— Генетическая память?
— Именно!
— Ну, хорошо, а что-нибудь подобное здесь, на Севере, происходит?
— Розовая чайка. Редкая птица. Каждый год летит зимовать в теплые края. Сюда, в Арктику! Черная казарка. Делает черт те какой круг, чтобы достичь Северного полюса. Тоже для зимовки. Зачем?
— Макс, но это все же птицы… Они летят по воздуху…
— Правильно! Угри надежнее! Но что ты скажешь на то, что в Америке обнаружили европейскую щуку?
— В смысле?
— Щуку! Обычную, нашу, которую так любят ловить наши рыбаки, про которую столько сказок сложено… Щука-то никак по воздуху перелететь не могла! Только по воде, причем, по пресной! Значит…
— Значит, карты Меркатора и Финея не врут, и между Северным полюсом, вернее, древней Арктидой, и Американским континентом был перешеек?
— Похоже на то, — подтвердил Макс. — Современный ученый, Трубицын, кажется, разработал теорию соединения и распада континентов. Каждый из шести нынешних материков сидит на земном ядре, вернее, на его мантии, как крышка на паровом котле, перекрывая собой выход тепла Земли наружу. Представь, континент садится на нисходящий холодный поток, который образует Мировой океан, но под ним тут же начинает образовываться восходящий горячий поток от центра Земли, потому что материк работает, как пробка. Ну, а дальше все, как в речном водовороте. Восходящее тепло поднимает континент и двигает его в сторону другого нисходящего холодного потока. Каждый из шести материков «сидит» на своем нисходящем потоке, но перемещается в сторону более мощного течения. В результате все континенты двигаются друг к другу и образуют суперконтинент. Проходят миллионы лет, горячий поток под суперконтинентом достигает такой силы, что происходит взрыв, и материки расходятся вновь.
— Это что, новый бред о происхождении Арктиды? — Ольга с трудом переваривала сложную информацию.
— Да нет, это опубликовано в Вестнике Академии наук. В этом году. Даже время цикла определено — восемьсот миллионов лет.
— И сколько нам осталось до появления нового суперконтинента?
— Миллионов этак семьсот. Вполне можно подождать!
* * *
Центр празднично освещенной пещеры опустел. Люди, получившие из уст прорицательницы предсказания, теперь сосредоточенно разошлись по разным концам подземелья, благо обширное пространство это позволяло, и теперь каждый осмысливал и обдумывал услышанное, одновременно готовясь ко второй части важного действа, которое вот-вот должно было начаться.
Одна блондинка странно и тоскливо еще продолжала раскачиваться на своем тронном возвышении, бормоча какие-то отрывистые фразы и делая странные пасы руками. Вдруг глаза ее широко открылись, словно она увидела перед собой что-то страшное до мгновенного ужаса. Она странно и мелко задрожала и резко замахала перед глазами рукой, будто пытаясь отогнать жуткое видение.
— Фридрих… Фридрих… нет… — шептала она.
— Грэтхен, что с тобой? — подошла одна из женщин. — Спускайся, тебе нужно отдохнуть. Магистр скоро начнет.
— Мартин, он здесь? — обессиленно пошатываясь, спросила блондинка у спутницы.
— Да. Пойдем, я тебя провожу.
— Мартин, — приникла блондинка к плечу Шубина. — Мне было видение. Где Фридрих? Что с ним?
— Грэтхен, милая, не волнуйся, — обнял вице-губернатор жену. — С Фридрихом небольшая проблема, он в больнице. Но я его оставил под личную ответственность Петра Петровича.
— Фридрих… Сынок… — Женщина снова покачнулась, не в силах удержаться на ногах. — Он умирает. Я чувствую…
— Нет, Грэтхен, нет! — успокаивал ее супруг. — Мы отсюда полетим сразу к нему.
— Мы не увидим больше нашего сына, Мартин, — тихо и твердо сказала блондинка. — Живым — не увидим. И мы тоже… — Глаза ее вдруг странно и страшно закатились. — Мы тоже умрем, — прохрипела она. — Все… Я видела…
— Она очень устала, — Шубин бережно усадил жену на камень, присел рядом, обнял, поглаживая подрагивающие плечи. Требовательно взглянул на стоящую рядом женщину. — Где питье? Неси, живее. И не отходи от нее, пока ей не станет лучше.
— Мартин! — окликнул его стоящий в темной нише старик. — Подойди.
— Да, отец.
— Я принял решение. Мы должны провести обряд сегодня. Несмотря ни на что. Давай сигнал.
Шубин быстро отыскал среди присутствующих светловолосого мужчину со странным подобием не то свирели, не то флейты — той самой дудки, что некоторое время назад находилась в руках старика, и через пару минут завораживающе красивое пространство подземелья огласилось столь же красивым звуком. Протяжным и светлым, словно чудесный женский голос выпел и долго-долго держал одну невероятно высокую хрустальную ноту, а когда она все же смолкла, в пряном от душистых благовоний воздухе еще продолжали струиться ее отголоски, как затихающий вдали звон от серебряных колокольчиков.
* * *
В реанимационной палате вокруг Федора суетилось четверо врачей. Зав отделением отдавал короткие и точные распоряжения, повинуясь которым, ловкие руки перемещали по телу парня сложную паутину датчиков, включали и регулировали приборы, вводили в бессильные вены очередные спасительные инъекции.
— Если через семь минут процесс не остановится, подключаем к искусственной почке, — приказал зав отделением.
Старший реанимационной бригады молча кивнул.
За дверьми палаты, в комнате, с пульсирующими мониторами во всю стену, на экранах которых можно было наблюдать, что происходит в соседнем помещении, там, где в уникальной японской капсуле спала молоденькая роженица, стоял главврач больницы. Он уже три раза перетряхнул все немногочисленные ящики столов и здесь, и в кабинете зав отделением, обшарил карманы всех висевших в ординаторской халатов, проверил даже шкафы с лекарственными препаратами. Ключа от герметично запертых дверей не было.
Что же делать? Судя по беготне врачей и суете медсестер, младшему Шубину становилось все хуже. Скоро, через час-полтора, вернется вице-губернатор. Как он, главврач, объяснит всесильному Михаилу Федоровичу, почему его умирающий сын до сих пор в палате, а не в капсуле? Сошлется на упрямство своего подчиненного? Соврет, что потеряли ключ?
Главврач тяжело вздохнул и вышел из реанимации. Спустился к себе в кабинет, плотно прикрыл дверь. Набрал номер.
— Генерал, извини, что разбудил. Срочно нужна твоя помощь…
* * *
— Макс, но если Арктида была, если сейды, как говорит Рощин, это останки древнейшей цивилизации, то, может, и эти наши пращуры и впрямь под землю ушли? Понаделали таких вот пещер, соединили их между собой подземными ходами… Только причем тут свастика? И мои ребята?
— Оль, то, что из этой пещеры есть подземный выход, сомнения не вызывает. — Барт словно не услышал последней ее фразы и откровенной боли, звучащей в голосе. — Более того, это очевидно. Вопрос в том, как, во-первых, его найти, и как, во-вторых, его открыть. Видишь, мозги заработали. Проблема свелась к двум простым вопросам. Осталось их решить.
