— Ah non!
[28]
— хлопнул ладонью по
столу Пуаро, внезапно став практичным и жестким. — В этом нет никакой
надобности, — безапелляционно заявил он. — Зачем вам умирать? Вы
должны, как все, драться за жизнь.
Она горько и безнадежно покачала головой.
— Разве для меня это жизнь?
— Это не жизнь на сцене, bien entendu
[29]
,
но есть ведь и другая жизнь! Скажите честно, мадемуазель, ваш отец
действительно был великим князем, или графом, или хотя бы генералом?
Катрина неожиданно расхохоталась.
— Он был водителем грузовика в Ленинграде, —
сказала она.
— Чудесно! Почему бы вам в таком случае не стать женой
механика в английской деревушке? Не завести детей, прекрасных как боги и, чем
черт не шутит, талантливых как вы?
У Катрины перехватило дыхание:
— Что за нелепая идея!
— Пусть так, — с глубочайшим самодовольством
произнес Пуаро, — но я думаю, что она осуществится!
Эриманфский вепрь
1
Раз уж так получилось, что третий подвиг привел Эркюля Пуаро
в Швейцарию, он решил воспользоваться случаем и немного попутешествовать по
стране.
Он прекрасно провел пару дней в Шамони, пару дней в Монтре,
а оттуда направился в Альдерматт, куда друзья ему настоятельно рекомендовали
съездить.
Альдерматт, однако, произвел на него удручающее впечатление.
При виде этого местечка на краю долины, окруженной со всех сторон снежными
вершинами, Пуаро вдруг почувствовал, что ему трудно дышать.
— Нет, здесь я не останусь, — сказал он себе и в
ту же секунду заметил фуникулер. — Надо же, как вовремя!
Фуникулер, как он выяснил, останавливался сначала в Лез
Авин, потом в Коруше и, наконец, в Роше Неж, на высоте трех тысяч метров над
уровнем моря.
Так высоко Пуаро подниматься не собирался. Он решил, что с
него вполне хватит Лез Авин.
Но, как известно, человек предполагает… Фуникулер уже
двинулся в путь, когда к Пуаро подошел кондуктор.
Проверив и пробив устрашающего вида компостером билет, он с
поклоном вернул его — и незаметно сунул в руку Пуаро смятый листок бумаги.
Пуаро слегка приподнял брови. Чуть погодя он расправил
листок. Это оказалась торопливо нацарапанная карандашом записка.
«Ваши усы, — гласила она, — не спутаешь ни с чем!
Приветствую вас, дорогой коллега. Вы могли бы оказать мне огромную услугу. Вы,
конечно, читали о деле Салле? Его убийца, Марраско, по агентурным данным,
встречается с некоторыми из членов своей банды, и не где-нибудь, а в Роше Неж!
Конечно, это смахивает на бред, но источники у меня вполне надежные — сами
знаете, осведомители всегда найдутся. Так что держите ухо востро, друг мой.
Свяжитесь на месте с инспектором Друэ. Он, конечно, полицейский что надо, но до
вас ему далеко. Марраско обязательно нужно взять, и взять живым. Это не
человек, а просто дикий кабан, один из самых безжалостных убийц на свете. Я не
рискнул поговорить с вами в Альдерматте, — за мной могли следить, а вам
будет проще действовать, если вас будут считать обычным туристом. Доброй охоты!
Ваш старый друг Лемантей».
Пуаро задумчиво погладил усы. Да, не признать их было
невозможно. Ну и ну! Он читал в газетах подробные отчеты о l'affaire Salley
[30]
— хладнокровном убийстве крупного парижского букмекера. А
совершил его Марраско, член одной из самых «видных» банд, мошенничавших на
скачках. Его подозревали и в ряде других убийств, но только на этот раз вина
была полностью доказана. Ему удалось бежать, скорее всего, за границу, и теперь
по всей Европе его искала полиция.
Так, значит, Марраско назначил встречу в Роше Неж…
Пуаро недоуменно покачал головой. Роше Неж находился выше
границы вечных снегов, на нависшем над долиной длинном и узком уступе. Там,
конечно, имелась гостиница, но с внешним миром она была связана только
фуникулером. Гостиница открывалась в июне, но обычно мало кто там появлялся
раньше июля или даже августа.
Весьма неподходящее место для сходки преступников, самая
настоящая ловушка.
И тем не менее, раз Лемантей считал, что его сведения
надежны… Пуаро с уважением относился к комиссару швейцарской полиции, человеку
на редкость умному и не бросающему слов на ветер.
Значит, у Марраско были причины забраться сюда, подальше от
всякой цивилизации.
Пуаро вздохнул. Погоня за бывалым убийцей не слишком
вязалась с его представлениями о приятном отдыхе. И вообще, он привык работать
головой, сидя в уютном кресле, а не выслеживать в горах всяких свирепых тварей…
Дикий кабан — вспомнились ему слова Лемантея.
Странное совпадение…
— Четвертый подвиг Геракла, — пробормотал он себе
под нос. — Эримантский вепрь…
Стараясь не привлечь к себе внимания, он стал приглядываться
к пассажирам.
Сидевший напротив него турист явно прибыл из Америки.
Открытая доброжелательность, поистине детский восторг в глазах и объемистый
путеводитель — все выдавало в нем американца из маленького провинциального
городка, впервые попавшего в Европу. Судя по выражению лица, прикинул Пуаро,
скоро он не выдержит гнетущего молчания и постарается завязать разговор.
Через проход сидел высокий седовласый господин с орлиным
носом и читал книгу на немецком языке. У него были сильные гибкие пальцы
музыканта или хирурга.
Подальше от Пуаро расположилась троица кривоногих молодчиков
одного пошиба, явных лошадников. Они резались в карты. Видимо, скоро они
соблазнят кого-нибудь из попутчиков составить им компанию. Сначала бедняге
будет везти, но очень скоро везение прекратится.
Мошенники как мошенники. Их «коллег» можно встретить в
поезде, едущем к месту скачек, или на второразрядном пассажирском пароходе,
но.., никак не в полупустом вагончике горного фуникулера.
Еще в вагончике находилась смуглая и высокая женщина. Она
была очень красива, но ее выразительное лицо было странно застывшим. Устремив
взгляд на проплывавшую внизу долину, она ни на кого не обращала внимания.
