Внезапно Мейсон умолк и уставился на документ расширенными
от удивления глазами.
– В чем дело? – спросила Делла Стрит. – Что-нибудь
серьезное? Какой-то дефект в завещании?
– Нет, – медленно ответил Мейсон. – Никаких дефектов, но тут
есть кое-что любопытное. – Он быстро подошел к двери в коридор и запер ее. – Не
хочу, чтобы нас беспокоили посетители, Делла, пока мы с этим не разберемся.
– С чем именно?
Перри Мейсон понизил голос:
– Во время вчерашнего визита этот человек подробно меня
расспрашивал о возможности завещать свою собственность миссис Клинтон Фоули и
хотел знать, останется ли в силе завещание, если окажется, что женщина,
именующая себя миссис Фоули, в действительности таковой не является.
– В том смысле, что она не замужем за Клинтоном Фоули? –
спросила Делла Стрит.
– Совершенно верно.
– Но разве она не проживает с мистером Фоули в том же
элитном районе?
– Да, но это ничего не доказывает. Бывали случаи, когда…
– Знаю, – прервала Делла. – Но выглядело бы странным, если
бы человек жил в подобном месте с женщиной, выдающей себя за его жену.
– На то могли быть причины. Такое случается каждый день.
Возможно, существует первая жена, которая не дала мужу развода. Возможно, у
этой женщины есть муж. Короче говоря, может существовать дюжина объяснений.
Делла кивнула:
– Ты меня заинтриговал. Так что любопытного в завещании?
– Вчера Картрайт задал мне вопрос о том, что будет, если он
завещает всю собственность миссис Клинтон Фоули, но выяснится, что эта женщина
только выдавала себя за таковую. По его тону я почувствовал, что у него есть
причина предполагать подобную возможность, поэтому объяснил ему, что, если он
опишет в завещании наследницу как женщину, проживающую в настоящее время с
Клинтоном Фоули на Милпас-драйв, 4889, все будет в порядке.
– И он так и сделал? – спросила Делла Стрит.
– Нет, – ответил Перри Мейсон. – Он завещал собственность
миссис Клинтон Фоули, законной жене Клинтона Фоули, проживающего в этом городе
по упомянутому адресу.
– И это меняет дело?
– Конечно. Это меняет все от начала до конца. Если окажется,
что женщина, проживающая с ним на Милпас-драйв, 4889, не его жена, то она
ничего не получит. В завещании фигурирует законная супруга Клинтона Фоули, а
описание места жительства относится к нему, а не к его жене.
– Думаешь, он неправильно тебя понял?
– Не знаю, – нахмурился адвокат. – Все остальное он понял
правильно и действовал достаточно последовательно. Найди в справочнике телефон
Картрайта. Он живет на Милпас-драйв, 4893, и у него, разумеется, есть телефон.
Позвони ему немедленно и скажи, что это важно.
Делла кивнула и потянулась к телефону, но прежде, чем она
сняла трубку, раздался звонок.
– Узнай, кто это, – велел Мейсон.
Делла вставила штепсель в розетку и сказала:
– Офис Перри Мейсона. – Послушав несколько секунд, она
кивнула: – Одну минуту. – Прикрыв ладонью микрофон, Делла обратилась к Мейсону:
– Это Пит Доркас, заместитель окружного прокурора. Он хочет поговорить с тобой
о деле Картрайта.
– Хорошо, – отозвался Мейсон. – Соединяй.
– С телефоном в твоем кабинете?
– Нет, с этим аппаратом. И слушай разговор. Не знаю, в чем
дело, но мне нужен свидетель.
Он взял трубку, сказал «алло» и услышал скрипучий,
раздраженный голос Пита Доркаса:
– Боюсь, Перри, мне придется настаивать на принудительном
лечении твоего клиента по причине невменяемости.
– Что он теперь натворил? – спросил Мейсон.
– Судя по всему, воющая собака – плод его воображения, –
ответил Доркас. – Клинтон Фоули рассказал мне достаточно, чтобы убедить меня,
что этот тип не только опасный сумасшедший, но еще и одержим манией убийства,
что может побудить его взять закон в свои руки и совершить насильственные
действия.
– Когда Фоули сообщил тебе все это? – осведомился Мейсон,
взглянув на часы.
– Всего несколько минут назад.
– Он был в твоем офисе?
– Он и сейчас здесь.
– Хорошо. Задержи его у себя – я хочу сам его выслушать. Я
адвокат Картрайта и намерен проследить, чтобы с моим клиентом обошлись
справедливо. Сейчас же выезжаю к тебе. – Не дав Доркасу шанса возразить, Мейсон
положил трубку и обернулся к Делле Стрит: – Свяжись с Картрайтом, Делла, и
передай ему, что я хочу как можно скорее с ним встретиться. Скажи, чтобы он
отправился в какой-нибудь отель, зарегистрировался там под своим именем, но не
говорил никому, куда идет. Потом пусть он позвонит тебе и сообщит название
отеля, а ты перезвонишь мне. Предупреди, чтобы он держался подальше от моего
офиса и своего дома, пока я с ним не повидаюсь. Я еду в окружную прокуратуру
выяснить, что там происходит. Этот Клинтон Фоули начал создавать осложнения.
Щелкнув пружинным замком двери, Мейсон вышел в коридор и был
уже на полпути к лифту, когда дверь закрылась и замок защелкнулся снова.
Выбежав на улицу, он остановил такси и крикнул шоферу:
– В окружную прокуратуру! Езжайте побыстрее – я уплачу
штраф!
Вскочив в машину, Перри Мейсон захлопнул дверцу и откинулся
на подушки. Во время поездки он сидел, устремив вперед невидящий взгляд и
задумчиво наморщив лоб. Его тело механически раскачивалось из стороны в
сторону, когда машина поворачивала за угол или обходила препятствия.
Такси затормозило у тротуара, и шофер вынул чек из счетчика,
но Перри Мейсон бросил ему пятидолларовую купюру и сказал:
– Сдачи не надо, приятель.
Он быстро пересек тротуар, поднялся на девятый этаж и
сообщил девушке, сидящей за справочным столиком:
– Пит Доркас ожидает меня.
Пройдя мимо девушки, Мейсон двинулся по длинному коридору,
остановился у двери, на матовом стекле которой было лаконично выведено
позолотой «М-р Доркас», и постучал.
– Войдите, – послышался ворчливый голос Пита Доркаса.
Перри Мейсон повернул ручку и шагнул в комнату.
Пит Доркас восседал за письменным столом с недовольным
выражением лица. Сидящий напротив человек приподнялся со стула и вопрошающе
посмотрел на Мейсона.
Это был крупный мужчина ростом более шести футов, с широкими
плечами, мощной грудью и длинными руками. Он выглядел несколько толстоватым в
талии, но это не умаляло впечатления от его атлетической фигуры. На вид ему
было лет сорок.
