– Сложно устроен этот мир, вы не находите? В смысле –
непросто в нем сориентироваться. Нас, понимаете, никто этому не учил.
Люси припомнила, что ей рассказывала Эмма.
– Вы ведь в прошлом летчик-истребитель? – сказала
она. – Награждены медалью «За летные заслуги»…
– В этом как раз вся закавыка. Вы заслужили награду, и
люди стараются облегчить вам жизнь. Дают работу, и так далее. Но только работа
– сплошь канцелярская, к какой вы попросту непригодны. Сидеть за письменным
столом, ковыряться в цифрах… У меня были, скажу вам, собственные идеи –
пробовал предпринять кое-что пару раз. Но без финансовой поддержки – никуда.
Таких, кто готов раскошелиться и вложить деньги, не сыщешь. Будь у меня хоть
маломальский начальный капитал… – Он тяжело задумался. – Вы не были
знакомы с Эди, правда? Моей женой? Ну да, естественно. Она была совсем другая,
чем все эти. Во-первых, моложе. Служила в Военно-воздушных силах. Всегда говорила
про отца, что это второй Эбенезер Скрудж
[4]
… И знаете, так оно
и есть. Трясется над каждым грошом. А ведь с собой ничего не унесет. Деньги, когда
он умрет, поделят между детьми. Доля Эди, понятно, достанется Александру. Он,
впрочем, не сможет трогать капитал, пока не достигнет двадцати одного года.
– Простите, но, может быть, вы все же слезете со стола?
Мне нужно приправить кое-что и приготовить подливку.
В эту минуту, разрумянясь и тяжело дыша, прибыли Александр
со Стоддарт-Уэстом.
– Привет, Брайен, – ласково обратился Александр к
отцу. – Вот ты, оказывается, куда забрался… Слушайте, какое обалденное
мясо! И пудинг йоркширский будет?
– Будет.
– У нас в школе дают не пудинг, а кошмар какой-то –
сырой весь, непропеченный.
– А ну-ка, не мешаться под ногами! – сказала
Люси. – Мне еще подливку делать.
– Побольше сделайте. Два полных соусника, ладно?
– Ладно.
– Годится! – старательно выговаривая это словцо
вставил Стоддарт-Уэст.
– Я только бледную не люблю.
– Будет не бледная.
– Она потрясно готовит, – сообщил отцу Александр.
Люси почудилось на миг, что эти двое поменялись ролями.
Александр разговаривал с отцом, как снисходительный родитель.
– Вам чем-нибудь помочь, мисс Айлзбарроу? –
вежливо осведомился Стоддарт-Уэст.
– Да, помогите. Александр, ступай-ка ударь в гонг. Ты,
Джеймс, неси в столовую этот поднос, хорошо? А вы, пожалуйста, мистер Истли,
несите мясо. Картошку и пудинг возьму я.
– Тут из Скотленд-Ярда приехал человек, – сказал
Александр. – Он, как вы думаете, будет с нами есть?
– Это смотря как распорядится твоя тетя.
– Тетя Эмма, наверно, была бы не против. Она любит
угощать гостей. Я только боюсь, дядя Гарольд не захочет. Такой стал дерганый
из-за этого убийства. – Выходя из дверей с подносом, Александр счел нужным
поделиться через плечо дополнительной информацией: – С этим, из Скотленд-Ярда,
сейчас в библиотеке мистер Уимборн. Он, правда, на ланч не останется. Сказал,
что ему нужно обратно в Лондон. Идем, Стоддарт… А, он пошел бить в гонг.
С этой секунды во всем доме царствовал гонг. Стоддарт-Уэст
был истинный артист, он вкладывал в свое занятие всю душу – вести разговоры
сделалось невозможно.
Брайен понес в столовую мясо, Люси последовала за ним с
овощами – и вернулась на кухню забрать два полных соусника с подливкой.
Эмма, спускаясь торопливо с лестницы, застала в холле
мистера Уимборна, который натягивал перчатки.
– Вы правда не хотите чуточку задержаться, мистер
Уимборн, и поесть вместе с нами? Ланч готов.
– Нет. У меня в Лондоне назначена важная встреча. В
поезде есть вагон-ресторан.
– Мы так вам обязаны, что вы нашли возможным
приехать, – благодарно сказала Эмма..
Из библиотеки вышли оба инспектора. Мистер Уимборн задержал
руку Эммы в своей.
– Вы только не волнуйтесь, милая, – сказал
он. – Это – инспектор сыскной полиции Краддок из Нового Скотленд-Ярда, он
приехал принять дело в свое ведение. В 2.15 будет здесь снова, чтобы задать вам
кой-какие вопросы и, быть может, узнать факты, небесполезные для следствия. Но,
повторяю, волноваться вам не о чем. – Он поднял глаза на Краддока. –
Могу я передать мисс Кракенторп, что вы мне сказали?
– Конечно, сэр.
– Инспектор Краддок говорит, что это преступление почти
наверняка не местного характера. Есть основания полагать, что убитая женщина
приехала из Лондона и, вероятно, иностранка.
Эмма Кракенторп сказала отрывисто:
– Иностранка, вот что. Не француженка?
Мистер Уимборн, который явно завел этот разговор с целью
утешить, слегка оторопел. Дермот Краддок быстро перевел взгляд на лицо Эммы.
Почему, спросил он себя, она сразу сделала вывод, что убитая
женщина – француженка? И почему мысль об этом привела ее в такое смятение?
Глава 9
1
Единственными, кто действительно отдал должное за ланчем
кулинарному искусству Люси, были мальчики да Седрик Кракенторп, на которого как
будто не оказали ни малейшего влияния обстоятельства, побудившие его опять
вернуться в Англию. Он, кажется, воспринимал все случившиеся, как довольно
удачный анекдот в духе черного юмора.
Эта позиция, не могла не заметить Люси, вызывала крайнее
раздражение у его брата Гарольда. Гарольд, казалось, рассматривал убийство как
злостное оскорбление фамильной чести Кракенторпов и в сильном расстройстве
чувств едва притронулся к еде. Эмма сидела с озабоченным и несчастным видом и
тоже почти ничего не ела. Альфред, погруженный в свои мысли, по большей части
молчал. Он был недурен собой, с худым, смуглым лицом и, пожалуй, слишком близко
посаженными глазами.
После ланча вернулись оба офицера полиции и вежливо
пригласили на несколько слов мистера Седрика Кракенторпа.
Инспектор Краддок вел беседу в самом приветливом и дружеском
тоне.
– Присаживайтесь, мистер Кракенторп. Вы, как я понимаю,
к нам прямо с Балеарских островов? Живете там?
– Да, вот уже шесть лет. На Ивисе. Больше подходит мне,
чем здешние унылые края.
– Солнышка вам перепадает больше нашего, не
сомневаюсь, – дружелюбно сказал инспектор. – Вы ведь не так давно уже
приезжали – на Рождество, если быть точным. Какая же надобность так быстро
привела вас сюда опять?
