– Да. Разве это не чудно?
– На совершенно новое платье? Не верю.
– А я себе думаю, – продолжала Глэдис, – что
Артур Бэдкок будет делать со всеми платьями Хитер? Это платье отчистится, и
сомневаться нечего. Я бы могла низ отрезать, прекрасная вышла бы юбка. Как
считаешь, Артур Бэдкок рассердится, если я попрошу, чтобы он это платье мне
продал? Там и переделывать почти ничего не надо, а платье – просто залюбуешься.
– А тебе… – Черри заколебалась, – не будет в
нем…
– Что не будет?
– Ну, все-таки в этом платье умер человек… да еще не
своей смертью…
Глэдис уставилась на нее.
– Я про это как-то не подумала, – призналась она.
На минутку-другую задумалась. Потом воспрянула духом. – Ничего тут такого
нет, – сказала она. – Ведь когда подержанные вещи покупаешь, они
часто после покойника, верно же?
– Да. Но это не совсем одно и то же.
– Это уж ты капризничаешь, – сказала
Глэдис. – Синева такая, что глаз не оторвать, и вещь, видно, дорогая. А
насчет этой чудной истории… – задумчиво продолжала она. – Завтра
перед работой я, пожалуй, загляну в Госсингтон и перекинусь словечком с
мистером Джузеппе.
– Это их итальянский дворецкий?
– Да. Красивый до жути. Глаза так и сверкают. А уж
нраву грозного, прямо страх. Когда мы, девушки, приходим туда помогать, он нас
держит в ежовых рукавицах. – Она хихикнула. – А иногда бывает такой
разлюбезный… В общем, надо рассказать ему про это и спросить, что делать.
– Не понимаю, о чем ты собираешься ему рассказывать.
– Ну как же, ведь чудно, – Глэдис не без вызова
повторила любимое словечко.
– По-моему, – сказала Черри, – ты просто
ищешь предлог, чтобы поболтать с мистером Джузеппе, только советую тебе быть
осторожнее, девочка моя. Знаешь небось, что за народ эти итальянцы! Пылкие да
страстные, только и знают, что внебрачных детей плодить!
Глэдис мечтательно вздохнула.
Черри взглянула на расплывшееся, чуть тронутое пятнами лицо
подруги и решила, что большой нужды в ее предупреждении нет. Клюнуть на Глэдис
мистер Джузеппе мог разве что на полном безрыбье.
2
– Aгa! – воскликнул доктор Хейдок. –
Развязываем узелок, вижу, вижу.
Он перевел взгляд на горку пушистой белой шерсти.
– Вы сами посоветовали мне заняться развязыванием,
когда не смогу вязать, – напомнила мисс Марпл.
– Вижу, вы вовсю взялись за дело.
– Я ошиблась в рисунке с самого начала. Все пошло не
туда, вот и приходится развязывать. Уж больно сложный рисунок, вот в чем дело.
– Разве вас можно испугать сложным рисунком? Не думаю.
– Все-таки зрение у меня теперь не то, надо было вязать
без всяких премудростей.
– Ну, это вам быстро наскучит. Рад, что вы вняли моему
совету.
– Разве я не внимаю вашим советам всегда, доктор
Хейдок?
– Нет, только когда вам это удобно.
– Скажите, доктор, когда вы давали этот совет, вы
действительно имели в виду вязанье?
– А как развязывается другой узел? Убийство? –
спросил он.
Мисс Марпл ему подмигнула, и он подмигнул в ответ.
– Боюсь, я уже не та, что была раньше, – мисс
Марпл вздохнула и покачала головой.
– Ерунда, – возразил доктор Хейдок. – Не
говорите мне, что вы не сделали некоторые выводы.
– Конечно, выводы я сделала. И даже весьма
определенные.
– Например? – поинтересовался доктор.
– Если коктейль кто-то отравил… хотя плохо себе
представляю, как это могли сделать…
– Скажем, заранее наполнить ядовитым веществом
пипетку, – предположил доктор Хейдок.
– Вы блестящий профессионал! – восхитилась мисс
Марпл. – Но и в таком случае весьма странно, что никто вокруг ничего не
заметил.
– Значит, убить мало, нужно еще, чтобы это кто-то
заметил?
– Вы прекрасно понимаете, что я хочу сказать.
– Выходит, убийца пошел на этот риск.
– Конечно. В этом я как раз не сомневаюсь. Я выяснила,
что на месте преступления находились восемнадцать или двадцать человек. Уж
кто-нибудь должен был что-то заметить.
Хейдок кивнул:
– Эта мысль напрашивается сама собой. Но никто ничего
не заметил.
– То и странно, – задумчиво произнесла мисс Марпл.
– Что конкретно вас смущает?
– Тут есть три возможности. Я считаю, что по крайней
мере один человек должен был что-то видеть. Один из двадцати. Иначе просто быть
не может.
– Ну, это как сказать, – усомнился Хейдок. –
Есть такой дурацкий тест по теории вероятности, когда на шестерых надеты белые
шляпы, а на шестерых – черные, и надо математическим путем вычислить,
перемешаются ли шляпы и в какой пропорции. Если ломать голову над такими
проблемами, недолго и свихнуться. Можете мне поверить!
– Ни о чем подобном я не думала, – остановила его
мисс Марпл. – Я думала лишь о степени вероятности…
– Да, тут вам нет равных. И никогда не было.
– Так вот, – продолжала мисс Марпл, – весьма
вероятно, что из двадцати человек по крайней мере один – наблюдательный.
– Сдаюсь, – мистер Хейдок поднял руки. –
Давайте ваши три возможности.
– Боюсь, получится довольно схематично, – сказала
мисс Марпл. – Я не все до конца продумала. Тех, кто был на месте убийства,
уже допрашивал инспектор Крэддок, а до него, видимо, Фрэнк Корниш, по идее,
будь людям что сказать, они бы уже сказали.
– Это одна из ваших возможностей?
– Нет, разумеется. Ведь этого не произошло. Вопрос в
следующем: если кто-то что-то видел, почему он об этом не сказал?
– Продолжайте.
– Возможность первая, – начала мисс Марпл, и щеки
ее порозовели от возбуждения. – Человек что-то видел, но не понял,
свидетелем чего он явился. Стало быть, человек этот достаточно глуп. То есть у
него есть глаза, но туго с мозгами. Если такого спросить: «Вы видели, как
кто-то клал что-нибудь в бокал Марины Грегг?» – он обязательно ответит: «Нет»,
но если поставить вопрос иначе: «Вы видели, как кто-то держал руку над бокалом
Марины Грегг?» – тут он скажет: «Да, конечно, видел!»
