С виду казалось, что Пирс и Харриет счастливы, но Уэб и Элис давно знали Пирса и замечали то, чего не замечали другие.
Когда она умерла, он сильно горевал и даже хотел наложить на себя руки. Но любовь ли была тому причиной?
– В нем совершенно нет жестокости, Элли, несмотря на те возмутительные вещи, которые он иногда говорит, – поделился своими размышлениями Уэб вечером после похорон, когда Пирс, отказавшись от приглашения переночевать у Пенхэллоу, отбыл домой. – Он не любил Харриет, но именно это его сейчас и угнетает. Вот увидишь, он будет винить себя в ее смерти, потому что не имел права подвергать ее жизнь опасности. Нам придется как следует за ним приглядывать, милая.
Разумеется, Уэб был прав.
Но, обжегшись, Пирс не стал умнее. Его по-прежнему влекло к глупеньким юным особам.
Элис жалела, что с ними нет Уэба. Ему не удалось остановить Пирса в первый раз, но они узнали о женитьбе, только когда менять что-либо было уже поздно. Сейчас же еще есть время все исправить. В довершение злополучного вечера сэр Клейтон, едва усевшись в карету, предложил Элис руку и сердце и даже пытался ее поцеловать. Она увернулась, сказав ему несколько резких слов. Слава Богу, ей не пришлось хлестать его по щекам.
Она отказалась от его предложения, но боялась, что ее естественное нежелание обижать людей сделало этот отказ не слишком убедительным. Сэр Клейтон наверняка считает, что следующая его попытка увенчается успехом, если только Элис хорошенько подумает и оценит все преимущества такого брака.
– Насколько я могу судить, дражайшая миссис Пенхэллоу, – напыщенно изрек он, – вы пока, к сожалению, не имеете представления о глубине моих чувств.
Элис села в постели и принялась кулаками взбивать подушки. Иногда она мечтала о скучной и тихой жизни в Бате.
Глава 4
Когда на другое утро, вскоре после завтрака, Элис приехала на Портмэн-сквер, она обнаружила, что Брюс пребывает в дурном настроении. Впрочем, он никогда не отличался добродушием, подумала она, вздохнув. Но сегодня брат был раздражен больше обычного – он узнал, что его попытки восстановить сына в Оксфордском университете оказались напрасными. Чтобы продолжить учебу, Джарвису придется ждать следующего года.
Вдобавок ко всему Феба плохо себя чувствовала, и Брюс винил в этом Элис.
– У нее так много забот! – посетовал он. – Младшие дети больны, Джарвис изгнан из университета, Аманда выходит в свет. Если в тебе сохранились хоть какие-то родственные чувства, Элис, ты должна ей помочь.
– Именно это я и собираюсь сделать, – отозвалась Элис. – Я постараюсь развлечь Ричарда и Мэри, а днем, если погода не испортится, повезу их на короткую прогулку.
– Чтобы они простудились? Я думал, ты поумнела после того, что случилось с Уэбстером.
Элис закусила губу и решила не спорить с братом. Она ушла в детскую, предвидя долгий и скучный день. Ричард согласился прокатиться в карете. Конечно, ему хотелось бы сесть на лошадь и галопом поскакать в Гайд-парк, но Элис посоветовала отложить это удовольствие на несколько дней.
– Ты лежал в постели больше недели, – напомнила она племяннику. – Надо окрепнуть, иначе, когда ты выйдешь на свежий воздух, твои ноги превратятся в желе.
Мэри отказалась от прогулки, заявив, что у нее снова появилась сыпь.
Ближе к вечеру Элис спустилась в гостиную, намереваясь выпить чаю с Фебой, и, увидев невестку, мысленно упрекнула себя за недобрые мысли. Феба явно не притворялась – ее лицо горело, веки были тяжелыми, а голос звучал глуше обычного.
– Чертовски плохо, – ответила Феба, когда золовка осведомилась о ее самочувствии.
– У тебя лихорадка, дорогая. Может, ляжешь в постель?
– Не могу. – Феба вытерла лоб носовым платком. – Сегодня вечером состоится бал у Партитонов. Аманда не должна его пропустить. Это самое грандиозное событие нынешнего сезона.
– Но вы каждый день выезжаете на вечеринки, – возразила Элис, беря с подноса чайник. – Ничего страшного не случится, если один вечер вы посидите дома. Я уверена, что Аманда тебя поймет.
– Это исключено, – отрезала Феба, откидывая голову на спинку дивана и закрывая глаза.
– У тебя болит голова?
– Все пройдет, как только я выпью чаю.
– А горло?
Невестка промолчала.
Элис нахмурилась и налила себе чай.
– Ты когда-нибудь болела корью? – спросила она.
Феба с трудом открыла глаза.
– Наверное. Все дети болеют корью, верно? Аманда и Джарвис тоже перенесли эту болезнь, когда были маленькими.
– Я помню, ты писала. Вам с Брюсом пришлось тогда уехать от твоей тетки раньше, чем вы планировали, и вернуться к детям.
– Да, – тихо подтвердила Феба.
– Я думаю, они были уже незаразными, когда вы приехали домой. – Элис поставила чайник на стол. – Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, ты заразилась.
– Вздор! Сорокалетние дамы не болеют корью.
Но после чая Феба все же согласилась лечь в постель, надеясь отдохнуть до бала. Однако к обеду стало ясно, что ей не под силу даже спуститься по лестнице на первый этаж.
Брюс был мрачнее тучи. Дело в том, что Аманда, всего час назад вернувшаяся от подруги, попросила его проводить ее на бал вместо матери.
– Это исключено, – заявил он. – Меня ждут в «Бруксе» <"Брукс" – фешенебельный лондонский клуб. Здесь далее примеч. пер.>. Если мама больна, тебя поведет тетя.
– Тетя Элис! – Аманда с мольбой уставилась на нее. – Ты поедешь со мной? Ну, пожалуйста!
Полчаса спустя Элис уже мчалась в карете Брюса на Кавендиш-сквер, чтобы переодеться. Не далее как вчера вечером она дала себе слово больше не посещать никакие светские мероприятия в Лондоне, и вот теперь ей предстоит явиться на шикарный бал! Они с Уэбом редко выезжали в город и никогда не бывали на подобных многолюдных сборищах. Конечно, она предстанет там в роли компаньонки, но это не уменьшало ее волнения. Кстати, еще неизвестно, есть ли у нее платье, подходящее для такого торжественного случая.
* * *
Мистер Уэстхейвен стоял в бальном зале особняка Партитонов, держа в руке бокал вина и оглядывая окружавшую его толпу. Выбор невесты был чем-то похож на игру, и эта игра, увлекательная и веселая, требовала от мужчины определенных навыков и мастерства. Однако здесь имелась немалая доля риска. Неопытный или небрежный игрок рисковал раньше времени распроститься с холостяцкой свободой.
Допускалось смотреть, даже с помощью лорнета, на предмет своего интереса, улыбаться, беседовать, танцевать и разгуливать по залу под ручку с юной красавицей. Но все это позволялось делать с разными дамами. Не дай Бог отдать предпочтение какой-то одной!
