Я смотрел на оконечность Британии, туда, где скалы противились натиску моря.
— Пенвит, — произнесла Исеулт.
Это было бриттское название мыса.
— Хочешь отправиться домой? — спросил я Леофрика.
Тот пожал плечами. Часть команды повернула рею так, чтобы ее можно было уложить на подпоры вдоль судна, в то время как остальные связали парус, чтобы он не хлопал. Под рукой были весла, чтобы двигаться на восток, и «Белая лошадь» становилась все меньше и меньше, уходя в Сэфернское море.
Я с завистью глядел вслед Свейну.
— Мне нужно разбогатеть, — заявил я Леофрику, и тот засмеялся.
— У меня в жизни есть свой путь, которым я должен идти, — продолжал я, — и он ведет на север. На север, обратно к Беббанбургу. А Беббанбург еще ни разу в истории не был взят, поэтому мне понадобится много людей, чтобы им овладеть. Много хороших людей и много острых мечей.
— У нас есть серебро, — указал Леофрик на днище судна.
— Этого слишком мало, — хмуро ответил я.
У моих врагов имелись деньги, а Альфред заявил, что я должен деньги церкви, к тому же суд Дефнаскира наверняка захочет вытрясти из меня виру. Я мог бы вернуться домой, только имея достаточно серебра, чтобы расплатиться с церковью, подкупить суд и привлечь под мое знамя людей.
Я пристально глядел на «Белую лошадь», превратившуюся всего лишь в парус над покрытым рябью морем, и испытывал искушение отправиться вместе с датчанами. Подождать, пока Рагнар окажется на свободе, и отдать в его распоряжение своих людей. Но во-первых, я стал бы сражаться против Леофрика, а во-вторых, мне все еще требовалось добыть деньги, собрать людей и отправиться на север, отвоевывать законное наследство. Я прикоснулся к молоту Тора и помолился, чтобы боги ниспослали мне какой-нибудь знак свыше.
Исеулт сплюнула. Нет, не то чтобы сплюнула — она произнесла слово, которое звучало так, как будто бедняжка подавилась и при этом откашливается и плюется одновременно. Она указала на борт судна, и я увидел выпрыгнувшую из воды странную рыбу. Рыба была большая, как гончая собака, с треугольным плавником.
— Морская свинья, — сказал Леофрик.
— Лламхидидд, — назвала Исеулт рыбу по-бриттски.
— Они приносят морякам удачу, — заметил Леофрик.
До этого я ни разу в жизни не видел морской свиньи, но внезапно рядом с нами появилась целая дюжина таких созданий. Они были серыми, спины их блестели на солнце, и все они плыли на север.
— Поднять парус! — велел я Леофрику.
Он уставился на меня. Команда отвязала весла и убрала заслонки с уключин.
— Ты хочешь поднять парус? — спросил Леофрик. — Но зачем?
— Мы идем на север.
Я молился, чтобы боги дали мне знак и Тор послал мне морскую свинью.
— В Сэфернском море ничего нет, — заметил Леофрик. — Свейн же тебя предупредил.
— Свейн сказал, что там нечем поживиться, — возразил я, — потому что все забрали датчане, а это значит, что у самих датчан есть немало!
От избытка переполнявших меня чувств я ткнул Леофрика кулаком в плечо и обнял Исеулт.
— И еще он сказал, что их корабли идут из Ирландии.
— Ну и что же из этого? — спросил Леофрик, потирая плечо.
— Как что? Датчане идут из Ирландии, чтобы напасть на Уэссекс. А если бы ты отправился на поиски богатств, то что бы ты с собой взял?
— Все, что у меня есть, — ответил Леофрик спокойно.
— И они не знают, что мы здесь! Они ловцы, а мы огненные драконы!
— А ведь ты прав, — ухмыльнулся Леофрик.
— Конечно прав! Я лорд Беббанбургский! И я собираюсь разбогатеть! Мы все будем богаты! Мы станем есть с золотых тарелок, резать глотки своим врагам и делать их жен своими шлюхами!
Я выкрикивал всю эту чушь, шагая к середине судна и на ходу высвобождая завязки паруса.
— Мы разбогатеем и станем ходить в серебряных башмаках и золотых шапках! Мы станем богаче королей! Мы будем купаться в серебре, мы осыплем наших шлюх золотом и будем срать янтарем! Убрать весла! Задраить уключины, мы идем на север, мы будем богаты, как епископы, все, до последнего человека!
Команда ухмылялась с довольным видом, потому что я ревел от восторга, а людям нравится, когда их ведут навстречу счастью.
И все-таки они колебались, идти ли на север, потому что там земля наверняка исчезнет у нас из виду. Я сам никогда не бывал так далеко от берегов, поэтому тоже боялся, ведь Рагнар Старший часто рассказывал истории о северянах, которых заманивали морские просторы, — и они вечно плыли все дальше и дальше на запад. Он говорил, что где-то там, за островами Мертвых, есть земли, на которых бродят призраки, но я в этом сомневался. Зато я не сомневался, что он говорил правду о том, что многие из ушедших туда кораблей не вернулись. Они двигались навстречу умирающему солнцу, все вперед и вперед, потому что не могли вынести самой мысли о возвращении, вот и продолжали плыть туда, где умирают заблудившиеся корабли, — там заканчивается Земля и начинается великая тьма.
Однако мир на севере не кончается. Я это знал, хотя и не был вполне уверен, что именно находится в той стороне. Где-то там вроде бы есть королевство Дифед, Ирландия и всякие другие места с варварскими названиями, где дикари живут, словно голодные псы на диких пустынных окраинах, но еще там были безмятежное море и огромные волны. Вот почему, едва команда подняла парус и ветер погнал «Огненного дракона» на север, я налег на рулевое весло, чтобы направить судно чуть восточнее, боясь, что иначе мы затеряемся в необозримом море.
— Ты знаешь, куда держишь курс? — спросил Леофрик.
— Нет.
— А тебя вообще волнует, куда идет судно?
Я только ухмыльнулся. Южный ветер превратился в юго-западный, прилив гнал нас на восток, и к полудню вдали появилась земля. Я решил, что это, наверное, земля бриттов на северном берегу Сэфернского моря, но, когда мы приблизились, понял, что это остров. Позже я выяснил, что это место северяне называют Лунди, что на их языке означает «Ничто». На высоких утесах острова было полно птиц, которые подняли страшный шум, когда наше судно вошло в бухточку на западной стороне острова.
Самое удобное место для того, чтобы бросить якорь на ночь, потому что на море было сильное волнение. И вот мы опустили парус, сели на весла и гребли, огибая утесы, до тех пор, пока не нашли подходящее укрытие.
Я сошел на берег вместе с Исеулт, и в поисках яиц мы раскопали несколько нор буревестников, но ничего не нашли. Поэтому мы удовольствовались тем, что убили пару диких коз и приготовили ужин. На острове сейчас никто не жил, хотя раньше тут обитали люди: мы обнаружили могилы и развалины церквушки. Датчане сожгли тут все, разрушили церковь и разрыли могилы в поисках золота.
Мы вскарабкались на возвышенность, я осмотрел вечернее море — нет ли там кораблей, — но ни одного не увидел. Мне хотелось проверить, не видна ли на юге земля, но горизонт в той стороне закрывало темное облако, и трудно было сказать с уверенностью, есть ли там суша. Однако более темная полоска внутри облака вполне могла оказаться холмами, поэтому я решил, что вижу Корнуолум или восточную часть Уэссекса.
