Когда Чебурашка вернулся, Гена всё уже упаковал.
– Присядем перед дорогой, – сказал он.
– Зачем? – спросил Чебурашка.
– Есть такой обычай, – объяснил Гена. – Надо присесть и тихо-тихо сидеть полчаса, а то дороги не будет.
Только они присели, как снова зазвенел дверной звонок.
– Ну всё, – сказал Гена, – теперь жди неприятностей.
Это снова пришёл почтальон. Он принёс твёрдую открытку в конверте. На конверте было написано:
Двум балдам – длинному, который зелёный и плоский, и маленькому, коричневому с торчащими ушами.
– Гена, это не нам, – сказал Чебурашка.
– Почему ты так решил?
– Потому что ты уже давно не плоский. Ты хорошо поправился и почти круглый стал. А я давно не маленький, мне семь лет. И уши у меня не торчат, я кепку ношу. И потом, мы совсем не балды.
– Боюсь, Чебурашка, что это нам. Я даже догадываюсь от кого. Боюсь, это старуха Шапокляк нам прислала объявление войны. Давай посмотрим, что там внутри.
Они открыли конверт и вынули открытку.
На ней был изображён старинный дяденька, который откуда-то пришёл. Это была картина художника Ильи Ефимовича Репина из копилки мировых шедевров. Она называлась «Не ждали».
Только в руках у дяденьки, которого не ждали, была подрисована плоская шляпа. А на поводке он держал подрисованную крысу.
– Что бы это значило? – спросил Чебурашка.
– Что бы это ни значило, это не означает ничего хорошего. Такая шляпа называется шапокляк. У неё внутри пружина. Эту шапку придумали в старину, тогда, когда вместо карет люди начинали водить машины. Если человек ехал в машине, он делал свою шляпу плоской, потому что машины были невысокими. А если он ехал в карете, он превращал свою шляпу в высокий цилиндр.
– Да, точно, – согласился Чебурашка, – это наша бабуся нам прислала. У неё тоже внутри пружина. И ещё этот дядя на поводке крысу Лариску держит.
После Лариски последние сомнения отпали.
– Хорошо, что мы в отпуск уезжаем, – сказал Чебурашка, – а то бы она нам всю жизнь испортила.
– Боюсь, она ещё успеет это сделать, – сказал Гена.
Он поднял чемодан, и наши герои отправились в своё прекрасное путешествие.
Глава вторая
ПЕРВЫЕ НЕОЖИДАННОСТИ
Гена с чемоданом на колёсиках и Чебурашка с рюкзачком за спиной двинулись к поездам Киевского вокзала. Чебурашка держал в руках большущую коробку с тортом. Навстречу им изо всех сил кричало радио:
– Мнимание, мнимание! Мосьмой поезд Москва – Южный берег Крыма отправляется с мосьмой платформы в мосемь часов мосьмовского времени.
Гена и Чебурашка остановились на «мосьмой» платформе и стали ждать свой «мосьмой» поезд.
Они выглядели прекрасной парой. На крокодиле был яркий летний костюм и шляпа, на Чебурашке – огромная светлая кепка с большим красным помпоном.
– Слушай, Гена, – сказал Чебурашка, – не нравится мне вот эта тётка в чёрном плаще и зелёных очках. Она похожа на ночную стрекозу. Она всё время вертится вокруг нас.
– Ну и что! Ночная стрекоза – очень красивое насекомое! – возразил Гена. – И эта тётя тебе ничего плохого не сделала. А мне вот не нравятся вон те туристы с гитарами.
– Почему? – удивился Чебурашка.
– Потому что они твой торт утащили.
Чебурашка догнал туристов и отнял торт.
– Ой! – оправдывались туристы. – Мы по ошибке ваш торт взяли. Видите, у нас такой же. Мы думали, им вдвоём будет веселее.
– Им вдвоём будет веселее у нас, – сказал Чебурашка.
– Почему? – удивились туристы.
– Они дольше проживут.
Чебурашка не знал, что эти туристы были очень плохие. И что у туристов был не простой торт, а коробка с динамитом, чтобы глушить рыбу.
Скоро подошёл поезд, и Чебурашка с Геной вошли в вагон.
– Ой, как здесь интересно! – сказал Чебурашка. – Сколько кнопочек!
– Ты, Чебурашка, как маленький, – сказал Гена. – Ты первым делом кнопочки замечаешь. А сколько здесь полок и матрасов всяких!
Они стали раскладывать вещи по местам. А в соседнем купе разместилась тётя в чёрном плаще, похожая на ночную стрекозу. (Такие чёрные плащи называются плащ-палатками. Их очень часто используют морские офицеры на кораблях.) Это была старуха Шапокляк.
Она раскрыла свою походно-спортивную сумку, и из сумки высунулся усатый нос её знаменитой подружки крысы Лариски.
– Лариска, – сказала старуха, – пойдём-ка прогуляемся по платформе. Время у нас ещё есть.
Они стали неторопливо прогуливаться вдоль вагона, стараясь не привлекать к себе внимание.
Чебурашка тем временем яростно осваивал купе.
– Смотри-ка, Гена, – кричал он на весь вагон, – а полки во все стороны откидываются.
Потом снова восхищался:
– Ой, Гена, а здесь столько кнопочек! И проводника можно вызвать, и радио включить. И окно здесь запросто открывается!
– Так открой его, – сказал Гена, – а то очень жарко.
Чебурашка открыл окно. И снова закричал:
– Ой, Гена, а здесь все по платформе гуляют!
– Вот и мы пойдём погуляем, – сказал Гена.
Они тщательно закрыли дверь купе и пошли к выходу. А пока они шли от своего купе к двери вагона, старуха Шапокляк всунулась к ним в окно и преспокойненько взяла со столика их билеты и большой Генин бумажник.
Скоро раздался гудок электровоза, и все проводники закричали:
– По вагонам!
Пассажиры помчались на свои места.
Ещё секунда – и поезд тронулся и, весело бренча колёсами, побежал к югу, везя к морю своих счастливых пассажиров.
В последнем вагоне сидели гитарные туристы, те самые, которые чуть-чуть по ошибке не съели торт Чебурашки, и пели:
Ах, до чего за городом
Приятно и красиво,
От свежего от воздуха кружи́тся голова,
В одной авоське – колбаса,
В другой авоське – пиво,
Вокруг растут берёзы и прочие дрова.
Дружина и милиция
Нас в жизни не осилят,
И люди деревенские недаром говорят:
«Поставь от них заборы —
Они их перепилят,
Пусти на них собаку – они её съедят».
И вид у туристов был такой, что они действительно могут съесть собаку. При этом они постоянно что-то пили – то ли шампунь, то ли одеколон, то ли какое-то другое лекарство. Потому что от них всё больше пахло баней и вениками и они становились всё веселее и веселее.
