Бэдкок уставился на инспектора.
– Хитер в жизни ничего подобного не принимала, –
сказал он. – Я в этом абсолютно уверен. Она не из тех, кто помешан на
лекарствах. Она вообще не знала, что такое депрессия или обеспокоенность. Таких
жизнерадостных женщин, как она, я за всю жизнь не встречал.
Инспектор кивнул:
– Понятно. И никакой доктор ничего такого ей не
прописывал?
– Нет. Точно. Я в этом уверен.
– Кто был ее врачом?
– Вообще-то она приписана к доктору Симу, но, если не
ошибаюсь, ни разу к нему не обращалась.
– Выходит, – задумчиво произнес инспектор
Корниш, – она не из тех женщин, кто принимает такие средства?
– Конечно, не из тех, инспектор, и думать нечего. Она
приняла это по ошибке, уж не знаю какой.
– Очень трудно представить себе такую ошибку, –
сказал инспектор Корниш. – Что она ела и пила в тот день?
– Сейчас, надо вспомнить. На ленч…
– Ленч не нужен, после него прошло слишком много
времени. Препарат, принятый в таком количестве, действует быстро и внезапно.
Чай. Постарайтесь вспомнить про чай.
– Ну, мы вошли в палатку для чая, в саду. Там толпилось
множество народу, но в конце концов мы получили по булочке и чашке чаю.
Быстренько с этим разделались, потому что в палатке стояла жуткая духотища, и
снова вышли на свежий воздух.
– То есть там она съела булочку и выпила чашку чаю.
Все?
– Да, сэр, все.
– И после этого вы прошли в дом?
– Да. К нам подошла молодая дама и сказала, что мисс
Марина Грегг будет очень рада видеть мою жену в доме, если та не возражает.
Разумеется, жена пришла в восторг. Марина Грегг в последнее время у нее с языка
не сходила. Все кругом из-за этого приема были так взбудоражены. Что я вам
говорю, инспектор, вы это знаете не хуже меня.
– Да, правда, – согласился Корниш. – И моя
жена была взбудоражена. Еще бы, ведь народ со всей округи собрался, люди заплатили
по шиллингу – посмотреть, во что превратили Госсингтон-Холл, хоть краешком
глаза взглянуть на Марину Грегг.
– Молодая дама провела нас в дом, – продолжал
Артур Бэдкок, – потом наверх по лестнице. Туда, где хозяйка встречала
гостей. На площадке, у лестницы. Видимо, там все здорово переделали. Это была
даже не площадка, а комната, большая зала-углубление со стульями, столами; на
них стояли напитки. Там было человек десять – двенадцать.
Инспектор Корниш кивнул.
– И вас там встретили… кто же?
– Сама мисс Марина Грегг. С ней был ее муж. Не помню,
как его зовут.
– Джейсон Радд, – подсказал инспектор Корниш.
– Да-да, я на него сразу как-то не обратил внимания. В
общем, мисс Грегг очень мило поздоровалась с Хитер, была вроде бы очень рада ее
видеть, и Хитер начала ей рассказывать, как много лет назад она встретилась с
мисс Грегг где-то в Вест-Индии… В общем, все было лучше некуда.
– Все было лучше некуда, – эхом отозвался
инспектор. – А дальше?
– А дальше мисс Грегг спросила: что будем пить? И муж
мисс Грегг, мистер Радд, дал Хитер какой-то коктейль. Дикери, кажется.
– Дайкири.
– Да, сэр, верно. Он принес их два. Один для нее, а
другой для мисс Грегг.
– А что пили вы?
– Херес.
– Понятно. И вы стояли втроем и вместе потягивали
напитки?
– Нет, не совсем так. Там ведь и другие поднимались по
лестнице. Мэр, еще кое-кто… Кажется, американский джентльмен с дамой… Так что
мы чуть отодвинулись в сторонку.
– И ваша жена выпила свой дайкири?
– Н-нет, не сразу, не тогда.
– В таком случае когда же?
Артур Бэдкок нахмурился, стараясь припомнить.
– По-моему, свой бокал она поставила на столик. Увидела
кого-то из знакомых. Кажется, кого-то из бригады «Скорой помощи Святого
Иоанна», он приехал, если не путаю, из Мач-Бенэма. Вот они и принялись болтать.
– Так когда же она выпила свой коктейль?
Артур Бэдкок снова нахмурился.
– Вскоре после этого, – сказал он. – Народ
все прибывал. Кто-то толкнул Хитер под локоть, и ее бокал расплескался.
– Что-что? – инспектор Корниш резко поднял
голову. – Ее коктейль выплеснулся?
– Да, насколько я помню… Сначала она взяла его со
стола, отхлебнула глоточек и скривилась. Она вообще не была любительница
коктейлей, но по такому случаю, конечно, отчего же не выпить. Короче, кто-то
толкнул ее под локоть, и коктейль вылился. Облил ей платье и, кажется, даже
платье мисс Грегг. Но мисс Грегг и виду не подала, что огорчилась. Сказала,
мол, это пустяки, даже пятна не останется, дала Хитер свой платок, чтобы та
обтерла платье, а потом передала ей свой коктейль и сказала: «Вот, возьмите
мой, я его не трогала».
– Она передала ей свой коктейль? – переспросил
инспектор. – Вы в этом уверены?
Артур Бэдкок на минуту погрузился в раздумье.
– Абсолютно уверен, – подтвердил он.
– И ваша жена его взяла?
– Сначала, сэр, отказывалась. Говорила: «Нет-нет, ну
что вы, я не могу!» – а мисс Грегг засмеялась и сказала, что, мол, она уже
выпила достаточно.
– Значит, ваша жена взяла этот бокал? И что же?
– Она чуть отвернулась и выпила его, почти залпом.
Потом мы немножко прошлись по коридору, смотрели на картины, на занавеси.
Занавеси просто красота, мы никогда таких не видели. Потом я встретил приятеля,
Олкока, члена местного совета, мы с ним стояли и мирно беседовали, тут я
обернулся и вижу: Хитер сидит на стуле, и вид у нее какой-то не такой, я
подошел к ней и спрашиваю, мол, что случилось? А она говорит, чувствую себя
как-то чудно.
– В каком смысле чудно?
– Не знаю, сэр. И спросить-то не успел. Голос у нее был
совсем чудной, густой какой-то, голова как бы покачивалась. Потом вдруг схватила
воздух ртом, вернее, попыталась, и голова бух на грудь. И умерла… Вот так-то,
сэр. Умерла.
Глава 8
1
– Сент-Мэри-Мид, вы сказали? – главный инспектор
Крэддок резко поднял голову.
Помощник комиссара заметно удивился.
– Да, – подтвердил он. – Сент-Мэри-Мид. А
что? Что-нибудь…
