Я ничего не ответил, потому что мне это тоже не нравилось.
Такой мирный, улыбчивый, счастливый сельский уголок, над которым нависло нечто
злое. И именно с этого момента у меня в душе поселилось предчувствие беды…
Прошло несколько дней. Мы явились на бридж к Симмингтонам, и
миссис Симмингтон надоела мне до крайности, постоянно упоминая Меган.
– Бедная деточка так неуклюжа. Она в таком возрасте,
когда уже заканчивают школу, но еще продолжают расти.
Джоанна заметила сладко:
– Но ведь Меган уже двадцать, не так ли?
– О, да, да. Но она, конечно, моложава для своих лет.
Совсем еще как ребенок. А неплохо было бы, я думаю, если бы девочки не росли
так быстро. – Она засмеялась. – Я уверена, любая мать хотела бы,
чтобы ее ребенок оставался вечным младенцем.
– С чего бы им этого хотеть? – сказала
Джоанна. – К тому же, должно быть, это очень затруднительно – иметь
ребенка, который умственно остается шестилеткой, когда его тело становится
взрослым.
Миссис Симмингтон глянула с досадой и сказала, что мисс
Бартон не должна воспринимать все слишком буквально.
Я был доволен Джоанной, и мне пришло в голову, что я был
невнимателен к миссис Симмингтон. Эта анемичная прелесть среднего возраста
скрывает, подумал я, эгоистичную, хваткую натуру.
Джоанна коварно спросила, не намерена ли миссис Симмингтон
учить Меган танцам.
– Танцам? – Миссис Симмингтон, казалось, удивилась
и позабавилась. – О нет, здесь такое не принято.
– Вижу. А заодно теннис и прочее в этом роде.
– Наш теннисный корт годами пустует. Ни Ричард, ни я не
играем. Я полагаю, позже, когда мальчики подрастут… О, Меган найдет массу
занятий. Она, знаете ли, вполне счастлива, впустую проводя время. Позвольте
взглянуть, я сдаю?
Когда мы поехали домой, Джоанна, злобно нажав на
акселератор, так, что машина прыгнула вперед, сказала:
– Я чувствую себя ужасно виноватой перед этой девочкой.
– Меган?
– Да. Ее мать не любит ее.
– Ну, Джоанна, бывают вещи и похуже.
– Да, конечно. Множество мамаш не любят собственных
детей. А Меган – могу представить! Держать дома такое существо весьма неудобно.
Она вносит разлад в их образ жизни – образ жизни Симмингтонов. Без нее они –
завершенное семейство, и они должны ощущать себя крайне несчастными из-за того,
что среди них такое чувствительное создание, – а она действительно
чувствительна!
– Да, – согласился я, – думаю, она такая.
Джоанна внезапно весело рассмеялась:
– Невезуха тебе с этой гувернанткой!
– Не понимаю, что ты имеешь в виду, – сказал я с
достоинством.
– Ерунда. Каждый раз, когда ты смотрел на нее, на твоем
лице вырисовывалась мужская досада. Я согласна с тобой, это бесполезная трата
времени. И я не вижу, кто еще здесь мог бы тебе подойти. Но ты произвел
огромное впечатление на Айми Гриффитс.
– Избави бог! – воскликнул я с содроганием. –
И кстати, – добавил я, – почему так много интереса к моей интимной
жизни? А как насчет тебя, девочка? Ты нуждаешься в небольшом развлечении,
насколько я тебя знаю. Но здесь нет непризнанных гениев, болтающихся вокруг.
Тебе нужно покорить Оуэна Гриффитса. Он единственный неженатый мужчина в
местечке.
Джоанна вскинула голову:
– Доктору Гриффитсу я не нравлюсь.
– Он мало тебя видел.
– Он видел достаточно для того, чтобы переходить на
другую сторону, встречая меня на Верхней улице!
– Весьма необычная реакция, – сказал я с
сочувствием. – Ты к такому не привыкла.
Джоанна в молчании проехала в ворота «Литтл Фюрц» и к
гаражу. Потом сказала:
– Возможно, в твоей идее что-то есть. Я не понимаю,
почему бы кому-то переходить на другую сторону улицы, чтобы избежать встречи со
мной. Это уж слишком бросается в глаза.
– Я вижу, – сказал я, – ты намерена устроить
хладнокровную охоту на него.
– Ну, мне не нравится, когда меня сторонятся.
Я медленно и осторожно выбрался из автомобиля и установил
костыли. Потом дал сестре маленький совет:
– Позволь сказать тебе, девочка. Оуэн Гриффитс – не из
тех твоих ручных, скулящих, артистичных молодых людей. Если ты не будешь
осторожна, ты можешь разворошить осиное гнездо. Этот человек может быть
опасным.
– Ты действительно так думаешь? – спросила
Джоанна, проявляя все признаки удовольствия от такой перспективы.
– Оставь беднягу в покое, – сказал я настойчиво.
– Как он смеет переходить через улицу, когда видит
меня?
– Все вы, женщины, одинаковы. Вечно повторяете одно и
то же. Сестрица Айми тоже устроит охоту с ружьем – на тебя, если я не ошибаюсь.
– Она уже меня ненавидит, – сказала Джоанна. Она
говорила задумчиво, но с оттенком злорадства.
– Мы приехали сюда, – сказал я строго, – в
мирный и тихий уголок, и я надеюсь, что мы не нарушим его покой.
Но если чего и не было впереди, так это мира и тишины.
Глава 2
Примерно через неделю я, вернувшись домой, обнаружил Меган,
которая сидела на ступенях веранды, уткнув подбородок в колени.
Она встретила меня со своей обычной бесцеремонностью.
– Привет! – сказала она. – Вы, наверное,
думаете, что я явилась к обеду?
– Конечно, – сказал я.
– Если там отбивные или что-нибудь подобное и на всех
их не хватит, вы мне скажите сразу, – предупредила Меган, пока я огибал
дом, чтобы известить Патридж, что за столом нас будет трое.
Мне показалось, что Патридж фыркнула. Она, по обыкновению,
без слов умудрилась выразить, что не слишком-то высокого мнения об этой мисс
Меган.
Я вернулся на веранду.
– Все в порядке? – озабоченно спросила Меган.
– Вполне в порядке, – ответил я. – Ирландское
рагу.
– О, это вроде кормежки для собак, да? Я хочу сказать,
что это в основном картошка и приятный запах.
– В этом роде, – согласился я.
Мы молчали, пока я курил свою трубку. Это была в высшей
степени приятельская тишина.
Меган разрушила ее внезапно и эгоистично:
