– Всё, теперь гуси успокоятся, а я пока с Сергеем Автандиловичем побеседую. Я ему всё про эксперимент профессора Сёмина-Лоренца расскажу.
Гуси и в самом деле успокоились и опять принялись на газоне пастись.
Шарик снова поднялся на второй этаж и стал рассказывать главному редактору о гусятах, которые фотоаппарат за маму приняли.
Сергей Автандилович расцвёл и говорит:
– Хорошая история, воспитательная. Правда, к собакам она никакого отношения не имеет.
И тут он придумал:
– Ура! А давай мы её на собак переделаем.
– Как так на собак?
– Просто. Мы напечатаем, что это не гусята родились, а щенки. И что это они за аппаратом бегали.
– Но это же будет неправда.
– Но зато это будет интереснее.
Они стали долго спорить. Шарик никак не хотел неправильный эксперимент в журнале печатать. А Журналистов упирался:
– Ведь гуси никакого отношения к нашему журналу не имеют.
– А мы приблизим, – говорит Шарик.
– А как?
– А мы дадим гусям собачьи клички. Допустим, Тузик и Бобик.
Они спорили всё сильнее и всё сильнее горячились. Между тем Тузик и Бобик мирно на газоне паслись около фотоаппарата.
А в городе Простоквашинске жил-был вороватый дедушка Кадушкин. Он очень много времени в местах дальнего следования проводил, потому что всё чужое любил утаскивать. То есть он был воришкой. Вообще-то он уже не хотел воровать, он решил бросить. Он каждый раз говорил: «Всё. Это в последний раз». Но у него это как-то само собой получалось. Как увидит что-нибудь, что плохо лежит, так сразу хвать и бежать куда-нибудь. Чтобы потом чужую вещь продать.
И в этот раз дедушка Кадушкин увидел фоторужьё на тракторе. Он тут же себе сказал:
– Всё. Это в последний раз. – Схватил ружьё и побежал.
Тузик и Бобик сразу загоготали, на крыло поднялись и за ним. Кадушкин направо, гуси направо. Кадушкин влево, гуси влево.
Шарик, как услышал хлопанье крыльев, сразу в окошко высунулся. Видит – нет ни гусей, ни фоторужья. Он всё понял и на улицу выскочил.
– Что делать?
На его счастье, на главной площади в этот раз милиционер Люськин дежурил. Шарик к нему подбежал:
– Товарищ Люськин, товарищ Люськин, не видали, куда гуси полетели?
– Видел, – говорит Люськин. – Они за одним таким товарищем хромоногиньким полетели. Я ещё подумал, что он дрессировщик, что ли, из цирка, почему за ним гуси летят.
– Это не дрессировщик из цирка. Он мой фотоаппарат украл. Это жулик какой-то.
– Тогда я его знаю, – говорит Люськин. – У нас на весь город один жулик и есть. Это – дедушка Кадушкин. Он недавно освободился. И живёт в вагончике бесхозном у оврага. Мусор охраняет.
Инспектор Люськин посадил Шарика в мотоцикл с коляской и помчался к бесхозному вагончику у оврага.
И точно. Видят они, около мусора гуси пасутся, а рядом дедушка Кадушкин аппарат рассматривает.
На этом краткосрочный отпуск дедушки закончился. Его инспектор Люськин в коляске увёз.
А Шарик взял фотоаппарат и Тузика с Бобиком к трактору повёл. Сел он на трактор и быстро в деревню Простоквашино вернулся. Гуси за ним. Очень хлопотная поездка с ними получилась.
А через неделю в журнале «Собаки и жизнь» появился фоторепортаж Шарика о гусях с названием:
«КАК ТУЗИК И БОБИК ФОТОАППАРАТ СПАСЛИ».
Всем жителям города этот фоторепортаж очень понравился.
История седьмая
Печкин и зонтики
Однажды в жаркий летний день, когда солнце просто выжигало ему затылок, почтальон Печкин задумался:
– А почему на велосипеде не ездят под зонтиком?
Он так серьёзно задумался, что к дяде Фёдору пришёл:
– А почему почтальоны не ездят с зонтиком?
Дядя Фёдор не знал, что сказать. Но Матроскин нашёлся:
– Да потому, что у них зонтиков нет. При их зарплате.
Тут Печкин обиделся:
– Вот как раз на зонтики нам, почтальонам, денег хватит. И на летние зонтики, и на осенние.
– Ну, тогда я не знаю, – сказал Матроскин.
– Может быть, потому, – говорит дядя Фёдор, – что нельзя одной рукой зонтик держать, а другой велосипедом рулить.
Тут Шарик вмешался:
– Значит, можно зонтик к рулю привязать, и пусть он сам собой на руле едет.
Задумчивый, ушёл Печкин от дяди Фёдора.
А жара не спадала.
Между прочим, почтальон Печкин был человек вредноватый, но умелистый. Что он задумывал, то выполнял.
И скоро вся деревня Простоквашино с удивлением увидела, как почтальон Печкин едет себе на велосипеде, а над ним большой солнечный зонтик раскрыт.
Причём зонтик так устроен, что его можно в любую сторону поворачивать. Если солнце спереди, зонтик вперёд наклоняется. Если солнце сбоку, и зонтик вбок.
Первым делом Игорь Иванович к дому дяди Фёдора подрулил и даже объехал вокруг дома, чтобы все увидели, какой он изобретатель.
Из дома дяди Фёдора все жильцы высыпали на почтальона Печкина смотреть.
Шарик стал Печкина фотографировать:
– Замечательное фото получится. Деревня на подъёме.
– Почему на подъёме? – спросил Матроскин.
– Не знаю, – ответил Шарик. – Но если почтальоны под зонтиками стали ездить, в этом есть что-то курортное.
– И мне так кажется, – сказал дядя Фёдор, – что в этом есть что-то курортное.
– А я хотел бы посмотреть, как он под горку поедет, – сказал Матроскин.
– И как он поедет? – спросил Шарик.
– Полетит.
– Никуда он не полетит, – сказал дядя Фёдор.
– Почему?
– Потому что у нас в Простоквашино нет горок. У нас все тропинки ровные.
И верно, почтальон Печкин спокойно катался на своём велосипеде под зонтиком и никуда не улетал. Если дождик шёл, он другой зонтик приделывал, дождевой, и никакого дождя не боялся.
Профессор Сёмин, когда встретил Печкина, сказал ему:
– Вот вы какой изобретатель! Вы сами это придумали?
