Довольный собой и тем, как он обеспечил себе заранее место в
гостинице, каноник оставил карри, не забыв заплатить за него, и снова вышел из
Кромвель-роуд.
Тоскливо возвращаться в отель вот так, когда он должен был
бы ужинать в Люцерне и обсуждать всякие интересные и захватывающие темы. Взгляд
каноника уловил афишу кинотеатра. «Стены Иерихона». Название, весьма подходящее
к случаю. Интересно посмотреть, насколько точно им удалось передать библейские
сказания.
Он купил билет и вошел, спотыкаясь, в темный зал. Фильм ему
понравился, хотя никакой связи с библейской историей каноник не уловил. Иисуса
там и вовсе не было. Стены Иерихона, как выяснилось, были использованы как
символ для брачных обетов одной леди. Когда они несколько раз были нарушены,
красавица-актриса встретила угрюмого и неотесанного героя, которого она втайне
любила все это время, и они решили вместе возводить стены, которые лучше
выдержат испытание временем. Этот фильм не предназначался для пожилых
священнослужителей, но канонику Пеннифезеру он пришелся чрезвычайно по вкусу.
Ему нечасто доводилось видеть подобные фильмы, и он почувствовал, что
обогатился знанием жизни. Фильм закончился, свет зажегся, заиграли национальный
гимн, и каноник Пеннифезер неуверенно зашагал по освещенным улицам Лондона,
слегка утешенный после дневных неудач.
Ночь была хороша, и он побрел в отель «Бертрам» пешком,
сначала, правда, сев в автобус, который повез его в противоположном
направлении. Была уже полночь, когда он добрался до гостиницы, а «Бертрам» в
полночь имел благопристойный вид отеля, где все уже легли спать. Лифт находился
где-то наверху, поэтому каноник воспользовался лестницей. Он подошел к своему
номеру, вставил ключ в замок, распахнул дверь и вошел.
Боже милостивый, неужели ему это кажется?! Но кто… как… Он
поздно заметил занесенную руку…
В голове его вспыхнул фейерверк, подобный тем, которые
взрываются в день Гая Фокса.
[6]
Глава 8
Ирландский почтовый поезд мчался сквозь ночь. Или, вернее,
сквозь темень ранних предутренних часов.
Время от времени дизель исторгал странный, леденящий душу,
предостерегающий вопль. Он мчался со скоростью свыше восьмидесяти миль в час.
Он шел по расписанию.
Как вдруг движение замедлилось и заскрежетали тормоза.
Колеса завизжали, цепляясь за металл. Медленнее… медленнее. Проводник высунул
голову из окна и заметил впереди красный свет, когда поезд уже совсем
остановился. Кто-то из пассажиров проснулся, но большинство продолжало спать.
Пожилая дама, встревоженная неожиданной остановкой, открыла
дверь и выглянула в коридор. Немного дальше по коридору одна из дверей вагона
была открыта. Пожилой священнослужитель с густой шапкой седых волос поднимался
по ступенькам с путей. Вероятно, сначала он спустился, чтобы что-то выяснить.
Утренний воздух был резким и холодным. Кто-то в конце
коридора сказал:
– Просто красный свет.
Пожилая дама вернулась в купе и попыталась заснуть.
Впереди на путях человек, размахивая фонарем, бежал к поезду
от сигнальной будки. Помощник машиниста спустился с паровоза. Проводник,
который перед этим тоже сошел с поезда, присоединился к нему. Подбежал человек
с фонарем, запыхавшись, сказал:
– Большое крушение… впереди… Сошел с рельсов товарный
поезд.
Машинист выглянул из своей кабины, потом тоже сошел и
направился к остальным.
Шесть человек, только что вскарабкавшихся по насыпи,
взобрались на поезд через дверь в последнем вагоне, специально оставленную
открытой. Шесть пассажиров из разных вагонов встретили их. С хорошо
отрепетированной скоростью они принялись за почтовый вагон. Два человека в
масках в начале и конце вагона стояли на стреме, держа в руках дубинки.
Человек в железнодорожной форме прошелся по коридорам
поезда, давая объяснения тем, кто к нему обращался.
– Блокировка впереди на линии. Задержка минут на
десять, не больше…
Это звучало дружелюбно и успокоительно.
Около паровоза машинист и помощник лежали аккуратно
связанные и с кляпами во рту. Человек с фонарем крикнул:
– Здесь все в порядке!
Проводник лежал у насыпи, также связанный и с кляпом.
Опытные взломщики сделали свое дело в почтовом вагоне. Еще
два аккуратно связанных тела лежали на полу. Специально опечатанные почтовые
мешки отправляли на насыпь, где их перехватывали другие люди.
В своих купе пассажиры ворчали, что железные дороги уже не
те, что были раньше.
Затем, когда они стали снова устраиваться спать, из темноты
до них донесся рев мотора.
– Боже, – пробормотала какая-то женщина, –
это что – реактивный самолет?
– Скорее похоже на гоночную машину…
Рев замер в ночи…
По Бедхемптонскому шоссе, в девяти милях от места
ограбления, неслись сплошным потоком ночные грузовики. Огромный белый гоночный
автомобиль промчался мимо них.
Через десять минут он свернул с шоссе.
На стене гаража на повороте с дороги В была надпись:
«Закрыто». Но огромные двери распахнулись, и белая машина влетела прямо в них.
Двери за ней захлопнулись. Трое мужчин действовали молниеносно. Новые номера
были тут же привинчены, водитель сменил одежду и кепку. Перед этим на нем была
белая замша, теперь – черная кожаная куртка. Он снова выехал. Через три минуты
после его отъезда старенький «Моррис-Оксфорд» со священником за рулем выбрался
на дорогу и поехал по петляющим деревенским проселкам.
Небольшой автофургон, который ехал по дороге, замедлил ход,
заметив стоящий у живой изгороди старый «Моррис-Оксфорд», над капотом которого
склонился пожилой человек.
Водитель фургона высунулся из кабины:
– Что-то не в порядке? Вам помочь?
– Вы очень добры. У меня неладно с фарами.
Водители сошлись, прислушались: все тихо.
Различные дорогие чемоданы американского стиля перекочевали
из «Моррис-Оксфорда» в фургон.
Через милю-другую фургон свернул на дорогу, которая вначале
казалась просто наезженной колеей, но потом превратилась в служебный подъезд к
обширному и богатому загородному дому. В бывшей конюшне стоял большой белый
«Мерседес». Водитель фургона открыл ключом его багажник, переложил туда чемоданы
и уехал в своем фургоне.
На соседней ферме громко прокричал петух.
Глава 9
1
Эльвира Блейк посмотрела на небо, увидела, что утро погожее,
и направилась к телефонной будке. Набрала номер Бриджет; услышав, что та ей
ответила, она сказала:
