– О Томас, я так нервничаю. Я ужасно обеспокоена.
– Чем же?
– Я все вспоминаю о мистере Тревисе.
Томас уронил свою трубку на каменные плиты. Он наклонился,
чтобы поднять ее, и сказал слегка изменившимся голосом:
– Значит, вас беспокоят воспоминания о мистере Тревисе?
– Да, помните, в тот вечер, когда он был у нас, он
рассказал историю о… о маленьком убийце! У меня родилась очень странная мысль,
Томас… Была ли это просто интересная история? Или же он рассказал ее намеренно?
– Вы подразумеваете, – задумчиво произнес
Ройд, – не касалась ли она одного из присутствующих?
– Да, – прошептала Мери.
– Мне тоже это показалось странным, – спокойно
сказал Томас. – Собственно говоря, как раз об этом я и размышлял, когда вы
сейчас подошли ко мне.
– Я все пытаюсь вспомнить… – сказала Мери, прикрыв
глаза веками. – Понимаете, он с такой тщательностью выбирал слова и
выражения… И вообще, эта история как-то выпадала из общего разговора. И еще он
добавил, что мог бы узнать этого человека когда угодно. Он подчеркнул это, как
будто уже узнал его.
– М-м, – произнес Томас. – Мне тоже все это
приходило в голову.
– Но зачем он решил поделиться с нами? Чего он
добивался?
– Я полагаю, – сказал Ройд, – это было своего
рода предупреждение. Он пытался предотвратить новое несчастье.
– Вы имеете в виду, что мистер Тревис понял, что кто-то
собирается убить Камиллу?
– Н-нет… Мне кажется, это маловероятно. Скорее всего,
он не имел в виду ничего конкретного. Это было просто некое общее предупреждение.
– Да, возможно. Но мне не дает покоя еще одна мысль,
Томас. Как вы считаете, не должны ли мы рассказать обо всем этом полиции?
Томас с задумчивым видом моргал глазами, вновь погрузившись
в размышления.
– Пожалуй, не стоит, – сказал он наконец. –
Не думаю, что эта давняя история имеет какое-либо отношение к нашему делу.
Разумеется, если бы мистер Тревис был жив, возможно, он и рассказал бы им
что-то.
– Да, – сказала Мери. – Но он мертв! –
Она слегка вздрогнула. – И его смерть, Томас, мне тоже кажется очень
странной.
– Сердечный приступ. У него было слабое сердце.
– Да нет, я говорю о неисправном лифте. Если это и была
шутка, то очень странная. Что-то здесь не так.
– Мне самому это кажется очень подозрительным, –
сказал Томас Ройд.
11
Суперинтендант Баттл окинул взглядом спальню. Кровать была
заправлена, а в остальном комната осталась без изменений. Когда он первый раз
заглядывал сюда утром, порядок был почти безупречным, безупречным он был и
сейчас.
– Вот о чем я вспомнил, – сказал суперинтендант
Баттл, касаясь рукой старинной стальной решетки. – Ты не замечаешь ничего
странного в этой каминной решетке?
– Должно быть, ее немного почистили, – предположил
Джим Лич. – Она хорошо сохранилась. Не вижу ничего странного, разве что…
Да, вот этот левый набалдашник блестит ярче, чем правый.
– Да, именно это и заставило меня вспомнить Эркюля
Пуаро, – сказал Баттл. – Ты ведь знаешь его пунктик – он крайне
серьезно относился к симметрии вещей, его всегда интересовало даже малейшее
несоответствие. Мне кажется, я невольно подумал: «Это могло бы встревожить
старину Пуаро» – и поэтому позже заговорил о нем. Джонс, раскрывай свой
чемоданчик и проверь отпечатки на этих двух набалдашниках.
Вскоре Джонс доложил:
– На правой головке есть отпечатки, а на левой ничего
нет.
– Значит, именно левая нам и нужна. А отпечатки на
правой головке, должно быть, принадлежат служанке, которая обычно протирает
решетку. Но вот этот левый набалдашник почистили, видимо, совсем недавно.
– Кстати, в корзине для бумаг был кусочек скомканной
наждачной бумаги, – сразу вспомнил Джонс. – Я не подумал, что он
может иметь отношение к делу.
– Все понятно. Ведь тогда ты еще не знал, что именно
нужно искать. Сейчас нам гораздо легче. Могу поспорить на что угодно, что этот
шар отвинчивается. Да, я не сомневаюсь в этом.
Джонс быстро вывернул шарообразный набалдашник.
– Довольно увесистый, – сказал Джонс, покачивая
его на руке.
– Здесь есть какое-то пятно, – заметил Лич,
склонившись и внимательно осматривая резьбу на ножке.
– Может, это кровь, а может, и нет, – сказал
Баттл. – Допустим, некто вымыл шар и почистил его, но не заметил
маленького пятнышка, оставшегося на резьбе. Держу пари, что это и есть предмет,
которым проломили голову старой леди. Но теперь нам надо найти еще кое-что. Джонс,
вам придется вновь обыскать дом. И на сей раз мы знаем, что надо искать.
Он дал сержанту несколько кратких и точных инструкций.
Пройдя по комнате, Баттл выглянул из окна и посмотрел вниз:
– Там что-то виднеется, что-то светлое, что-то
зацепилось за плющ. Возможно, это очередная деталь нашей головоломки. Я почти
уверен.
12
Суперинтендант Баттл спустился в холл, где его поджидала
Мери Олдин.
– Могу я поговорить с вами, суперинтендант?
– Безусловно, мисс Олдин. Может быть, мы пройдем в эту
комнату? – Он распахнул дверь, пропуская ее в столовую. Харстолл уже
закончил убирать здесь после ленча.
– Я хочу спросить вас, суперинтендант Баттл. Неужели вы
думаете… неужели вы по-прежнему считаете, что это… это ужасное преступление
было совершено одним из нас? По-моему, это мог сделать только посторонний
человек! Какой-то маньяк!
– Возможно, вы не так далеки от истины, мисс Олдин.
Если я не ошибаюсь, то этого преступника вполне можно назвать маньяком, однако
этот человек живет в вашем доме.
Она изумленно расширила глаза:
– Вы хотите сказать, что в нашем доме живет
сумасшедший?
– О, вы, наверное, представляете себе человека, который
брызгает слюной и дико вращает глазами, – сказал суперинтендант. –
Нет, мания зачастую бывает иного рода. Некоторые из наиболее опасных невменяемых
преступников выглядят такими же здоровыми, как вы и я. Единственное отличие в
том, что он одержим какой-то навязчивой идеей, которая разъедает мозг,
постепенно его разрушая. Часто бывает, что несчастные и вроде бы здраво
рассуждающие люди приходят к вам и рассказывают о том, что их кто-то
преследует, что кто-то следит за ними. И их рассказ выглядит так правдоподобно,
что вы готовы поверить.
