Элси сказала извиняющимся тоном:
– Я должна подняться к мальчикам. Мистер Симмингтон
весьма озабочен, что все это их слишком взволнует. Он просил меня увести их.
– Я слышал, что тело обнаружила Меган, – сказал
я. – Надеюсь, кто-нибудь присматривает за ней?
Должен признать, что Элси Холланд выглядела как человек,
внезапно ощутивший угрызения совести.
– Ох, дорогая! – воскликнула она. – Я о ней
забыла! Надеюсь, с ней все в порядке. Знаете, столько всего нахлынуло, полиция
и все остальное… Но это небрежность с моей стороны. Бедная девочка, она должна
чувствовать себя очень плохо. Я сейчас же пойду взглянуть, как она там.
Я смягчился.
– С ней все в порядке, – сказал я. – За ней
присматривает Роза. Вы можете заняться детьми.
Она поблагодарила меня белозубой печальной улыбкой и
поспешила наверх. В конце концов, ее делом были мальчики, а Меган… Элси
платили, чтобы она присматривала за чертовыми братцами Симмингтонами. Вряд ли
можно было порицать ее за внимание к ним.
Когда она исчезла за поворотом лестницы, у меня перехватило
дыхание. На мгновение мне почудилось, что это мелькнула Ника Самофракийская,
бессмертная и невероятно прекрасная, а вовсе не добросовестная гувернантка.
Затем открылась дверь, и в холл прошествовал лейтенант Нэш,
сопровождаемый Симмингтоном.
– О, мистер Бартон! – сказал он. – Я как раз
собирался звонить вам. Рад, что вы уже здесь.
Он не спросил – в тот момент, – почему я уже здесь.
Он обернулся к Симмингтону:
– Я бы занял ту комнату, если можно.
То была маленькая дневная гостиная с окном, выходящим на
улицу.
– Конечно, можно.
Выдержка у Симмингтона была недурной, однако он выглядел
безнадежно усталым. Лейтенант Нэш сказал вежливо:
– На вашем месте я бы позавтракал, мистер Симмингтон.
Вы, и мисс Холланд, и мисс Меган почувствуете себя гораздо лучше после кофе и
яиц с беконом. Убийство на голодный желудок – гадкое дело.
Он говорил тоном доброго домашнего врача. Симмингтон сделал
слабую попытку улыбнуться и сказал:
– Благодарю вас, лейтенант, я последую вашему совету.
Я следом за Нэшем вошел в гостиную, и он закрыл дверь. Потом
он сказал:
– Вы оказались здесь очень быстро! Как вы узнали?
Я объяснил, что мне позвонила Меган. Я чувствовал
расположение к лейтенанту Нэшу. Он, во всяком случае, не забыл, что и Меган
нуждается в завтраке.
– Я слышал, вы звонили вчера вечером, мистер Бартон, и
справлялись об этой девочке. Почему бы это?
Я догадывался, что это выглядит странно. Я рассказал ему о
телефонном звонке Агнес и о том, что она не явилась к Патридж. Лейтенант
сказал:
– Да, понимаю…
Он протянул это медленно и задумчиво, потирая подбородок.
Потом лейтенант вздохнул.
– Н-да, – сказал он. – Это убийство,
совершенно ясно. Непосредственное физическое воздействие. Вопрос в том, что
именно знала девушка? Сказала ли она что-нибудь этой Патридж? Что-то
определенное.
– Не думаю. Но вы можете спросить сами.
– Да, я зайду повидать ее, когда закончу здесь.
– Что именно произошло? – спросил я. – Или вы
еще не знаете?
– Кое-что знаем. У прислуги был выходной…
– У обеих женщин сразу?
– Да; здесь, кажется, прежде служили две сестры, и они
любили отдыхать вместе, а миссис Симмингтон устраивал такой порядок. Потом
прислуга сменилась, но порядок остался прежним. Девушки только заранее готовили
холодный ужин и сервировали его в столовой, а мисс Холланд обычно готовила чай.
– Понятно.
– Здесь все вполне ясно на первый взгляд. Повариха Роза
приехала сюда из Нижнего Микфорда, и для того, чтобы съездить туда в выходной,
она должна попасть на автобус в половине третьего. Поэтому Агнес всегда
заканчивала мытье посуды после обеда сама. Роза обычно перемывала посуду после
ужина, чтобы рассчитаться. В этот день было так: Роза ушла к автобусу на 2.25,
Симмингтон отправился в свою контору от 2.25 до 3.00. Элси Холланд и дети вышли
без четверти три. Меган Хантер уехала на велосипеде минут на пять позже. Агнес
после этого оставалась в доме одна. Насколько я разобрался, она обычно выходила
из дома между тремя часами и половиной четвертого.
– А дом оставался пустым?
– О, здесь на этот счет не беспокоятся. В этих краях не
особо запирают дома. Как я сказал, без десяти три Агнес была в доме одна. И
ясно, что она никуда не выходила, поскольку она была в чепчике и переднике,
когда нашли ее тело.
– Я полагаю, вы можете приблизительно определить время
ее смерти?
– Доктор Гриффитс не захотел компрометировать себя
излишней точностью. Между двумя часами и половиной пятого – таково официальное
медицинское заключение.
– Как ее убили?
– Сначала ее оглушили ударом по затылку. После этого
обычный кухонный вертел, очень остро заточенный, вонзили в основание черепа,
мгновенно убив ее.
Я раскурил сигарету. Это не было приятной картиной.
– Очаровательное хладнокровие, – сказал я.
– О да, это очень характерно.
Я глубоко вздохнул.
– Кто это сделал? – пробормотал я. – И зачем?
– Я не думаю, – медленно сказал Нэш, – что мы
когда-либо узнаем совершенно точно – почему. Но мы можем догадываться.
– Она что-то знала?
– Она что-то знала.
– Она никому здесь не намекнула ни о чем?
– Насколько я мог выяснить, нет. Повариха говорит, что
девушка была расстроена со дня смерти миссис Симмингтон, и, по словам этой
Розы, она все сильнее и сильнее о чем-то беспокоилась и часто повторяла, что не
знает, что она должна делать.
Нэш раздраженно хмыкнул:
– Это частенько бывает. Они не хотят идти к нам. Они не
хотят «быть замешанными в полицейские дела», это глубоко засевшее
предубеждение. Если бы она пришла и рассказала о том, что ее тревожит, она бы
сегодня была жива.
– Неужели она ни о чем не намекнула товарке?
– Нет. Роза так говорит, и я склонен ей верить. Потому
что, если бы Агнес что-то сказала, Роза уж разболтала бы это мгновенно, да еще
бы и от себя немало добавила.
