Джоанна и я съели гораздо больше, чем нам хотелось, –
хозяйка так старательно угощала нас. Маленькая леди действительно наслаждалась
тем, что она принимает гостей, и я чувствовал, что для Эмили Бэртон Джоанна и я
представляем огромное приключение – два человека из таинственного мира Лондона.
Естественно, наша беседа вскоре перешла на местные темы.
Мисс Бэртон тепло говорила о докторе Гриффитсе, о его доброте и высокой медицинской
квалификации. И мистер Симмингтон – очень умный адвокат, он помог мисс Бэртон
вернуть деньги из «Инком Такс», о чем она сама никогда и не думала. И он так
добр к своим детям, предан им и своей жене… Тут она перебила сама себя:
– Бедная миссис Симмингтон, это так печально, когда
маленькие дети остаются сиротами. Возможно, она никогда не была слишком сильной
женщиной, да еще и здоровье ее недавно ухудшилось. Мозговая горячка – вот что
это, должно быть, было. Я читала о подобных вещах в газетах. В таких случаях
люди совершенно не понимают, что творят. И она тоже не понимала, иначе бы
вспомнила о мистере Симмингтоне и детях.
– Это анонимное письмо, должно быть, слишком сильно
потрясло ее, – сказала Джоанна.
Мисс Бэртон покраснела. С оттенком порицания в голосе она
произнесла:
– Не слишком приятные вещи для обсуждения, вы не
находите, дорогая? Я знаю, что там были… э-э… письма, но мы не должны говорить
об этом. Гадкие вещи. Я думаю, лучше их просто игнорировать.
Конечно, мисс Бэртон могла себе позволить игнорировать
письма, но для некоторых людей это не было так уж просто. Как бы то ни было, я
послушно сменил тему беседы, и мы принялись обсуждать Айми Гриффитс.
– Она прелестна, она просто прелестна! – сказала
Эмили Бэртон. – Ее энергия и организаторские способности великолепны. Она
так добра к девочкам. Она так практична и современна во всех делах. Воистину
она управляет нашим местечком. И абсолютно предана своему брату. Так приятно
видеть подобную преданность между братом и сестрой.
– Неужели он никогда не ощущает, что она несколько
давит на него? – спросила Джоанна.
Эмили Бэртон уставилась на нее с испуганным видом.
– Она принесла ради него огромную жертву, –
сказала она с ноткой оскорбленного достоинства в голосе.
Я заметил нечто вроде «ах вот как?» в глазах Джоанны и
поспешил перевести разговор на мистера Пая.
Эмили Бэртон несколько сомневалась относительно мистера Пая.
Все, что она могла сказать, повторяя это с некоторым
подозрением, – что он очень добр, да, очень добр. Благороден, разумеется,
и более чем великодушен. У него иной раз бывают странные посетители, но это,
конечно, из-за того, что он много путешествовал.
Мы согласились, что путешествия не только развивают широту
ума, но иной раз и способствуют появлению очень странных знакомств.
– Я частенько думаю, что мне и самой хотелось бы
отправиться в путешествие, – задумчиво сказала Эмили Бэртон. –
Читаешь о них в газетах, и все это звучит так привлекательно…
– А почему бы вам и не поехать? – спросила
Джоанна.
Такой поворот от мечты к реальности, похоже, переполошил
мисс Эмили.
– О нет, нет, это совершенно невозможно.
– Но почему? Это достаточно дешево.
– О, дело не в стоимости. Но я бы не смогла поехать
одна. Путешествие в одиночестве выглядело бы довольно странно, вам не кажется?
– Нет, – сказала Джоанна.
Мисс Эмили взглянула на нее с подозрением.
– И я не знаю, как бы я управилась с багажом… и
высаживалась бы в иностранных портах… и все эти сложности с обменом валюты…
Казалось, перед испуганным взором маленькой леди встали
вдруг бесчисленные ловушки, и Джоанна поспешила успокоить ее вопросом о
приближающемся празднике урожая и распродаже рукоделий. Это естественным
образом привело нас к миссис Дан-Кэлтроп.
Нечто вроде легкой судороги исказило на мгновение лицо мисс
Бэртон.
– Знаете, дорогая, – сказала она, – миссис
Дан-Кэлтроп всегда казалась мне очень странной женщиной. Такие вещи говорит
иной раз…
Я спросил, какие именно.
– О, я не знаю. Весьма неожиданные вещи. И эта ее
манера смотреть на вас так, будто вы не здесь, а где-то далеко… Я неточно
формулирую, но очень трудно выразить то впечатление, которое я имею в виду. И
она не должна бы… ну, вмешиваться во все. Так много случаев, когда жена викария
может дать совет… или даже предостеречь. Но она лишь останавливает людей, вы
знаете, даже на улице, и требует, чтобы они вели себя лучше. Поскольку всем
приходится ее выслушивать – я уверена, ее боятся. Но она утверждает, что всегда
держится в стороне, и при этом имеет странную привычку стыдиться за наиболее
недостойных людей.
– Это интересно, – сказал я, обмениваясь быстрым
взглядом с Джоанной.
– И тем не менее она очень хорошо воспитанная женщина.
Ее девичья фамилия – Фэрроуэй, из Белпота, очень приличная семья, но все эти
старые семьи немножко странные, я уверена. Но она предана своему мужу, человеку
исключительного интеллекта, – иной раз я думаю, что такой интеллект ни к
чему в нашем деревенском кругу. Хороший человек и весьма искренний, но меня
смущает его привычка постоянно цитировать латинские тексты.
– Слышал, слышал! – горячо воскликнул я.
– Джерри получил дорогое школьное образование, поэтому
он способен узнать латынь, когда ее слышит, – сообщила Джоанна.
Это замечание подсказало мисс Бэртон новую тему.
– Здешняя школьная учительница – весьма неприятная
молодая особа, – сказала она. – Совершенно красная, я уверена! –
На слове «красная» мисс Бэртон понизила голос.
Позже, когда мы поднимались на холм, идя домой, Джоанна
сказала мне:
– Она просто прелесть!
За ужином в этот вечер Джоанна выразила надежду, что
вечеринка с чаем у Патридж имела успех.
Патридж слегка покраснела и с трудом взяла себя в руки.
– Спасибо, мисс, но Агнес так и не появилась после
всего.
– О, извините.
– Меня это не беспокоит, – отрезала Патридж.
Но ее настолько переполняла обида, что Патридж позволила ей
выплеснуться на нас:
– Это не я додумалась позвать ее! Она сама позвонила,
сказала, что у нее что-то эдакое на уме и нельзя ли ей прийти, у нее ведь был
выходной. И я сказала – да, потому что вы разрешили. И после этого – ни звука,
ни вздоха от нее! Хоть бы слово в извинение, хотя я надеюсь, что завтра утром
все же получу от нее открытку. Эти нынешние девчонки ни своего места не знают,
ни понятия у них, как себя вести!
