Книга Дело о воющей собаке, страница 50. Автор книги Эрл Стенли Гарднер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Дело о воющей собаке»

Cтраница 50

– Да.

– И вы не могли держать ручку в этой руке?

Последовала небольшая пауза.

– Да, – внезапно заявила свидетельница. – И это доказывает, насколько ложно ваше обвинение, будто я написала письмо и телеграмму. Моя рука была покалечена, и я никак не могла ею писать.

– Были ли вы в Мидуике семнадцатого октября этого года?

Женщина колебалась.

– Не летали ли вы в тот день в Мидуик на самолете чартерным рейсом? – продолжал Мейсон, не дожидаясь ответа.

– Да. Я думала, что могу найти там миссис Картрайт, и полетела туда.

– И вы не заполняли этот бланк в мидуикском телеграфе?

– Я уже говорила вам, что не могла этого сделать.

– Отлично, – кивнул Мейсон. – Давайте вернемся к вашей руке. Она была настолько искромсана, что вы не могли держать в ней ручку?

– Да.

– И это произошло семнадцатого октября?

– Да.

– Восемнадцатого октября рука была в таком же состоянии?

– Да.

– И девятнадцатого тоже?

– Да.

– Но разве вы не вели дневник в течение упомянутого мною периода?

– Да, – быстро ответила Телма, но, спохватившись, закусила губу и поправилась: – Нет.

– Так все-таки да или нет?

– Нет.

Перри Мейсон извлек из кармана лист бумаги:

– Не является ли это страницей вашего дневника, относящейся к упомянутой дате, а именно к восемнадцатому октября этого года?

Свидетельница молча уставилась на вырванную страницу.

– И не является ли фактом, – продолжал Мейсон, – что вы одинаково свободно владеете обеими руками, что вы вели дневник в течение этого времени и делали записи ручкой, которую держали в левой руке? Не является ли фактом, что вы в состоянии писать левой рукой и всегда делаете так, когда желаете изменить ваш почерк? Не является ли фактом, что вы имеете у себя дневник, из которого вырвана эта страница, и что почерк на ней абсолютно идентичен почерку в письме, якобы написанном Полой Картрайт, и на телеграфном бланке, якобы заполненном ею же?

Женщина поднялась, уставилась остекленевшими глазами сначала на судью Маркхэма, потом на присяжных и внезапно завизжала.

В зале начался форменный бедлам. Приставы призывали к порядку. Помощники шерифа бросились к свидетельнице.

Клод Драмм истерически требовал перерыва, но его крики потонули во всеобщей неразберихе.

Перри Мейсон вернулся к столу защиты и сел.

Помощники шерифа взяли Телму Бентон за локти и хотели увести от свидетельского места, но внезапно она свалилась в обморок лицом вниз.

Мало-помалу голос Клода Драмма начал пробиваться сквозь стоящий в зале рев.

– Ваша честь, – кричал он, – во имя гуманности и достоинства я требую отложить перекрестный допрос, дабы свидетельница могла прийти в себя! Очевидно, что она очень больна, чем бы ни было вызвано ее состояние! Продолжать в такое время перекрестный допрос было бы бесчеловечно!

Судья Маркхэм устремил задумчивый взгляд на Перри Мейсона.

Голос адвоката был негромким и спокойным. Шум в зале стих – все хотели его слышать.

– Могу я спросить обвинителя, является ли это единственной причиной, по которой он просит о перерыве?

– Разумеется, – ответил Клод Драмм.

– Могу я также спросить, учитывая эту просьбу, – продолжал Мейсон, – имеются ли у него другие свидетели?

– Это мой последний свидетель, – заявил Драмм. – Я гарантирую защите право подвергнуть ее перекрестному допросу. Окружная прокуратура солидарна с защитой в стремлении выяснить истинные факты этого дела. Но я не могу согласиться на продолжение допроса женщины, явно пребывающей в крайней степени нервного напряжения.

– Думаю, адвокат, – заметил судья Маркхэм, – что на сей раз ходатайство о перерыве – во всяком случае, кратком – достаточно обосновано.

Мейсон вежливо улыбнулся:

– В ходатайстве более нет необходимости, ваша честь. Я с радостью заявляю, что, учитывая состояние свидетельницы и мое желание завершить дело, я закончил перекрестный допрос.

Он снова сел.

Клод Драмм недоверчиво на него посмотрел.

– Закончили? – переспросил он.

– Да.

– Эти обстоятельства застигли меня врасплох, ваша честь, – заявил Драмм, – и я просил бы отложить слушание до завтрашнего утра.

– По какой причине? – осведомился судья Маркхэм.

– Исключительно с целью обдумать кое-какие факты и курс, которого я буду придерживаться.

– Но, – напомнил судья, – вы ответили на вопрос адвоката, что это ваш последний свидетель.

– Хорошо, – внезапно заявил Клод Драмм. – Я закончил. Предоставляю слово защите.

Перри Мейсон поклонился судье и присяжным.

– Защите нечего добавить, – заявил он.

– Что? – взвился Клод Драмм. – У вас нет свидетелей?

– Защите нечего добавить, – с достоинством повторил Мейсон.

– Не желают ли джентльмены приступить к прениям? – спокойно осведомился судья Маркхэм.

– Да, – ответил Перри Мейсон, – я хотел бы обсудить дело.

– А вы, обвинитель?

– Ваша честь, – заявил Клод Драмм, – я не могу обсуждать дело в настоящее время. Это требует некоторой подготовки. Я снова прошу отложить слушание…

– А я снова отклоняю ходатайство, – не допускающим возражений тоном отозвался судья. – Я считаю, что в этом деле права обвиняемой должен обеспечить суд. Начинайте прения, мистер Драмм.

Обвинитель встал:

– Ваша честь, думаю, я должен просить суд о прекращении дела.

Перри Мейсон тоже поднялся:

– Возражаю, ваша честь. Кажется, я уже объяснил свою позицию в этом вопросе. Подсудимая имеет право очистить свое имя от подозрений. Прекращение дела не способно это обеспечить.

Судья внезапно прищурился. Он смотрел на адвоката с настороженностью кота, следящего за мышиной норкой.

– Насколько я понимаю, мистер Мейсон, вы возражаете против прекращения дела обвинением?

– Да.

– Очень хорошо, – кивнул судья Маркхэм. – Мы дадим жюри возможность рассмотреть это дело. Пусть заместитель окружного прокурора приступает к прениям.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация