— Наши с мужем мнения совпадали, — натянуто ответила Кристина, но Джерард заметил, что при этом она не решилась посмотреть ему в глаза.
— Легкомысленна? — повторил Джерард. — Дорога? Неправедна? Неправедна, миледи? Гилберт, которого я знал, никогда не был набожным. Насколько я помню, каждое воскресенье поутру он мучился мигренью и болями в желудке.
— Люди меняются, милорд, — заметила Кристина.
Святые небеса! Джерард с отвращением посмотрел на сидящую перед ним женщину. Не этим ли объясняется мрачное одеяние, прямая спина, отсутствие улыбок и железная дисциплина? Как она дошла до этого? Неужели добровольно? В таком случае он никогда не знал ее по-настоящему.
— Значит, — произнес он, — в Торнвуде никогда не было ни балов, ни званых обедов, ни смеха, ни развлечений?
— Ничего безнравственного, — с раздражением отрезала Кристина.
— Бедняжка Маргарет, — тихо произнес Джерард. — Но ее хотя бы обучили танцам?
— Контрдансу — да, — ответила графиня. — Это входит в программу обучения каждой молодой леди.
— Только скорее всего ей нечасто выпадала возможность продемонстрировать свои умения. Полагаю, даже упоминание о вальсе вызывает у вас негодование, — язвительно заметил Джерард.
— Я ни разу не видела этого танца, милорд, — чопорно ответила графиня. — Но я о нем слышала и поэтому не испытываю ни малейшего желания его увидеть.
— А придется. На балу. На следующий день после Рождества. — Кристина раздражала его все больше.
— Надеюсь, вы передумаете, милорд, — не сдавалась графиня, — и позволите своим гостям лишь контрданс. Разумеется, я сама не стану танцевать. Я ношу траур, если вы успели заметить, и…
— Значит ли это, что вы так сильно любили его? — спросил Джерард. Ему не было никакого дела до того, любила ли она Гилберта. Теперь ему казалось, что они стоили друг друга.
— Он был моим мужем, — ответила графиня.
— Кристина. — Джерард сел наконец в кресло напротив нее и вздохнул. Все пошло не так, как он запланировал. Он собирался обсуждать только дела. — На следующей неделе ко мне приедут гости. Они хотят весело отпраздновать Рождество. Я намерен приложить все силы к тому, чтобы достойно подготовиться к их приему. Несмотря на то что большая часть работы ляжет на плечи слуг. Уверен, у нас с ними все получится. И все же будет проще, если роль хозяйки праздника возьмете на себя вы. Я мог бы возложить эту обязанность на плечи тетушки, но она, насколько я помню, всегда сильно смущается при большом скоплении народа. Маргарет слишком молода. Кроме того, если я выберу кого-то из них, то получится, что я пренебрег вами. А я не желаю этого. Так вы мне поможете? Станете гостеприимной хозяйкой, а не мрачным духом и скорбящей вдовой?
— Я сделаю все, что вы прикажете мне, милорд, — был ответ.
И он несказанно разозлил Джерарда. Граф попытался заключить перемирие, а в ответ получил лишь холодное отчуждение.
— Я бы посоветовал вам, миледи, не испытывать моего терпения, — произнес граф, прищурившись.
Кристина беззвучно открыла и закрыла рот. Ее глаза расширились, и Джерард успел прочитать в них… что? Страх? Графиня ничего не ответила. И не отвела глаз. Неужели он ошибся? Скорее всего.
Джерард вновь вздохнул.
— Все было бы гораздо проще, если бы мы вообще не встречались до вчерашнего дня, не так ли? — произнес он. — Но случилось так, что мы встретились и полюбили друг друга. Вы вышли замуж за Гилберта, а я уехал в Канаду. Теперь наши судьбы вновь пересеклись, как я полагаю — навсегда. Хотя скорее всего мы вновь благополучно забудем об этом после праздников. Я вернусь в Канаду, вы останетесь здесь. Так можем ли мы принять наше нынешнее существование как данность и двигаться дальше? Думаю, мы оба должны согласиться, что юношеская любовь глупа и недолговечна и что Гилберт оказал нам обоим услугу, приехав в город много лет назад. Вы поможете мне сделать Рождество веселым и незабываемым для всех тех людей, что приедут в Торнвуд?
— Да, — ответила Кристина.
— И вы снимете это черное платье? — Джерард неприязненно оглядел наряд графини.
Кристина облизнула губы. Правильно ли он понял ее замешательство? Но Джерард не собирался вновь давать волю раздражению.
— Есть ли в деревне портниха? — спросил он, и когда Кристина кивнула, продолжал: — Воспользуйтесь ее услугами, а я велю Монку оплатить счет.
Впервые за все время пребывания графа в поместье Кристина покраснела.
— Я становлюсь для вас слишком тяжелой обузой, — произнесла она.
Но Джерард пропустил язвительное замечание мимо ушей.
— Что вы знаете об организации домашних торжеств? — спросил он.
— Не много, — призналась графиня.
Джерарду не приходило в голову, что на протяжении тех десяти лет, что Кристина провела в Торнвуде, ей ни разу не приходилось принимать у себя гостей. Выходило, что они с Гилбертом — а заодно и бедняжка Маргарет — вели спокойное, скучное пуританское существование. Они имели на это полное право, но Джерард не позволит, чтобы от этого страдала его юная кузина.
— Так, может быть, нам стоит сесть за стол, взять перо и бумагу и попытаться изложить на ней свои скудные познания в столь непростом деле?
На губах Кристины появилась все та же странная полуулыбка, но на этот раз в ней угадывался проблеск оживления.
— По крайней мере, — произнесла она, — мы точно знаем, что необходимо разослать приглашения. Мэг вызвалась их написать.
Впервые в голосе графини прозвучали дружелюбные нотки. Лиха беда начало? Джерард надеялся, что в последующие дни им удастся сохранить хотя бы деловые отношения.
В противном случае это будет самое ужасное Рождество в его жизни.
Глава 4
Она будет получать денежное содержание, достаточное для удовлетворения собственных нужд и потребностей девочек. Впрочем, это сильно сказано. Ведь потребности у них весьма скромные. И все же она будет получать денежное содержание. Свои собственные карманные деньги, которые сможет потратить, как ей захочется. У Рейчел появится учительница — Кристина выберет ее сама, — и тогда она наконец-то сможет быть для девочек просто матерью. Она закажет у мисс Пенни новое платье или даже два. Какое неправдоподобное расточительство.
К тому времени как Кристина вышла из библиотеки, ее голова кружилась от обилия дел, которыми будет заполнена следующая неделя, не говоря уж о том, что нужно будет сделать после прибытия гостей. Но все эти заботы отходили на второй план при мысли о том, что у нее появятся карманные деньги и новые платья. А еще возможность вести себя легкомысленно.
Она обретет свободу!
Ведь раньше, если ей или девочкам требовалось что-то, нужно было обращаться к Гилберту. Да и то не в любое время. Для подобных просьб был отведен всего один час — с девяти до десяти часов утра в кабинете Гилберта. Кристине приходилось стоять перед его столом как простой просительнице. Если детям требовались пеленки, мужа необходимо было поставить в известность. Нет, те, в которые заворачивают Рейчел сейчас, больше нельзя использовать. Они износились, больше не впитывают влагу и годятся лишь для того, чтобы мыть пол на кухне. Подняться в детскую и принести одну в кабинет? Хорошо, она принесет их все.
