруг заметил, что она побледнела и задрожала. — Если я буду ждать, пока закончится танец, она откажется говорить со мной. Да и потом ее будут окружать ее сторожевые псы. Сейчас она с Астоном, а Пул и Мартин беседуют, стоя возле оркестра. Чичели тоже наверняка рыскает где-то неподалеку. Потанцуй со мной, а когда мы приблизимся к ним, поменяемся партнерами.
— Кристофер! — воскликнула Нэнси, когда он взял ее за руку и направился к танцующим. — Нет!
— Это же вальс, — произнес он, взяв ее за руку и положив другую руку ей на талию. — Разве ты никогда не танцевала вальс?
