– Брайена Истли?
– Да. Мне знаком такой тип людей. Дрейфуют, фигурально
выражаясь, без руля и ветрил в этом мире. Слишком рано навидались опасностей и
смертей, нахватались острых ощущений. Нынешнюю действительность находят
пресной. Пресной и серой. В определенном смысле мы поступили с ними нечестно.
Хотя не знаю, как можно было этого избежать. И вот имеем, что имеем – людей, у
которых как говорится, все в прошлом и нет будущего. Такие охотно идут на риск.
Рядовой обыватель инстинктивно проявляет осмотрительность, не столько из
нравственных побуждений, сколько из элементарного благоразумия. Но этим ребятам
страх неведом – такое слово, как осмотрительность, в их словаре просто
отсутствует. Будь Истли связан с женщиной и задумай убить ее… – Бейкон
осекся и беспомощно вскинул вверх ладонь. – А с чего бы, собственно, ему
ее убивать? И, если уж убиваешь женщину, с чего бы подкладывать ее в саркофаг
тестю? Нет, хотите знать мое мнение? Никто из них не причастен к убийству.
Стали бы они в противном случае тратить столько усилий на то, чтобы труп
оказался прямо, можно сказать, у них же на задворках!
Краддок согласился, что особого смысла в этом не видно.
– Вам здесь еще что-нибудь осталось сделать?
Краддок сказал, что ничего.
Бейкон предложил ему вернуться в Бракемптон и сообща выпить
чаю, но инспектор Краддок отказался, прибавив, что собирается зайти к одной
старой знакомой.
Глава 10
1
Мисс Марпл, сидя очень прямо на фоне фарфоровых собачек и
курортных сувениров, подарила инспектора Дермота Краддока одобрительной
улыбкой.
– Я так рада, что это дело поручено вам! Сбылась моя
надежда.
– Когда пришло ваше письмо, – сказал
Краддок, – я взял его и сразу пошел к помощнику комиссара. А с ним, так
совпало, как раз только что связались из Бракемптона, прося подключиться к
этому делу. Поскольку на их взгляд это не местное преступление. Помощник
комиссара очень заинтересовался тем, что я рассказал ему про вас. Он уже, как я
понял, слышал о вас от моего дяди.
– Милый сэр Генри, – ласково прошелестела мисс
Марпл.
– Заставил меня подробно рассказать ему историю с
«Литтл-Паддокс». Хотите знать, что я от него услышал после этого?
– Да, пожалуйста, если это не секрет.
– Передаю дословно. «Поскольку, – заявил
он, – все это звучит полнейшим абсурдом, вымыслом двух старушек, которые,
рассудку вопреки, оказались правы, а вы с одной из этих старушек знакомы, то и
поручается это дело вам». И вот я перед вами! А теперь, любезная мисс Марпл,
спрашивается, – что же дальше? Это, как вы, наверное, догадываетесь,
неофициальный визит. Без свиты. Я думал, может быть, для начала нам с вами
потолковать по душам в свободной обстановке.
Мисс Марпл снова улыбнулась.
– Убеждена, что те, кто с вами общался лишь в казенной
обстановке, нипочем не догадались бы, что вы умеете быть таким сердечным и это
вам – не краснейте – еще больше к лицу. Итак, какими именно материалами вы
располагаете на данный момент?
– Да всеми, какие есть, по-моему. Подлинник заявления
вашей приятельницы миссис Магликадди в полицию Сент-Мэри-Мид, подтверждение от
кондуктора о заявлении, сделанном ею в поезде, а также ее записка, адресованная
начальнику станции в Бракемптоне. Могу прибавить, что все, кому положено, –
железнодорожное начальство, полиция, – проводили необходимые
расследования. Однако ясно, что вы своими совершенно фантастическими домыслами
умудрились всех их посрамить.
– Это не домыслы, – сказала мисс Марпл. – И
потом, у меня было одно существенное преимущество. Я знаю Элспет Магликадди. А
все другие – нет. При отсутствии убедительных подтверждений ее словам, а также
сообщений о том, что пропала женщина, вполне естественно было предположить, что
все это старушка выдумала – как это, впрочем, свойственно старушкам. Но только
не Элспет Магликадди.
– Только не ей, – подтвердил инспектор. –
Очень бы, знаете ли, хотелось с ней познакомиться. Жалко, что уехала на Цейлон.
Мы, кстати, договариваемся сейчас о том, чтобы с ней там побеседовали.
– Что же до хода моих рассуждений, – продолжала
мисс Марпл, – то он не отличается особой оригинальностью. Все это вы
найдете у Марка Твена. Помните, – мальчик, нашедший лошадь? Просто
вообразил себе, куда бы подался, будь он сам лошадью, пошел туда – и лошадь
нашлась.
– И вы вообразили, как поступили бы, будь вы сами
жестоким и хладнокровным убийцей? – сказал Краддок, оценивая задумчивым
взглядом бело-розовую старческую хрупкость мисс Марпл. – Ну и голова у
вас…
– Не голова, а прямо выгребная яма, как говаривал мой
племянник Реймонд, – согласилась, энергично кивая, мисс Марпл. – На
что я отвечала, что выгребная яма – необходимое и ценное с точки зрения гигиены
домашнее оборудование.
– А вы не можете сделать еще один шаг, поставив себя на
место убийцы, и сказать, где он сейчас находится?
Мисс Марпл вздохнула.
– Увы. Представления не имею. Ясно только, что этот
человек либо жил какое-то время в Резерфорд-Холле, либо досконально изучил его.
– Согласен. Но область поисков открывается, таким
образом, весьма обширная. Одних работниц приходящих там перебывала целая
череда. Прибавьте к этому «Женский институт», а еще раньше – уполномоченных по
гражданской обороне. Ни для кого из них и Долгий амбар с саркофагом, и где
хранится ключ – не секрет. Да и вообще вся обстановка в имении известна каждому
в округе. Кому угодно из здешних жителей могла прийти мысль, что это подходящее
местечко для его целей.
– Вот именно. Я очень хорошо понимаю, какие перед вами
трудности.
Краддок сказал:
– Мы не сдвинемся с мертвой точки, покуда не установим
личность убитой.
– А это может тоже оказаться совсем непросто?
– Да нет, в конце концов – справимся. Сейчас мы
занимаемся проверкой всех сообщений о пропавших женщинах, подходящих по
возрасту и внешним приметам. Пока ничего обнадеживающего нет. Согласно
заключению медицинской службы, ей было лет тридцать пять, здоровая, возможно –
замужняя, как минимум один раз рожала. Меховое пальто на ней дешевое, куплено в
лондонском магазине. Их сотни таких продано за последние три месяца, процентов
шестьдесят – блондинкам. По фотографии никто из продавщиц убитую не вспомнил и
вряд ли вспомнит, если покупка была сделана в канун Рождества. Другие вещи на
ней по преимуществу иностранного производства, куплены большей частью в Париже.
Метки из английских прачечных не обнаружены. Мы связались с Парижем, там для
нас тоже проводят необходимую проверку. Рано или поздно, конечно, кто-нибудь да
объявится с сообщением о пропавшей родственнице или жиличке. Это всего лишь
вопрос времени.