Но как только мячик вылетел снова, Гена быстро повернулся и схватил его зубами. Затем они вместе с Чебурашкой медленно стали переходить на другую сторону улицы.
Резинка натягивалась всё сильнее и сильнее. И когда Шапокляк высунулась из своего укрытия посмотреть, куда девался её мячик, Чебурашка скомандовал: «Огонь!» – а Гена разжал зубы.
Мячик со свистом перелетел улицу и угодил точно в свою хозяйку. Старуху с забора как ветром сдуло.
Наконец она высунулась снова, настроенная в десять раз более воинственно, чем раньше.
«Безобразники! Бандиты! Головотяпы несчастные!» – вот что хотела сказать она от всего сердца. Но не смогла, потому что рот у неё был забит бумажным мячиком.
Разгневанная Шапокляк попыталась выплюнуть мячик, но он почему-то не выплёвывался.
Что же ей оставалось делать?
Пришлось бежать в поликлинику к известному доктору Иванову.
– Шубу, шубу шу, – сказала она ему.
– Шубу, шубу что? – переспросил доктор.
– Шубу, шубу шу!
– Нет, – сказал он. – Шуб я не шью. – Да не шубу, шубу шу, – снова зашамкала старуха, – а мясик!
– Вы, наверное, иностранка! – догадался доктор.
– Да! Да! – радостно закивала головой Шапокляк. Ей было очень приятно, что её приняли за иностранку.
– А я иностранцев не обслуживаю, – заявил Иванов и выставил Шапокляк за дверь.
Так до самого вечера она только мычала и не говорила ни слова. За это время у неё во рту накопилось столько ругательных слов, что, когда мячик наконец размок и она выплюнула последние опилки, у неё изо рта высыпалось вот что:
– Безобразникихулиганыявампокажугдеракизимуюткрокодилынесчастныезелёныечтобвампустобыло!!
И это было еще не всё, так как часть ругательных слов она проглотила вместе с резинкой.
Глава двенадцатая
Гена и Чебурашка бегали по разным школам и спрашивали у сторожей, нет ли у них на примете круглых двоечников и драчунов. Сторожа были люди степенные. Они больше любили говорить про отличников и воспитанных мальчиков, чем про двоечников и безобразников. Общая картина, нарисованная ими, была такова: все мальчики, приходившие в школы, учились замечательно, были вежливыми, всегда здоровались, каждый день мыли руки, а некоторые даже шею.
Встречались, конечно, и безобразники. Но что это были за безобразники! Одно разбитое окно в неделю и всего лишь две двойки в табеле.
Наконец крокодилу повезло. Он узнал, что в одной школе учится просто превосходный мальчик. Во-первых, полный оболтус, во-вторых, страшный драчун, а в-третьих, шесть двоек в месяц! Это было как раз то, что надо. Гена записал его имя и адрес на отдельной бумажке. После этого он, довольный, пошёл домой.
Чебурашке повезло меньше.
Он тоже нашёл такого мальчика, какого нужно. Не мальчик, а клад. Второгодник. Задира. Прогульщик. Из отличной семьи и восемь двоек в месяц. Но этот мальчик наотрез отказался водиться с тем, у кого будет меньше десяти двоек. А уж такого отыскать нечего было и думать. Поэтому Чебурашка, расстроенный, пошёл домой и сразу лёг спать.
Глава тринадцатая
На другой день чумазый малыш, для которого подбирали двоечников, появился снова.
– Ну что, нашли? – спросил он у Гали, как всегда, забыв поздороваться.
– Нашли, – ответила Галя. – Кажется, подходящий парень.
– Во-первых, он настоящий прогульщик, – сказал крокодил.
– Это хорошо!
– Во-вторых, страшный драчун.
– Прекрасно!
– В-третьих, шесть двоек в месяц, и к тому же ужасный грязнуля.
– Двоек маловато, – подвёл итог посетитель. – А в остальном подходяще. Где он учится?
– В пятой школе, – ответил Гена.
– В пятой? – с удивлением протянул малыш. – А как же его зовут?
– Зовут его Дима, – сказал крокодил, посмотрев бумажку. – Полный оболтус. То, что надо!
– «То, что надо! То, что надо»! – расстроился малыш. – Совсем не то, что надо. Это же я сам!
Настроение у него сразу испортилось.
– А вы ничего не нашли? – спросил он Чебурашку.
– Нашёл, – ответил тот, – с восемью двойками. Только он не хочет с тобой дружить, раз у тебя шесть. Ему десятидвоечника подавай! Если бы ты десять получил, вы бы поладили.
– Нет, – сказал малыш. – Десять – это уж слишком. Легче получить четыре. – Он медленно направился к выходу.
– Заглядывай, – вслед ему крикнул крокодил, – может быть, что-нибудь подберём!
– Ладно! – сказал мальчишка и скрылся за дверью.
Глава четырнадцатая
Прошёл час. Потом ещё полчаса. Никаких посетителей не было. Но вдруг окно раскрылось, и в комнату просунулась какая-то странная голова с короткими рожками и длинными подвижными ушами.
– Привет! – сказала голова. – Кажется, я не ошиблась.
– Привет! – ответили наши друзья.
Они сразу поняли, кто к ним пожаловал. Такая длинная шея могла принадлежать только одному зверю – жирафе.
– Меня зовут Анюта, – сказала гостья. – Мне хотелось бы завести друзей.
Она понюхала цветы, стоявшие на окне, и продолжала:
– Вас всех, наверное, очень интересует вопрос: а почему у такой милой и симпатичной жирафы, как я, совсем нет товарищей? Не так ли?
Гене, Гале и Чебурашке пришлось согласиться, что это действительно так.
– Тогда я вам объясню. Всё дело в том, что я очень высокая. Чтобы со мной беседовать, надо обязательно задирать голову вверх. – Жирафа потянулась и внимательно посмотрела на себя в зеркало. – А когда вы идёте по улице, задрав голову вверх, вы непременно провалитесь в какую-нибудь яму или канаву!.. Так все мои знакомые и порастерялись по разным улицам, и я не знаю, где их теперь искать! Не правда ли, печальная история?
Гене, Гале и Чебурашке снова пришлось согласиться, что эта история очень печальная.
Жирафа говорила долго. За себя и за всех остальных. Но несмотря на то, что она говорила очень долго, она не сказала ничего толкового. Эта особенность чрезвычайно редкая в наше время. Во всяком случае, среди жираф.
Наконец после долгих разговоров Гене всё-таки удалось спровадить гостью. И когда она ушла, все с облегчением вздохнули.
