Обе женщины покинули комнату.
– Я могу проводить вас, сэр, – любезно предложил
Тед Латимер мистеру Тревису. – Все равно я иду к переправе мимо вашего
отеля.
– Благодарю вас, мистер Латимер. И с удовольствием
принимаю ваше предложение.
Хотя мистер Тревис заявил о своем намерении покинуть сей
гостеприимный дом, однако он явно не спешил осуществлять его на деле. Пребывая
в состоянии легкой задумчивости, он с довольным видом потягивал виски с
содовой, посвятив себя довольно трудной задаче – выудить из Томаса Ройда хоть
какую-то информацию о жизни в Малайе.
Ройд был на редкость односложен в своих ответах. Да и эти
ответы удавалось вытянуть из него с таким трудом, что создавалось впечатление,
будто детали повседневного малайского быта являлись секретом национальной
важности. Погруженный в собственные мысли, он, похоже, совсем не мог
сосредоточиться на том, чтобы нормально отвечать своему собеседнику.
Теду Латимеру уже давно не сиделось на месте. Он выглядел
утомленным и с видимым нетерпением ждал возможности уйти.
– О, едва не забыл! – вдруг воскликнул он,
вмешиваясь в разговор. – Я принес для Кей несколько граммофонных записей,
о которых она просила. Они в холле. Пойду принесу их сюда. Ройд, вы напомните
ей о них завтра?
Томас кивнул, и Тед поспешно покинул гостиную.
– У этого молодого человека беспокойная натура, –
пробормотал мистер Тревис.
Ройд хмыкнул вместо ответа.
– Я полагаю, он приятель миссис Стрендж? –
продолжал старый адвокат.
– Кей Стрендж, – уточнил Томас.
Мистер Тревис улыбнулся.
– Да, да, – сказал он. – Я именно так и
подумал. Вряд ли он мог бы быть другом бывшей миссис Стрендж.
– Ни в коем случае, – выразительно произнес Ройд.
Затем, встретив насмешливый взгляд своего собеседника, сказал, немного
покраснев: – Нет, я просто имел в виду…
– Не затрудняйтесь, мистер Ройд, – прервал его мистер
Тревис, – я прекрасно понял, что вы имели в виду. Ведь сами вы, как я
подозреваю, являетесь старинным другом миссис Одри Стрендж?
Томас Ройд медленно набивал в трубку очередную порцию табака
из кисета. Не отрывая глаз от своего занятия, он сказал довольно невнятно:
– М-да… В каком-то смысле… Мы выросли вместе.
– Вероятно, она была необычайно милой девушкой?
Томас Ройд произнес нечто нечленораздельное, что звучало
примерно как: «Гм… Угу…»
– Должен сказать, что присутствие в этом доме двух
миссис Стрендж создает несколько неловкую ситуацию.
– О да… более чем.
– Бывшая миссис Стрендж оказалась в довольно трудном
положении.
Лицо Томаса Ройда вспыхнуло.
– Исключительно трудном.
Мистер Тревис подался вперед. Его вопрос прозвучал резко и
неожиданно:
– Зачем она приехала, мистер Ройд?
– Ну… я полагаю, – голос Томаса был
неуверенным, – она просто не могла отказать.
– Отказать кому?
Ройд беспокойно поерзал в кресле.
– Ну, собственно говоря, она всегда приезжает сюда в
это время года – в начале сентября.
– И леди Трессильян пригласила одновременно Невиля
Стренджа с новой женой? – В голосе старого джентльмена была изрядная доля
вежливого недоверия.
– Нет, насколько мне известно, он сам напросился.
– То есть он стремился к такому воссоединению?
Ройд нервно сменил позу, явно испытывая легкую неловкость.
– Думаю, да, – ответил он, избегая взгляда
пытливого собеседника.
– Любопытно, – сказал мистер Тревис.
– Идея была достаточно бредовой, – сказал Томас
Ройд, невольно спровоцированный на столь многословное замечание.
– Да, по меньшей мере можно сказать, что ее
осуществление достаточно затруднительно, – согласился мистер Тревис.
– Вы правы, хотя в наши дни, по-моему, такие отношения
завязываются довольно часто, – неуверенно сказал Томас.
– А не могло ли так случиться, – предположил
мистер Тревис, – что исходно эта идея принадлежала кому-то другому?
Ройд недоуменно посмотрел на него:
– Кому же еще это могло прийти в голову?
Мистер Тревис вздохнул:
– Наш мир полон доброжелателей, которые вечно стараются
устроить жизнь других людей, пытаются примирить их, решая за них
проблемы… – Он не договорил фразу, заметив, что через балконную дверь в
гостиную вошел Невиль Стрендж. В тот же момент Тед Латимер вернулся из холла.
– Постой-ка, Тед, что ты там принес? – спросил
Невиль.
– Это граммофонные записи для Кей. Она просила меня их
привезти.
– Правда? Она не говорила мне…
По лицам обоих пробежала легкая волна смущения, затем Невиль
развернулся и, подойдя к столу с напитками, налил себе виски с содовой. Он
глубоко и часто дышал, точно пытался успокоить себя, вид у него был
взволнованный и несчастный.
Мистеру Тревису вспомнилось вдруг, что он слышал как-то раз
одно высказывание относительно Невиля Стренджа: «Этот Невиль Стрендж просто
баловень судьбы. У него есть все, чего только можно пожелать в этом мире».
Однако в данный момент он отнюдь не выглядел счастливым человеком.
Томас Ройд, похоже, счел, что раз Невиль уже вернулся, то он
вполне может сложить с себя обязанности гостеприимного хозяина, которые ему
пришлось временно исполнять по отношению к старому адвокату. Ни с кем не
простившись, он покинул комнату, его походка была более торопливой, чем обычно.
Это было почти бегство.
– Восхитительный вечер, – вежливо произнес мистер
Тревис, поставив бокал на стол. – Исключительно… э-э… познавательный.
– Познавательный? – Невиль Стрендж удивленно
приподнял брови.
– Интересные сведения о малайской жизни? – широко
улыбаясь, предположил Тед. – Тяжелая работа – выуживать информацию у
молчуна Томаса.
– Да, чудной парень этот Ройд, – сказал
Невиль. – Мне кажется, он совершенно не меняется. Знай покуривает свою
ужасную старую трубку, слушает, смотрит, как мудрый филин, да изредка буркнет
нечто вроде «гм…» или «м-да…».
– Возможно, он привык больше думать, чем
говорить, – сказал мистер Тревис. – Что ж, господа, теперь мне
действительно пора откланяться.
