В прошлом году она навещала свою несчастную тетушку
Бернадетту, которая по причине преклонных лет не могла больше выходить на
улицу. Зима стояла холодная, и Роза, всегда готовая оказать услугу, предложила
тетушке делать вместо нее покупки и вести ее хозяйство. Через месяц в доме
Бернадетты не осталось ни одного целого предмета. Но по сравнению с главной
катастрофой это, воистину, были милые пустяки. Роза подожгла дом. Точнее, она
поджигала его трижды. Хотя, надо признать, на улице стояли ужасные холода
― но не настолько ужасные, чтобы поджигать дом. Когда дом загорелся в
третий раз, бедняжка Бернадетта даже пожаловалась на жару.
― Тебе не кажется, что у нас чуточку жарко? ―
спросила старушка Розу, когда вокруг нее уже вовсю полыхало пламя.
Разумеется, Роза тут же кинулась открывать окно, и
ворвавшийся в него ветер еще больше раздул пламя. Дом сгорел менее чем за час.
К счастью, Бернадетта была подслеповата, а потому не способна оценить
последствия пожара. Впрочем, даже если бы у нее было стопроцентное зрение, она
все равно ничего не смогла бы оценить. Так как оценивать было нечего ― от
дома ничего не осталось.
Но вернемся к нашим лимонам.
Роза по-прежнему топчется на кухне, но теперь в руках у нее
огромный кухонный нож. Зрелище напоминает кадр из фильма ужасов. В пятый раз
молодая женщина пытается, зажав лимон в руке, разрезать его ножом. Когда Роза
очень старается что-либо сделать, об этом всегда легко догадаться, ибо от
усердия она высовывает язык. Плохо заточенный нож совершенно не понимает, зачем
его заставляют причинять ущерб этой скользкой лимонной шкурке, столь хорошо
натянутой, что она не имеет никакого шанса оказаться разрезанной. Но Роза
упорствует в своих намерениях. Она сама предложила угостить всех лимонадом, и
какой-то там лимон не может изменить ее планы. Она с силой давит на нож, и
лимонный сок мощной струей брызжет ей прямо в глаз.
Роза зажмуривается и ощупью ищет тряпку. Отлично, вот она.
Во всяком случае, ей кажется, что это именно тряпка. На самом деле это уголок
занавески, который она пристроила на подоконнике, когда закрывала окно. Роза тянет
к себе предполагаемую тряпку и удивляется, почему та никак не достает до ее
лица. Мать Артура не лишена практической смекалки, а потому она подтаскивает к
себе табурет и становится на него, чтобы, наконец, вытереть лицо упрямой
тряпкой. При этом она опирается на водопроводный кран, который, не обладая
призванием служить опорой, немедленно отваливается.
Из трубы с шипением вырывается струя воды, способная по
мощности конкурировать с большим Версальским фонтаном. Фонтан в кухне ―
вещь не слишком практичная. Вытерев лицо, Роза с ужасом смотрит на причиненный
ею ущерб и бросается под раковину за ведром. Второпях она сталкивает на пол
бутылку с растворителем, крышку которой забыли завинтить, и жидкость, словно
она только этого и ждала, мгновенно устремляется наружу и разливается по всему
полу.
Тем временем Роза устанавливает ведро так, что струя воды
падает прямо в него. Это неплохое решение, но оно устраняет проблему только на
ближайшие пятнадцать секунд. Ибо не надо быть выпускником Высшей
политехнической школы, чтобы сообразить, как скоро ведро наполнится.
В поисках решения Роза кружит по кухне. Открыв шкаф, она
замирает перед банкой с помидорами, но быстро приходит к выводу, что эта банка
сейчас ей никак не пригодится. Она принимается открывать подряд все шкафы. Ее
движения становятся все более беспорядочными, и, как логическое следствие,
катастрофа неминуема. Роза задевает шнур миксера, который она забыла выдернуть
из розетки. Миксер падает на пол, разбивается, из него вылетает сноп искр,
искры прыгают и скачут по скользкому, а главное, горючему полу, растворитель
загорается, и вот уже на полу бушует настоящее огненное море, грозящее вскоре
перекинуться на стены. А Роза, схватившись за голову, еще быстрее мчится по
кругу. Ах, она не успеет приготовить гостям лимонад!
Внезапно ей в голову приходит поистине гениальная идея: Роза
нашла место, куда можно вылить воду из переполненного ведра. Схватив ведро,
она, расплескав половину, выливает остатки воды на пол. И вот уже вместо
огненного моря у нее под ногами плещутся самые настоящие волны, на гребнях
которых кое-где лениво вспыхивают угасающие огоньки.
Роза гордо водружает ведро на прежнее место ― под
струю домашнего гейзера. Обычно она всегда вызывает пожарников, но, пока она их
вызывает и пока бравые пожарники едут к дому, все успевает сгореть, а
следовательно, ни тушить, ни спасать уже нечего. Поэтому ее гордость можно
понять: она сама, в одиночку, спасла кухню от пожара!
Сейчас кухне грозит уже не пожар, а наводнение ― как
легко было предвидеть, ведро снова полное. Роза в растерянности. После школы ей
еще ни разу не приходилось решать подобную задачку. Впрочем, и в школе она тоже
не умела решать задачи про два сообщающихся сосуда, один из которых наполовину
пуст, а другой наполовину полон. Для нее место воды всегда в кране ―
повернул кран, вот и вода.
― А все остальное ― китайская грамота! ―
часто говорит она, пресекая возможные дискуссии.
В случае неполадок в автомобиле на Розу также нельзя
рассчитывать. Тем более что, прежде чем взглянуть на мотор, ей надо найти
кнопку, которой открывается капот, то есть исполнить миссию, поистине
невыполнимую. Автомобиль и принцип его работы остается для Розы глубокой
тайной. Она даже не решается спросить у мужа, где находится этот пресловутый
«пламенный мотор». Когда супруг открывал багажник, чтобы она положила туда
вещи, мотора она там не заметила. Зато увидела запасное колесо. И теперь она
недоумевает, почему в багажнике лежит пятое колесо, совершенно, на ее взгляд,
бесполезное, ибо оно не крутится.
Но эти вопросы могут подождать: ведро снова полное, и нужно
немедленно найти решение или звать на помощь. А так как Роза начинает наполнять
легкие воздухом, она, похоже, выбрала второй вариант.
Жертвой второго варианта становится Арчибальд: вопль Розы
раздался непосредственно у его уха. Роза сделала это не нарочно, просто, когда
она кричит, то закрывает глаза ― особенно когда кричит: «На помощь!» В
этот момент на кухню и явился Арчибальд.
― Я знаю, что годы мои уже немолодые, но я еще не
совсем оглох! ― произносит почтенный старичок, тряся пальцем в ухе.
