Когда ребята разошлись, Мирон еще раз тщательно обмозговал
свой коварный замысел и, не откладывая дела в долгий ящик, позвонил старому
«афганскому» приятелю, жившему в Н-ской области. Встреча состоялась на
следующий день в небольшом загородном ресторанчике. Его основали выходцы с
Кавказа и, надо сказать, поставили дело неплохо. Все здесь сияло чистотой,
отлично кормили, и, главное, можно было не опасаться нарваться на знакомых,
чего, ввиду чрезвычайной деликатности предстоящего дела, Мирону совсем не
хотелось. Приятель, крепкий темноволосый детина с грубым, пересеченным шрамом
лицом, слушал внимательно, не выказывая ни малейшего удивления.
– Только смотри, Петя, – закончил свою речь
Мирон. – Он должен остаться живым! Сделайте вид, будто хотели убить, но
слегка не рассчитали. Половину плачу сейчас, половину потом. А теперь давай еще
по пять грамм!..
* * *
Витя вернулся домой поздно. На улице уже стемнело. Отогнав
машину в гараж, он, чертыхаясь и матерясь, поскольку ноги скользили в грязи, а
во дворе было хоть глаз выколи, направился к своему подъезду. Парень пребывал в
отвратительном настроении. Последнее время его здорово раздражал Мирон, вконец
озверевший, почти утративший человеческий облик. Из-за него банда вечно
нарывалась на неприятности, причем абсолютно неоправданные. Ну зачем,
спрашивается, ссориться с Маршалом, с Матерым?! Мирон все время нарывается на
войну. В Витиной памяти были еще свежи события годичной давности, когда
Северная бригада насмерть схлестнулась с бандой Кадиева. Кровь лилась рекой,
погибло много ребят, а самого Савицкого, тогдашнего их главаря, в упор
изрешетили из автоматов.
«Мирон сошел с ума, – думал Витя. – Пора его
снимать, пока дела не зашли чересчур далеко. Надо поговорить с ребятами и...» –
Докончить мысль он не успел. Рядом как из-под земли выросли четыре массивные
фигуры.
– Это мироновский ублюдок, – произнес хриплый
голос. – Попался, падло!
Витя потянулся за пистолетом, но жестокий удар железной
арматурой перебил кость. Рука безвольно повисла.
Морщась от боли, он ударил вблизи стоящего парня ногой в
пах. Тот скорчился, но остальные разом накинулись на него. Витя сопротивлялся
отчаянно, но его быстро сбили с ног.
– Будем кончать, – глухо, как сквозь вату, донесся
чей-то сиплый тенор.
– Прямо здесь? – удивился другой.
– Подумаешь, народу никого! Тем более Маршал сказал, труп не
прятать, пусть мироновские щенки посмотрят! Их всех ждет такая судьба!
– Как будем делать? Пером?
– Лучше забьем насмерть!
На Витино тело обрушился град безжалостных ударов.
Окружающий мир затянулся багровой дымкой, затем исчез вовсе.
Он пришел в себя примерно через два часа, от страшной боли
во всех частях тела. Витя попытался приподняться, и его вырвало кровью.
Единственным глазом, второй заплыл и не открывался, Витя оглядел себя. Правое
предплечье неестественно кривилось вбок. Перелом оказался со смещением. Одежда
насквозь пропиталась кровью. Дыхание давалось с огромным трудом. При каждом
вздохе в бок вонзался раскаленный кинжал.
«Сломали ребра, сволочи», – отчужденно, будто про
кого-то постороннего, подумал он. Витя еще раз постарался встать и вновь едва
не потерял сознание. Собрав волю в кулак, парень пополз вперед на трех
конечностях, как собака с перебитой лапой. По дороге Витя несколько раз
проваливался в беспамятство и лишь через полтора часа добрался до своей
квартиры.
– Позвони ребятам, – костенеющим языком сказал он белой
от ужаса жене и рухнул на пол, лицом вниз.
* * *
– Что придурки, доигрались?! – спустя два дня, ехидно
вопрошал Мирон смущенных приближенных. – Мириться с Маршалом! Не надо
войны! – нарочито гнусавя, передразнивал он.
Ребята смущенно отводили глаза, даже Кирилл помалкивал.
– Витька чудом остался жив, как минимум месяц в больнице
проваляется, – все больше распаляясь, продолжал Мирон. – Отбиты
внутренности, сломаны ребра, перебита рука, тяжелое сотрясение мозга... Его
собирались забить насмерть, ну малость не рассчитали!
– Мы не думали, что так получится, – нерешительно
сказал кто-то.
– А разве вы вообще можете думать?! В прошлый раз, когда я
дело говорил, смотрели волками, загрызть были готовы. Взбесился, мол, Мирон,
озверел! Савицкий тоже меня в свое время не послушал, поехал на встречу с
Кадием один, без оружия. И что в результате? Двадцать пуль из него в морге
вынули!
– Странно все это как-то! – задумчиво промолвил Кирилл.
– Что странно?! – встрепенулся Мирон.
– Никого из Южной бригады нет в городе с того дня, как ты
убил Олега. Даже рядовые бойцы на дно ушли. Я специально наводил справки. Все
будто в воду канули. И вдруг такое! К тому же Маршал в отличие от Кадиева не
садист, если убивает, то без выкрутасов...
– Люди меняются, – философски заметил Мирон.
– Уж это точно! – как-то странно глянул на главаря
Кирилл.
– Короче, что делать будем? – резко спросил Мирон,
избегая неприятной для него темы. – Оставлять это без последствий нельзя,
а Маршала мы сейчас поймать не можем. Предлагаю погромить его точки. Начнем с
самых главных...
На этот раз возражений не последовало.
* * *
Глава фирмы «Форум» Юрий Владимирович Красин пребывал в
отличном расположении духа. Несмотря на бесчисленное множество конкурентов и
затоваренность рынка, дела по торговле видеотехникой шли хорошо. Красину
повезло с зарубежным партнером. Товар поступал качественный, по низким ценам.
Не утруждая себя розничной торговлей, фирма «Форум» сбывала его оптом. По
причинам вышеуказанным от заказчиков не было отбоя. Несмотря на уличную духоту
(термометр показывал двадцать шесть градусов выше нуля), в офисе царила
приятная прохлада.
Надрывавшийся с самого утра телефон наконец замолчал, и,
пользуясь временной передышкой, Юрий Владимирович решил выпить кофе.
– Олечка, пойди сюда, – ласково позвал он секретаршу.
Из смежной комнаты появилась стройная девушка в короткой
юбке, с пухлыми губками и большими глазами.
– Звали? – обворожительно улыбнулась она шефу.
– Да, детка, свари кофе покрепче!
