Девочка неожиданно обернулась и провела пальчиком но шраму на щеке герцога.
– Папа, а было очень больно, когда тебя ранили?
– Да, думаю, что очень. Но я почти не помню этого.
Памела снопа провела пальцем по шраму, а потом стала что-то тихонько напевать.
Герцог же вспоминал разговор с соседом.
– Дункан, вы, кажется, грозились лишить меня гувернантки, – сказал он, когда они уже прощались.
Чемберлен молча развел руками.
– Похоже, вы отказались от этой идеи? – улыбнулся герцог.
– Увы, Адам, пришлось отказаться, – с грустью в голосе ответил друг.
Дункан Чемберлен действительно был его другом, и герцогу хотелось, чтобы он был счастлив. Четыре года назад умерла жена Дункана, и Флер могла бы стать прекрасной приемной матерью для его детей.
Герцог очень огорчился, узнав, что Флер отказала его другу. И в то же время он чувствовал, что еще больше огорчился бы, если бы она приняла предложение Дункана, если бы согласилась стать его женой.
Но почему Флер ему отказала? Может быть, она чего-то боится? Чего именно?..
Герцог решил серьезно поговорить с гувернанткой.
– Папа, а ты кого-нибудь убил? – услышал он голосок Памелы.
– На войне? Да, боюсь, что так. Но я не горжусь этим.
Не могу отделаться от мысли, что у тех людей были мамы, возможно, жены и дети. Война – это ужасно, Памела.
Она прижалась щечкой к его груди:
– Я очень рада, что никто не убил тебя, папа.
Он еще крепче ее обнял.
Покинув конюшни, герцог с Памелой направились к дому. Увидев гувернантку, только что выбравшуюся из экипажа, герцог окликнул ее:
– Мисс Гамильтон!
Она остановилась и вопросительно посмотрела на него.
– Мисс Гамильтон, зайдите завтра в библиотеку. Сразу же после завтрака, пожалуйста.
Флер побледнела. Она почувствовала, что предстоит очень неприятный разговор.
– Да, ваша светлость. – Сделав книксен. Флер направилась к двери.
«Может, зря я сейчас с ней заговорил? – думал герцог, глядя вслед гувернантке. – Лучше пригласил бы ее завтра. А теперь она будет беспокоиться и всю ночь думать о предстоящем».
– Тини очень грустит, – сказала Памела и потянула отца за рукав. – Она всегда без меня скучает.
– Вот и пойдем быстрее, – улыбнулся герцог. – Посмотрим, как она обрадуется тебе.
* * *
Герцогиня легла в постель еще до обеда: ее весь день мучили боли в груди и кашель. Она считала, что простудилась накануне, во время верховой прогулки. Сибилла не любила ездить верхом, однако на сей раз гости уговорили ее сесть в седло.
Лорд Томас Кент пришел к ней за час до обеда и отпустил ее горничную. Присев на край постели, он взял герцогиню за руку.
– Как вы, Сибилла?
– О.., уже лучше, – ответила она с улыбкой. – Мне просто лень вставать. Я приду в гостиную после обеда.
Он поднес к губам ее руку.
– Какая вы красивая и нежная… И все такая же юная, как прежде. Интересно, какой вы будете, когда я в следующий раз вас увижу?
Она взглянула ему в лицо:
– В следующий раз? Но вы же не уедете, Томас? О нет!
Здесь ваш дом. Вы не можете снова уехать.
– Я обещал Адаму. – Он снова поцеловал ее руку.
– Обещали Адаму? – Она резко приподнялась. – Что именно вы ему обещали?
– Что уеду до конца недели. И я ни в чем не могу обвинять его, Сибилла. Ведь теперь… Теперь вы его жена.
– Его жена?! – Она пристально посмотрела ему в глаза. – Вы же знаете, Томас, что я ни разу не позволила ему прикоснуться к себе. Да, не позволила. Я ваша, только ваша, поверьте.
– Но по закону вы принадлежите ему. И надо иметь в виду Памелу. Она никогда не должна узнать правду. Это было бы слишком тяжело для нее. Мне приказали уехать, Сибилла, и я должен уехать. Ничего не поделаешь, придется…
– Нет! – вскричала она, схватив его за руку. И тотчас же отвернулась, чтобы откашляться. – Если уж вам надо уехать, возьмите меня с собой. Я оставлю его, Томас. Не могу больше без вас. Я поеду с вами.
Она прижалась к нему и поцеловала в губы.
– Я не могу взять вас с собой, – прошептал он ей на ухо. – Не могу обрекать вас на такой скандал, Сибилла. И вы не можете оставить Памелу. Мы должны быть сильными.
Она обняла его за шею:
– Мне все равно. Я думаю только о вас, Томас. Все остальное ничего для меня не значит. Я поеду с вами.
– Тише, – сказал он, – тише.
Сибилла немного успокоилась, и Томас принялся целовать ее и ласкать ее груди.
– О Томас! – простонала она, откидываясь на подушки. – Я люблю вас.
– А я вас, Сибилла.
Он обнажил ее плечи и склонился над ней…
Неожиданно раздался стук в дверь. В следующее мгновение дверь отворилась, и на пороге появился герцог Риджуэй.
– Вам уже лучше? – спросил он, глядя на жену. – А я только что узнал от Армитидж, что вы сегодня снова заболели.
– Уже лучше, благодарю вас, – ответила герцогиня и отвернулась.
Герцог взглянул на брата.
– Вам пора переодеваться к обеду. Вы рискуете опоздать.
Томас улыбнулся и молча вышел из комнаты.
Герцог повернулся к жене:
– Я послал за доктором Хартли. Сказал, чтобы он приехал завтра утром. Но если желаете, то я могу распорядиться, чтобы он приехал немедленно.
– Мне не нужен доктор, – пробормотала Сибилла; она так и не повернулась к мужу.
– И все-таки вы должны показаться доктору. Возможно, он даст вам новое лекарство, которое излечит вас от этого кашля раз и навсегда.
– Я вас ненавижу, Адам! – воскликнула герцогиня, внезапно повернувшись к нему. – О, как же я вас ненавижу!
– За то, что я забочусь о вашем здоровье?
– За то, что вам вообще нет до меня дела. За то, что снова выгоняете Томаса. Вы же знаете, что мы любим друг друга. И всегда любили. Я ненавижу вас за то, что вы разрушили наше с Томасом счастье.
– Это он сказал вам, что я выгоняю его?
– А вы отрицаете это?
Герцог пристально посмотрел на женщину, которую когда-то страстно любил и к которой теперь не испытывал ничего, кроме жалости.
– Нет, пожалуй, не отрицаю.
Герцогиня снова отвернулась.
