– Вы сразу же поедете в свой коттедж? – спросил он.
– Да. Я в последний раз переночую в Герон-Хаусе, а завтра уеду в деревню. На следующий день я начну работать в школе, если Мириам уже готова. Думаю, все это мне очень понравится.
– А вы будете учить детей музыке, Флер?
– Петь – да. Там нет инструмента, но это не так важно.
– Я рад, что рядом с вами будет верная подруга, – он улыбнулся ей.
– Мириам? У меня в деревне есть и другие друзья, Адам.
Или просто знакомые, которые станут друзьями, когда я буду жить не в своем доме, а среди них. Не беспокойтесь обо мне.
Я буду счастлива.
– Будете ли? – Он искоса взглянул на ее лицо, такое близкое – всего в нескольких дюймах от него.
– Да. Сначала будет очень больно. Я знаю и жду этого.
Но потом боль утихнет. Я вовсе не собираюсь зачахнуть. Нужно жить. Я мельком заглянула в рай, а многие люди за всю жизнь не испытали ничего подобного. Я возвращаюсь к обычной жизни.
– Памела была огорчена, когда я уезжал. Я не всегда был внимателен к ней. И слишком часто оставлял ее. Теперь я возвращаюсь к ней.
– Так вы и должны были поступить. Ради нее стоит жить, Адам.
Экипаж прогрохотал по деревянному мосту и въехал в деревню. Флер закрыла глаза и прикоснулась щекой к его плечу. Он крепче сжал ее руки.
– О Боже! – вздохнула она.
– Смелее, любимая. – Он прикоснулся щекой к ее голове. – Будь у меня выбор между этой болью и ее отсутствием, Флер, я бы выбрал боль, потому что без нее не было бы и вас.
– Но я очень жадная. – Она глубоко и шумно вздохнула. – Я хочу, чтобы эта боль прошла, но я хочу и вас, Адам.
Не знаю, как мне справиться с этим.
Он до боли сжал ее руку.
– Вы хотите, чтобы мы с вами встречались где-то время от времени?
– Раз в год? Два раза в год?
– Может быть, и чаще, если вы захотите, – сказал он.
– Уютный коттедж около Уиллоуби? – Она улыбнулась. – И ожидание ваших визитов. И трудные расставания. А может быть, дети. Ваши и мои. Как вы думаете, они будут темненькие или рыжие?
– Если это то, что вы хотите, – ответил он, – то я устрою вам такую жизнь.
– Нет. Мы говорим о несбыточных вещах, Адам. Это только соблазн. Ни один из нас не сможет так жить.
Экипаж свернул с большой дороги на подъездную аллею к Герон-Хаусу.
– Когда мы приедем, не входите со мной в дом. Сразу же уезжайте.
– Хорошо, – согласился он.
Они больше ничего не сказали друг другу, просто сидели рядом. Ей так хотелось, чтобы он обнял ее, но она и боялась этого. Когда он обнимает ее, ей начинает казаться, что мечты сбываются.
Еще один поворот, и они выедут на прямую дорогу к дому. Осталось самое большее две минуты.
– Я не могу ничего сказать, – прошептала она. – Уезжайте сразу же.
– Я люблю вас, – сказал он. – Больше жизни и навечно Я люблю вас, Флер.
Она молча кивнула и, повернувшись к нему, прижалась лицом к его плечу.
Как только экипаж подъехал, на порог дома вышли люди.
Флер узнала Мириам и Дэниела.
– Изабелла! – вскричала Мириам, едва Нэд Дрисколл открыл дверцу экипажа и откинул подножку. – А мы как раз приехали узнать, дома ли вы. Мы ожидали вас завтра.
О, добрый день, ваша светлость. – И она сделала реверанс.
Преподобный Бут протянул руку, чтобы помочь Флер выйти.
– Изабелла, – сказал он, глядя, как из экипажа выходит герцог, – почему вы не взяли с собой горничную? Почему же вы не сделали этого?
– Вы нашли могилу Хобсона? – спросила Мириам. – И вы теперь успокоились. Изабелла? По деревне вчера пошли разговоры, что вы ни в чем не виноваты, что та смерть была случайной и все это просто недоразумение. И все это ужасное дело уже позади. Не так ли, Дэниел?
– Мисс Брэдшоу, – услышала она тихий голос за спиной. – Я должен попрощаться с вами.
– И вы не зайдете в дом, ваша светлость? – спросила Мириам.
Флер повернулась, протянула ему руки, и он взял их в свои. Посмотрел ей прямо в глаза и поднес ее руку к губам.
– До свидания, – сказал он.
Адам… Ее губы сложились, чтобы произнести его имя, но она не произнесла ни звука.
И он ушел, сел в экипаж на дальнее сиденье, а Нэд закрыл дверцу и вскочил на козлы рядом с кучером.
Вот он едет по аллее, через ворота, вот скрылся за первым поворотом.
Он уехал.
– Он так поспешно уехал, – весело сказала Мириам. – Изабелла, вы взбалмошная и такая независимая женщина.
Почему вы не позволили мне поехать с вами? Вы же знаете, я могла бы закрыть школу на несколько дней. Дэниел сказал мне, что отказался сопровождать вас, а вы уже уехали. И представьте себе нашу тревогу, когда мы узнали, что вы уехали с герцогом Риджуэем.
– Что сделано, то сделано, Мириам, – сказал преподобный Бут. – И теперь нет смысла говорить об этом. С вашего разрешения мы зайдем в дом, Изабелла. И вы придете в себя и расскажете нам все по порядку.
– Вы, наверное, очень устали, – сказала Мириам, беря ее за руку. Она улыбнулась и быстро повернулась к брату:
– Внесите в дом чемодан Изабеллы, хорошо, Дэниел? Я хочу перекинуться с ней парой слов, прежде чем вы присоединитесь к нам.
Она подождала, пока брат не скроется в доме.
– О Изабелла, – сказала она, похлопывая ее по руке, – о моя бедная, бедная.
А Флер стояла словно окаменевшая и смотрела на тот поворот, за которым скрылся экипаж…
* * *
Теперь Флер по крайней мере было чем занять себя. И она радовалась хотя бы этому.
Она перевезла все свои вещи в коттедж мисс Гален и расставила их так, как ей хотелось. В первые дни она все делала для себя сама, включая приготовление пищи, потому что не могла себе позволить нанять прислугу. Много времени проводила в маленьком садике, поправляя ограду и приводя в порядок клумбы с розами.
В школе Флер занималась теперь с двадцатью двумя учениками и поняла, что это гораздо труднее, чем иметь дело с одним.
Она подружилась с пожилой парой, жившей по соседству, носила им печенье, которое пекла сама, и слушала их бесконечные рассказы о прошлых временах, в которых часто упоминались ее мать и отец. Мириам, разумеется, проводила с ней много времени, радуя Флер неизменной веселостью.
Она догадывалась о душевном состоянии подруги, вот почему, когда уехал Адам, тактично отослала Дэниела в дом и сказала ей простые слова дружбы и сочувствия. Если она и испытывала любопытство, то никогда не проявляла его и не задавала вопросов. Она была настоящей подругой.
