– Звучит не слишком убедительно, – резонно заметил
Баттл. – Вы удивились бы, узнав, какие ужасные поступки совершают люди,
когда их вынуждают к этому какие-либо особые причины или обстоятельства.
Возможно, мистер Стрендж крайне нуждался в деньгах.
– Я уверена, что это не так. Он далеко не расточителен.
И у него никогда не было дорогостоящих вкусов и привычек.
– А как насчет его жены?
– Кей? Да, она, возможно, увеличила его расходы… Но все
равно эта причина просто смехотворна. Я убеждена, что последнее время Невиль
вообще не думал о деньгах.
Суперинтендант Баттл осторожно кашлянул.
– Кей, должно быть, рассказала вам обо всем, как я
полагаю, – продолжала Мери. – Да, сложившаяся ситуация и правда
достаточно сложная. Однако она не имеет ничего общего с этим ужасным делом.
– Может быть, и нет, но все же, мисс Олдин, я хотел бы
услышать ваше мнение об этом щекотливом положении.
Мери Олдин задумчиво произнесла:
– Ну, как я уже сказала, ситуация сложилась достаточно
сложная… Не знаю, кто именно был виновником…
– Я так понял, – проворно вставил Баттл, –
что это была идея мистера Невиля Стренджа.
– Да, так он говорит.
– Но сами вы не верите ему?
– Не знаю… Как-то это не похоже на Невиля. У меня
всегда было такое чувство, будто кто-то подсказал ему эту идею.
– Возможно, мисс Одри Стрендж?
– Нет, мне кажется маловероятным, что у Одри могло
возникнуть подобное желание.
– Но кто же еще мог быть причастен к этому?
Мери беспомощно пожала плечами:
– Не имею представления. Все это очень странно…
– Странно… – в раздумье протянул Баттл. –
Именно такая мысль возникает у меня, когда я размышляю об этом деле. Очень
странная складывается картина.
– Такое же чувство преследует меня последние две
недели. Очень странное ощущение, я даже затрудняюсь определить его. Как будто
что-то витает в воздухе… Некая угроза…
– Все были взвинчены до предела?
– Да-да, именно так. Мы все просто измучились. Даже
мистер Латимер… – Она умолкла.
– Я как раз собирался перейти к мистеру Латимеру. Что
вы можете рассказать нам о нем, мисс Олдин? Кто такой мистер Латимер?
– Ну, честно говоря, я не слишком хорошо его знаю. Он
друг Кей.
– Вот как, он друг миссис Стрендж? И давно они знакомы?
– Да, она знала его еще до замужества.
– Мистер Стрендж хорошо к нему относится?
– Вполне сносно, я полагаю.
– То есть между ними нет никаких проблем? –
тактично спросил Баттл.
– Абсолютно никаких! – не задумываясь воскликнула
Мери.
– А леди Трессильян дружелюбно относилась к мистеру
Латимеру?
– Не особенно.
Баттл уловил отчужденные нотки в ее голосе и сменил тему:
– Давайте поговорим о вашей больной служанке, Джейн
Баррет. Давно она служит у леди Трессильян? Вы считаете, что она заслуживает
доверия?
– О, несомненно. Она была бесконечно предана леди
Трессильян.
Баттл откинулся на спинку кресла:
– То есть вы и в мыслях не допускаете того, что Баррет
могла ударить леди Трессильян по голове, а затем принять снотворное, чтобы
отвести от себя подозрение.
– Разумеется, нет. Зачем, скажите на милость, ей это
делать?
– А вы знаете, что она должна была получить
определенное наследство?
– Так же как и я, – сказала Мери Олдин. Она
решительно и прямо взглянула на Баттла.
– Да, так же как и вы, – согласился Баттл. –
И вам известно, какую сумму?..
– Только что приехал мистер Трелони. Он сказал мне.
– А прежде вы не знали?
– Нет. Конечно, по случайным намекам леди Трессильян
нетрудно было догадаться, что она собирается что-то оставить мне. Видите ли, у
меня очень мало собственных средств. То есть недостаточно для того, чтобы жить,
не работая. Я думала, что леди Трессильян могла бы оставить мне как минимум
сотню в год… Но у нее есть еще какие-то родственники, и я понятия не имела, как
она распределит свои деньги. Я знала, разумеется, что состояние сэра Метью
перейдет к Невилю и Одри.
– Значит, она не знала, какую сумму завещала ей леди
Трессильян, – сказал Лич, когда Мери Олдин покинула библиотеку. – По
крайней мере по ее словам.
– Да, по ее словам, – согласился Баттл. – А
сейчас давай займемся первой женой Синей Бороды.
7
Одри была одета в светло-серый фланелевый костюм. В нем она
выглядела такой бледной и бесплотной, что Баттлу сразу вспомнились слова Кей о
серой тени, вползающей в каждую комнату.
На все вопросы она отвечала просто, без каких-либо признаков
эмоций.
Да, она пошла спать в десять часов, одновременно с Мери
Олдин, и ночью не слышала никакого шума.
– Извините, миссис Стрендж, за вмешательство в ваши
личные дела, – сказал Баттл, – но не могли бы вы объяснить нам,
почему вы решили приехать сюда в это время.
– Я всегда гостила здесь в сентябре. А в этом году мой…
мой бывший муж захотел приехать в это же время и спросил, нет ли у меня
возражений относительно его идеи.
– Значит, это было его желание?
– О да!
– Не ваше?
– О нет!
– Но вы согласились.
– Да, я согласилась… Мне казалось… Мне было как-то
неловко отказывать ему.
– Почему, миссис Стрендж?
Она неуверенно помолчала.
– Людям приходится считаться с чужими желаниями.
– Вы были пострадавшей стороной?
– Простите, не поняла?
– Вы сами захотели развестись с вашим мужем?
– Да.
– А вы – извините меня за навязчивость – не таите
никакой обиды на него? Вам не хотелось как-нибудь отомстить ему?
– Нет, у меня никогда не возникало такого желания.
– У вас очень великодушная натура, миссис Стрендж.
Она не ответила. Баттл выжидательно молчал… Но Одри, в
отличие от Кей, было трудно поймать на такой крючок. Она молчала без
какого-либо намека на беспокойство. Баттл признал себя побежденным.
