– О! Да, я знаю, – согласилась леди Кут.
– Он хорош, если его поставить на место, –
добавила Бандл.
– Правильно, – подтвердила леди Кут.
Она завистливо посмотрела на Бандл, которая с такой
беспечностью подошла к задаче поставить Макдональда на место.
– Я просто обожаю аристократические сады, –
мечтательно заявила графиня.
Бандл озадаченно посмотрела на нее, но тут ее отвлек Джимми
Тесайгер, который, войдя в комнату, обратился прямо к ней. Речь его была
странно торопливой.
– Извините, не хотели бы вы взглянуть на те гравюры?
Они готовы.
Бандл поспешно вышла из комнаты, Джимми шел следом за ней.
– Какие еще гравюры? – спросила она, как только
дверь гостиной закрылась за ними.
– Никакие, – ответил Джимми. – Мне нужно было
что-нибудь сказать, чтобы вызвать тебя. Пойдем, Билл ждет нас в библиотеке. Там
никого нет.
Билл в крайне взволнованном состоянии вышагивал взад и
вперед по библиотеке.
– Послушайте, – воскликнул он, – мне это не
нравится!
– Что не нравится?
– То, что вы вмешиваетесь! Десять к одному за то, что
здесь намечается драка, и тогда…
Он посмотрел на Бандл с какой-то трогательной тревогой, и от
его взгляда ей стало тепло и уютно.
– Она должна быть в стороне, правда, Джимми?
– Я и сам ей говорил то же, – сказал Джимми.
– К черту, Бандл! Понимаешь, кто-нибудь ведь может
пострадать!
Бандл повернулась к Джимми:
– Ты много ему рассказал?
– Все!
– Я еще сам не во всем разобрался, – признался
Билл. – Что ты там делала в «Семи Циферблатах» и все такое. – Он страдальчески
посмотрел на нее. – Послушай, Бандл, лучше не надо!
– Что не надо?
– Связываться.
– Почему нет? – спросила Бандл. – Это так
интересно!
– Да… Интересно. Но может быть чертовски опасно!
Вспомни беднягу Ронни!
– Да, – согласилась Бандл, – если бы не твой
друг Ронни, мне бы, я думаю, и не пришлось, как ты говоришь, связываться. Но я
уже связалась. И нет ни малейшего смысла больше болтать попусту.
– Я знаю, Бандл, ты самый отчаянный парень на свете,
но…
– Хватит делать комплименты! Давайте займемся делом.
К ее облегчению, Билл благосклонно отнесся к этому
предложению.
– Вы были правы насчет формулы, – сказал
он. – У Эберхарда есть с собой какая-то формула, или даже скорее она у
сэра Освальда. Эта штука прошла проверку на его заводах, строго секретно между
прочим. Эберхард тоже был с ним там. Сейчас они все в кабинете, что называется,
уточняют последние детали.
– Сколько еще здесь собирается пробыть сэр Стенли
Дигби? – спросил Джимми.
– Завтра возвращается в город.
– Хм, – произнес Джимми. – Одно тогда вполне
ясно. Если, как я предполагаю, сэр Стенли собирается увезти формулу с собой, то
заварушка произойдет сегодня ночью.
– Убежден, так и будет.
– Без сомнения! И это очень удачно облегчает нам
задачу. Ну а теперь мудрецы должны напрячь все свои мозговые извилины. Давайте
обсудим детали. Во-первых, где эта секретная формула будет находиться ночью? У
Эберхарда или сэра Освальда Кута?
– Ни у того, ни у другого. Я предполагаю, что вечером
ее передадут министру авиации, чтобы он завтра отвез ее в город. В таком случае
она будет у О’Рурка. Я уверен.
– Тогда остается последняя возможность. Если мы думаем,
что кто-то попытается стащить бумагу, нам придется покараулить сегодня ночью,
Билл.
Бандл открыла рот, как будто хотела что-то возразить, но
передумала и ничего не сказала.
– Между прочим, – сказал Джимми, – кто там
стоит в холле – швейцар из универмага «Хэрродс» или наш старый друг Лестрейд из
Скотленд-Ярда?
– Блестяще, Уотсон, – ответил Билл.
– Тогда, – продолжал Джимми, – мы просто
отбиваем у него кусок хлеба.
– Ничего не поделаешь, – сказал Билл. –
Придется, если мы хотим довести дело до конца.
– Значит, договорились, – сказал Джимми. –
Разделим ночь на две вахты?
Опять Бандл открыла рот и опять закрыла его, ничего не
сказав.
– Правильно, – согласился Билл. – Кто будет
дежурить первым?
– Бросим жребий?
– Можно.
– Хорошо. Вот монета. Орел – ты идешь первым, я –
второй. Решка – наоборот.
Билл кивнул. Монета завертелась в воздухе. Джимми нагнулся
посмотреть на нее.
– Решка, – сказал он.
– Черт! – воскликнул Билл. – Тебе выпала
первая половина и наверняка вся предстоящая забава!
– Кто знает! – возразил Джимми. – Разве можно
быть уверенным в преступниках! Во сколько тебя разбудить? В половине четвертого?
– Так, пожалуй, будет на равных.
И теперь наконец заговорила Бандл.
– А как же я? – спросила она.
– Ничего не поделаешь! Пойдешь в постельку и ляжешь
спать.
– Да? – сказала Бандл. – Не очень
захватывает!
– Кто знает! – ласково повторил Джимми. –
Может быть, тебя убьют во сне, а мы с Биллом останемся невредимыми!
– Ну что ж. Есть, конечно, и такая возможность. Знаешь,
Джимми, мне совсем не нравится графиня. Я подозреваю ее.
– Глупости! – горячо воскликнул Билл. – Она
совершенно вне всяких подозрений!
– Откуда ты знаешь? – возразила Бандл.
– Знаю. Ну, один из ребят в венгерском посольстве
поручился за нее.
– А, – сказала Бандл, на мгновение ошеломленная
его пылом.
– Все вы, девушки, одинаковые, – проворчал
Билл. – Только лишь из-за того, что она потрясающе симпатичная женщина…
Но Бандл была слишком хорошо знакома с этим лживым мужским
оправданием.
– Ладно, не пойти ли тебе признаться в доверии прямо в
розовую раковину ее ушка? – спросила она. – Иду спать, потому что до
смерти окоченела в гостиной и не собираюсь туда возвращаться.
