Первая была Одри, а вторая, подумал он, должно быть, Кей
Стрендж. Она не знала, что за ней наблюдают, и поэтому даже не пыталась
скрывать свои чувства. Томаса Ройда, возможно, нельзя было назвать слишком
проницательным в отношении женщин, но он не мог не заметить, что Кей Стрендж
взирает на Одри с откровенной неприязнью.
А Одри равнодушно смотрела на реку и, казалось, вообще не
замечала присутствия другой женщины.
Томас не видел Одри последние семь лет, и сейчас он с особым
вниманием вглядывался в ее черты. Изменилась ли она и если да, то что нового
появилось в ее облике?
В итоге он решил, что изменения определенно есть. Она стала
тоньше, бледнее и выглядела еще более воздушной и бесплотной… Но в ней
появилось и нечто новое… Нечто такое, что Томас пока не мог точно определить.
Она держалась очень напряженно, словно сдерживала какие-то сильные чувства, и
поэтому следила за каждым своим движением. Но при этом с тем же напряженным
вниманием осознавала все, что происходит вокруг нее. Такое впечатление, подумал
Томас, что она хранит какую-то тайну и изо всех сил старается не выдать ее.
Однако какие у нее могут быть тайны? У него были довольно скудные сведения о
том, что происходило с ней в последние несколько лет. Но, зная некоторые факты,
Томас был готов увидеть на ее лице признаки печали и утраты… Однако лицо ее
явно скрывало нечто большее. Одри напоминала ребенка, который изо всех сил
старается скрыть что-то от взрослых, но его напряженно сжатый кулачок выдает,
что там спрятано какое-то сокровище.
Затем внимание Томаса переключилось на другую женщину –
новую жену Невиля Стренджа. Да, Мери Олдин была права, Кей действительно
красавица. Однако, похоже, она довольно опасная особа. Томас Ройд подумал: «Не
хотел бы я увидеть ее возле Одри с ножом в руке…» Одно непонятно, почему она
так ненавидит бывшую жену Невиля? Ведь между ними давно все кончено и в
настоящее время Одри никоим образом не мешает их супружескому счастью.
Невиль Стрендж вышел из-за угла дома и поднялся на балкон.
Он выглядел разгоряченным и держал в руке какой-то журнал.
– Я принес вам «Иллюстрированное обозрение», –
сказал он. – Больше ничего не привезли…
Реакция двух женщин была практически одновременной. Кей
сказала:
– О, чудесно, дай мне посмотреть его. – А Одри,
поглощенная своими мыслями, не поворачивая головы, почти машинально протянула
руку.
Невиль остановился посередине между двумя дамами, не зная,
как ему поступить. На лице его отразилось легкое замешательство. Он хотел
что-то сказать, но Кей опередила его.
– Невиль, я хочу посмотреть журнал! – воскликнула
она с истерической ноткой в голосе. – Дай мне! Дай же, Невиль.
Одри Стрендж, вздрогнув, повернула голову в ее сторону.
– О, извини, – тихо проговорила она с едва
заметным смущением. – Я думала, ты обращаешься ко мне, Невиль.
Томас Ройд заметил, что шея Невиля Стренджа приобрела кирпично-красный
оттенок. Сделав три быстрых шага в сторону Одри, он протянул ей журнал. Ее
смущение заметно возросло, и она нерешительно сказала:
– О нет…
Внезапно оттолкнувшись, Кей отъехала от балюстрады вместе со
стулом и, резко поднявшись, стремительно направилась к дому. Ройд не успел
отойти в сторону, и она слепо столкнулась с ним в дверях гостиной.
От неожиданности она отступила назад и удивленно посмотрела
на него. Томас пробормотал извинения, он понял, почему она не увидела
его, – ее глаза блестели от слез… гневных слез, как ему показалось.
– Привет, – сказала она. – Вы кто? А-а…
Наверное, вы малайский гость!
– Да-да, – сказал Томас. – Я ваш малайский
гость.
– Боже, как бы мне хотелось оказаться сейчас в
Малайе! – воскликнула Кей. – Где угодно, только не здесь! Как же я
ненавижу этот противный, мерзкий дом! Я ненавижу всех его обитателей!
Эмоциональные сцены всегда вызывали у Томаса чувство
неловкости. Он настороженно приглядывался к Кей и нервно выдавил свое обычное:
– М-да… Гм…
– Им следует быть поосторожнее, – продолжала
Кей, – иначе я могу убить кого-нибудь! Или Невиля, или эту кисломолочную
мадам!
Она проскользнула мимо него в гостиную и вышла в холл,
сильно хлопнув дверью.
Томас Ройд неподвижно стоял на месте, размышляя, как ему
поступить, но был рад, что юная миссис Стрендж удалилась. Он стоял и смотрел на
дверь, которой она хлопнула с такой яростью. В этой новоявленной миссис явно
было что-то от тигрицы.
Невиль Стрендж остановился в проеме балконной двери,
загородив собой свет. Дыхание его было слегка учащенным.
– О-о!.. Ройд, приветствую тебя. Не знал, что ты уже
приехал. Скажи, ты не видел мою жену?
– Она прошла здесь минуту назад, – ответил Томас.
Невиль, в свою очередь, проследовал через гостиную и скрылся за дверью. Вид у
него был определенно рассерженный.
Томас Ройд медленно вышел на балкон. Походка его была
легкой. Ему оставалось сделать несколько шагов, когда Одри повернула голову.
Он увидел, как удивленно распахнулись ее глаза, как дрогнули
и раскрылись губы. Она соскользнула с перил и шагнула ему навстречу, протягивая
руки.
– О Томас! – сказала она. – Милый Томас! Как
я рада, что ты приехал!
Мери Олдин появилась возле балконной двери как раз в тот
момент, когда маленькие белые руки Одри исчезли в загорелых руках Томаса и он
склонился перед ней в приветственном полупоклоне. Заметив на балконе эту
парочку, Мери остановилась, немного понаблюдала за ними. Затем она тихо
развернулась и ушла обратно в дом.
2
Поднявшись на второй этаж, Невиль нашел Кей в ее спальне.
Единственная большая спальня в этом доме с широкой двухспальной кроватью
принадлежала леди Трессильян. Заезжавшим в гости супружеским парам обычно
предоставлялись две смежные спальни с маленькой общей ванной комнатой. Такие
небольшие изолированные апартаменты находились в западном крыле дома.
Невиль Стрендж не стал задерживаться в своей комнате, а
прошел прямо к жене. Кей лежала на кровати, уткнувшись головой в подушку.
Подняв заплаканное лицо, она гневно выкрикнула:
– Явился все-таки? Какое счастье! Решил проявить
внимание.
– Из-за чего, собственно, весь этот шум, Кей? По-моему,
ты совсем помешалась.
Голос у Невиля был тихий и спокойный, но крылья его носа
напряженно расширились, выдавая сильное внутреннее раздражение.
– Почему ты отдал журнал ей, а не мне?
– О господи, Кей, ты ведешь себя как ребенок. Устроить
скандал из-за несчастного маленького еженедельника.
