– Извини, Одри. Мне не следовало говорить об этом.
– Я была бы тебе признательна, если бы мы не касались
больше этой темы, если не возражаешь.
– Конечно, конечно. Это было просто глупо с моей
стороны. Мне казалось… я надеялась, что ты уже все давно пережила и забыла.
Одри медленно повернула к ней голову.
– Уверяю тебя, – сказала она со спокойным,
бесстрастным лицом, – переживать мне совершенно не о чем. Меня абсолютно
не волнуют их отношения. Я надеюсь только… Всем сердцем надеюсь, что Кей и
Невиль будут всегда счастливы вместе.
– Это очень благородно с твоей стороны, Одри.
– Это не просто красивые слова. Это истинная правда.
Понимаешь, я уверена, что совершенно ни к чему… Ну, в общем, бесполезно лелеять
воспоминания о прошлом. «Ах, как жаль, что все так случилось!» Ведь все это уже
прошло. Зачем ворошить былое? Мы должны жить настоящим и будущим.
– Я понимаю, – искренне сказала Мери. – Но
знаешь, видимо, мне просто интересно наблюдать за Кей и Тедом… Скорей всего,
потому, что я практически никогда не сталкивалась с такими людьми, они очень
сильно отличаются от тех, к кому я привыкла.
– Да, полагаю, ты права.
– Даже ты, – сказала Мери с неожиданной горечью в
голосе, – имеешь куда более значительный опыт общения, которого мне,
вероятно, не суждено иметь. Я понимаю, ты была несчастна… очень несчастна… Но я
чувствую, я уверена, что это все же лучше, чем… чем ничего. Пустота!
Последнее слово она произнесла резко повышенным тоном.
Широко раскрыв глаза, Одри смотрела на нее с легким испугом.
– Я никогда не предполагала, что в тебе бушуют такие
страсти.
– Да какие уж тут страсти. – Мери смущенно
усмехнулась. – Так, всего лишь минутная хандра, моя дорогая. На самом деле
все не так уж плохо.
– Конечно, тебе не слишком-то весело живется здесь с
Камиллой, – медленно сказала Одри. – Несмотря на то что она очень
славная старушка. Но без конца читать ей, управлять всем этим хозяйством, не
имея возможности другого общения…
– Зато у меня есть кров и еда, – сказала
Мери. – Тысячи женщин не имеют даже этого. Нет, правда, Одри, я вполне
довольна своим существованием. У меня есть, – по губам ее скользнула
загадочная улыбка, – одно тайное развлечение…
– Тайный порок? – тоже улыбаясь, спросила Одри.
– О нет, понимаешь, я люблю предсказывать события и
поступки окружающих, – задумчиво произнесла Мери. – Просто мысленно
представляю себе, что могло бы произойти в том или ином случае. И потом иногда
проверяю свои заключения… на людях. Просто чтобы узнать, таковы ли будут их
действия, как я рассчитывала.
– Тебе не кажется, что это довольно садистское занятие,
Мери? Как же мало я, в сущности, знаю тебя!
– Нет-нет. Мои опыты совершенно безвредны. Так,
невинные детские развлечения.
– А на мне ты экспериментировала? – с интересом
спросила Одри.
– Нет. Ты единственный человек, которого я никогда не
могла вычислить. Ты совершенно непредсказуема. Я никогда не могла понять, о чем
ты думаешь.
– Возможно, – с печальной серьезностью сказала
Одри, – это даже хорошо.
Она поежилась, и Мери воскликнула:
– Ты замерзла?
– Да, наверное, пора пойти переодеться. Все-таки уже не
лето.
Мери осталась одна. Она повернулась к морю и, прищурив
глаза, смотрела на сверкающие водные блики. Начинался отлив. Она легла на
теплый песок и закрыла глаза.
«В этом ресторане прилично готовят, – размышляла
она. – Ленч был вполне съедобный. Удивительно, пик сезона давно позади, а
отель все еще полон отдыхающих. Странная, пестрая публика. Слава богу, день
прошел довольно весело. Все-таки хорошо иногда нарушить скучную монотонность
повседневной жизни. И к тому же сегодня чувствовалось явное ослабление той
напряженности, которая царила последнее время в Галлс-Пойнте. Конечно, Одри в
этом не виновата, но Невиль…»
Ход ее мыслей был прерван внезапным появлением Теда
Латимера, который плюхнулся на песок рядом с ней.
– Где вы потеряли Кей? – спросила Мери.
– На нее предъявил права официальный
собственник, – коротко ответил Тед.
Это было сказано таким тоном, что Мери удивленно
приподнялась и, окинув взглядом посверкивающий золотой пляж, посмотрела в
сторону Невиля и Кей, которые медленно брели по кромке воды. Затем она быстро
взглянула на человека, растянувшегося рядом с ней.
Она считала его бесчувственным, странным и даже опасным
типом. Сейчас впервые перед ней вдруг промелькнуло лицо молодого обиженного
человека.
«Наверное, он любил Кей… Действительно любил ее, –
подумала Мери. – И вдруг появляется Невиль и уводит ее…»
– Надеюсь, вы здесь не скучаете, – мягко сказала
она. – В Истерхеде, по-моему, созданы все условия для приятного
времяпрепровождения.
Это была общепринятая светская фраза; Мери Олдин редко
использовала иные выражения – это был привычный стиль ее общения, ее язык. Но
впервые в ее тоне появились дружелюбные нотки, и Тед Латимер ответил ей тем же:
– Да, вероятно. Если иметь в виду мои скудные
представления о приятном времяпрепровождении, то это местечко вполне может
разогнать скуку.
– Мне очень жаль, – сказала Мери.
– О чем вам жалеть? Ведь, в сущности, моя жизнь вас
совершенно не волнует! Я не принадлежу к вашему кругу, и какое вам дело до
того, что думают и чувствуют чужаки?
Она оглянулась и внимательно посмотрела на этого печального
молодого красавца.
Он ответил ей вызывающим взглядом.
– Я поняла… Вы не любите нас, – медленно, словно
делая для себя некое открытие, произнесла Мери.
Он усмехнулся:
– А разве вы ожидали от меня другого?
– Вы знаете, похоже, я действительно ожидала другого.
Кто-то, возможно, бывает излишне требовательным, а кто-то чересчур скромным.
Однако мне не приходило в голову, что вы можете не любить нас. Мы старались
принять вас как можно лучше, как друга Кей…
– Вот именно, как друга Кей! – язвительно
подхватил он.
– Я бы хотела, чтобы вы объяснили мне, – вдруг с
обезоруживающей искренностью сказала Мери. – Мне правда хочется понять
вас… Почему вы невзлюбили нас? Что мы сделали? Что именно вам не нравится в
нас?
