– Сахиб!
Додд вдруг обнаружил, что его немного трясет. Точнее, дрожала правая рука. Он сжал пальцами золотую, в форме слона рукоять сабли. Причин для тревоги нет. Все под контролем. Победа близка. Полковник снова и снова повторял про себя эти утешительные слова, но не мог избавиться от мысли, что в случае неудачи ему некуда бежать. Более того, ему не вырваться из форта. А раз так, то он должен победить. Или погибнуть. Поднимающийся за выступом дым становился гуще. Огонь не прекращался, и это говорило о том, что враг пробрался в крепость немалыми силами. Пальцы снова задрожали, но теперь Додд ничего не заметил – впервые за несколько недель будущий повелитель Гавилгура испытывал страх поражения.
* * *
Первый залп остался за врагом. Широкую и плотную цепь одетых в белые мундиры солдат заволокло дымом. Первый залп может обеспечить преимущество, но лишь при точной стрельбе. Поскольку шеренга Шарпа растянулась сильнее положенного, много пуль прошло мимо цели. Несколько человек упали, другие инстинктивно сбавили шаг; Шарп прикрикнул на них, и красные мундиры не остановились. Маратхов скрыл дым, но все знали – они перезаряжают мушкеты.
– Теснее, сержант. Сомкнуть ряды!
– Сомкнуть ряды! – громовым эхом отозвался сержант-шотландец и бросил на Шарпа настороженный взгляд, опасаясь, что их маленькая рота слишком сблизилась с врагом. Расстояние между ними сократилось до шестидесяти ярдов.
Сквозь дым Шарп видел одного из индийцев, невысокого роста левофлангового первой шеренги, с остервенением рвавшего зубами бумажный патрон. Солдат засыпал в дуло порох, вложил пулю и уже поднял шомпол.
– Стой! – скомандовал Шарп.
– Стой! – повторил сержант.
– Цельсь!
Красномундирники вскинули мушкеты. В обеих шеренгах было примерно человек шестьдесят, меньше, чем в трех шеренгах противника, но все же достаточно. К тому же ручеек пополнения не пересыхал.
– Целиться ниже! Огонь!
Ответный залп потряс шеренги Кобр, и красномундирники тут же начали перезаряжать мушкеты. Торопливо, нервно, ожидая следующего залпа.
Индийцы подняли мушкеты. Роту Шарпа наполовину скрывал еще не осевший дым.
– Ложись! – крикнул он вдруг. Крикнул неожиданно для себя самого и, лишь отдав приказ, подумал, что поступил разумно. – На землю! Быстро!
Шарп и сам упал на колено, и уже в следующее мгновение над распластавшейся ротой пронесся свинцовый вихрь. Неожиданный маневр помешал его солдатам закончить перезарядку, зато сохранил немало жизней, и теперь пришло время убивать.
– Заряжай! – скомандовал он, вскакивая.
На врага Шарп не смотрел: успеют или не успеют – теперь все зависело от них самих. Он поднял палаш и внезапно успокоился, ощутив тяжесть настоящего оружия.
– Приготовиться к атаке!
Красномундирники уже убрали шомпола и теперь поспешно пристегивали к почерневшим дулам штыки. Кавалеристы Локхарта, из которых лишь у немногих были пистолеты, обнажили сабли.
– Цельсь!
Шеренга ощетинилась штыками. Шарп позволил себе взглянуть на противника и увидел, что маратхи еще орудуют шомполами.
– Огонь! – Мушкеты выплюнули языки пламени. Вслед за пулями на траву полетели тлеющие обрывки пыжей. – Вперед! – крикнул Шарп и сам устремился навстречу маратхам, увлекая за собой правый фланг. – В атаку!
Рота, понимая, что в запасе у нее считанные секунды, побежала за ним.
Справа грянул еще один залп. Краем глаза Шарп успел заметить, что капитан-шотландец, наспех построив шеренгу из дюжины солдат, успел ударить по врагу с фланга, прежде чем противники сошлись в рукопашной.
– Вперед! – орал Шарп.
Его гнал страх, страх того, что он просчитался, потерял время, и что маратхи расстреляют их в упор, с нескольких ярдов, но поправить что-то было уже невозможно, и он мчался изо всех сил, видя перед собой только приближающуюся белую цепь.
Хавилдар, командовавший ротой Кобр, при виде бегущих в атаку британцев растерялся. Вместо того чтобы открыть огонь, он приказал пристегнуть штыки. Именно этим и занимались его солдаты, когда из-за дымовой завесы выкатилась красная волна. Шарп обрушил палаш на первого попавшего под руку маратха и почувствовал, как широкий клинок разрубил плоть и скользнул по кости. Он еще успел сделать выпад и пнуть противника в пах, когда взявшийся неизвестно откуда Элай Локхарт довершил дело ударом сабли. Рядом двое горцев ловко орудовали штыками. Шарп рубил, колол, резал, отбивался и отмахивался. Ярость, рожденная нервозностью, не отпускавшей с самого начала атаки, придавала сил. Едва ли не каждый удар достигал цели. Какой-то сипай, обманув хавилдара ложным уколом, отбил выпад и вогнал штык в живот врагу. Кобры не выдержали. Солдаты в белых мундирах поворачивались и бежали к воротной башне, туда, где кипели, поднимаясь над выступом, клубы дыма. Том Гаррард пнул лежащего маратха, попытавшегося прицелиться в него из мушкета. Бой заканчивался, и красномундирники уже начали обыскивать убитых и раненых.
С фланга подошел капитан-шотландец. Судя по крылышкам на эполетах, он командовал ротой легкой пехоты.
– Не знал, что семьдесят четвертый здесь. Или это тридцать третий? – Капитан удивленно уставился на мундир прапорщика, и Шарп только теперь заметил, что пристеганный Клер на скорую руку белый кант отпоролся, и из-под него проглядывает прежний, красный.
– Я, сэр, заблудшая овца.
– Что ж, заблудились вы весьма кстати. – Капитан протянул руку. – Будем знакомы. Арчибальд Кэмпбелл, Шотландская бригада. Привел сюда свою роту, чтобы парни не скучали.
– Ричард Шарп, Семьдесят четвертый батальон. – Они обменялись рукопожатием. – И, признаюсь, сэр, чертовски рад вас видеть.
Шарпу стало вдруг легко и весело. Хотелось смеяться. Боже, ну и армия! Кто только не собрался под его знамя! Индийцы и британцы, кавалеристы и пехотинцы, горцы из 78-го, парни Кэмпбелла из 94-го, сипаи, ребята из 33-го.
Капитан поднялся на невысокую деревянную платформу, с которой защитники форта выглядывали в амбразуры, и с минуту смотрел в сторону воротной башни, находящейся примерно в четверти мили к востоку.
– Скажите-ка, мистер Шарп, вы думаете о том же, о чем и я? – спросил он.
– Я думаю, что нам надо взять башню и открыть ворота, – ответил Шарп.
– Согласен. – Он отступил в сторону, освобождая место. – Посмотрите сами. Они ведь наверняка попытаются как можно скорее выбить нас отсюда, а? Так что давайте поторопимся.
Над башней висел густой дым. Судя по количеству белых мундиров, основные силы маратхов сосредоточились именно там. Из самой крепости к стрелковым ступеням вел ступенчатый пролет. Для того чтобы открыть ворота, нужно было в первую очередь очистить от неприятеля именно стрелковые позиции.
