– Мне нечего скрывать. Почти никто туда и не ходит
сейчас. Раньше была просто мода.
– Стоит только куда-нибудь уехать – и ты уже не в курсе
дел, – грустно сказала Бандл.
– О, ты ничего не потеряла, – успокоил ее
Билл. – Все ходили туда, только чтобы сказать, что они там были. Это было
ужасно скучно, и, боже мой, ты бы устала от обилия жареной рыбы!
– Куда все ходили?
– В клуб «Семь Циферблатов», конечно, – озадаченно
ответил Билл. – Ты же о нем спрашивала?
– Я не знала, как он называется, – ответила Бандл.
– Был такой захудалый район около Тоттенхэм-Корт-роуд.
Теперь он снесен и расчищен. Но клуб «Семь Циферблатов» остался верен традициям
старины. Жареная рыба с жареным картофелем. Убожество. Типичная истэндовская
штука, но ужасно удобно было забегать туда с концерта.
– Это ночной клуб, я полагаю? – спросила
Бандл. – Танцы и все такое?
– Именно! Ужасное разношерстное общество. Далеко не
шикарное. Знаешь, художники, одинокие женщины всех сортов и капля
представителей нашего круга. Говорят там очень много! Обычная болтовня, чтобы
почесать языки.
– Хорошо, – кивнула Бандл. – Мы едем туда
сегодня.
– О, лучше не стоит! – возразил Билл.
Растерянность вернулась к нему. – Сказал же тебе, его время прошло. Никто
туда уже не ездит.
– Ничего, мы поедем.
– Тебе будет там неинтересно, Бандл.
– Ты повезешь меня в клуб «Семь Циферблатов», и никуда
больше, Билл. И мне хотелось бы знать, почему ты не хочешь.
– Я? Не хочу?
– Мучительно не хочешь. Что за греховная тайна?
– Греховная тайна?
– Перестань повторять, что я говорю! Ты тянешь время.
– Нет! – возмущенно возразил Билл. – Только…
– Ну? Я знаю, тут что-то не так. Ты не умеешь ничего
скрывать.
– Мне нечего скрывать. Только…
– Ну?
– Долгая история… Видишь ли, однажды я был там с
Малышкой Сент-Мор…
– О, опять Малышка Сент-Мор!
– Почему бы нет?
– Не догадывалась, что это из-за нее… –
проговорила Бандл, сдерживая зевок.
– Как я сказал, я был там с Малышкой. У нее была
прихоть заказывать омаров. И вот, когда омар уже лежал передо мной…
Рассказ продолжался… Когда омар был наконец разорван на
части в борьбе между Биллом и совершенно посторонним молодым человеком, Бандл
опять удалось привлечь внимание Билла к себе.
– Понятно, – сказала она. – Был скандал?
– Конечно, но ведь омар был мой! Я купил его и заплатил
за него. И у меня было полное право…
– О! Было, было, – торопливо согласилась
Бандл. – Но я уверена, что все уже забыто. И в любом случае мне наплевать
на омаров. Так что поехали.
– Мы можем попасть в полицейскую облаву. Там есть
комната наверху, где играют в баккара.
– Отцу придется приехать и забрать меня под залог, только
и всего. Давай, Билл!
Билл продолжал упорствовать, но Бандл оставалась
непреклонной, и вскоре они уже неслись в такси по указанному адресу.
Место, когда они достигли его, оказалось именно таким, каким
Бандл его представляла. Это был высокий дом на узкой улице. Бандл обратила
внимание на табличку: «Ханстентон-стрит, 14».
Дверь открыл человек, лицо которого казалось удивительно
знакомым. Бандл почудилось, что он слегка вздрогнул, когда увидел ее, но Билла
он узнал и приветствовал с почтительностью. Это был высокий светловолосый
человек с бегающими глазками на слабовольном, анемичном лице. Бандл задумалась,
где же она могла видеть его раньше.
Билл наконец восстановил душевное равновесие и теперь
получал удовольствие от своей роли экскурсовода. Они танцевали в подвале,
полном дыма настолько, что могли видеть друг друга только сквозь сизую завесу.
Запах жареной рыбы был почти нестерпимым.
На стенах висели грубые рисунки углем, но некоторые из них
были выполнены действительно талантливо. Публика была чрезвычайно разнообразна.
Были там и представительные иностранцы, и богатые еврейки, и настоящие щеголи,
и несколько дам, представляющих самую древнюю профессию в мире.
Вскоре Билл повел Бандл наверх. Там стоял на страже человек
с анемичным лицом, наблюдая рысьими глазками за теми, кто входил в игровую
комнату. Внезапно Бандл узнала его.
– Конечно, – сказала она. – Как глупо с моей
стороны! Это же Альфред, он был вторым лакеем в Чимниз. Как поживаете, Альфред?
– Чудесно, благодарю вас, ваша светлость.
– Когда вы покинули Чимниз, Альфред? Задолго до нашего
возвращения?
– Около месяца назад, ваша светлость. У меня появился
шанс получить повышение, и было бы неразумно не воспользоваться им.
– Надеюсь, вам здесь хорошо платят? – спросила
Бандл.
– Очень хорошо, ваша светлость.
Бандл вошла в комнату. Казалось, в этой комнате была
представлена настоящая жизнь клуба. Ставки были высокие, она сразу заметила
это, и люди, столпившиеся вокруг двух столов, были именно те – бдительные,
осунувшиеся, с азартным лихорадочным блеском в глазах.
Они с Биллом пробыли там около получаса. Затем Билл начал
беспокоиться:
– Уйдем отсюда, Бандл, давай потанцуем!
Бандл согласилась. Тут не на что было смотреть. Они опять
спустились вниз, потанцевали еще с полчаса, поужинали рыбой с жареным картофелем,
и тогда Бандл объявила, что она готова отправиться домой.
– Но ведь еще так рано! – запротестовал Билл.
– Нет, уже совсем не рано. И тем более завтра у меня
будет трудный день.
– Чем ты собираешься заняться?
– Зависит от обстоятельств, – загадочно ответила
Бандл. – Но вот что я могу сказать тебе, Билл: под лежачий камень вода не
течет.
– Этого никогда не случается, – согласился мистер
Эверслей.
Глава 12
Расследование в Чимниз
Свой темперамент Бандл унаследовала от кого угодно, но
только не от отца, основной характеристикой которого была полная и добродушная
инертность и вялость. Как очень верно заметил Билл Эверслей, Бандл
руководствовалась принципом, что под лежачий камень вода не течет.
