Эджертон постоял, глядя на дверь, которая закрылась за ней.
Он вытянул губы и присвистнул, потом покачал головой и снова уселся, взяв в
руку перо и задумчиво постукивая им по столу. Пододвинул к себе какие-то
бумаги, потом отпихнул их и поднял телефонную трубку:
– Мисс Корделл, соедините меня с полковником Ласкомбом,
пожалуйста. Сначала попробуйте найти его в клубе. А потом – по шропширскому
адресу.
Он положил трубку, снова придвинул бумаги и начал читать, но
не смог сосредоточиться. Тут раздался звонок.
– Полковник Ласкомб на проводе, мистер Эджертон.
– Да, соедините меня с ним. Приветствую тебя, Дерек.
Это Эджертон. Как дела? У меня только что была одна известная тебе особа. Твоя
подопечная.
– Эльвира? – У Дерека Ласкомба был очень
удивленный голос.
– Да.
– Но зачем… черт побери… что ей от тебя было нужно?
Что-нибудь случилось?
– Нет, насколько я могу судить. Наоборот, мне
показалось, что она… довольна собой. Ей захотелось узнать все о состоянии ее
финансовых дел.
– Надеюсь, ты ей ничего не рассказал? – спросил
встревоженный полковник.
– Отчего же? Зачем из этого делать тайну?
– Ну, не знаю, мне все время кажется, что как-то ни к
чему девочке знать, что ей достанется столько денег.
– Ну так кто-нибудь другой расскажет ей, если не мы. Ее
нужно к этому подготовить, понимаешь? Деньги означают большую ответственность.
– Да, но она еще такой ребенок.
– Ты в этом уверен?
– То есть как это? Конечно, ребенок.
– Я бы этого не сказал. А кто ее парень?
– Что ты сказал?
– Я спросил, что представляет собой ее парень. У нее
явно есть друг.
– Да ты что! Ничего подобного. С чего ты это взял?
– Ну, она ничего конкретного не сказала, но я имею
кое-какой опыт, как тебе известно. Думаю, ты скоро обнаружишь, что у нее есть
дружок.
– Нет, уверяю тебя, что ты заблуждаешься. Я хочу
сказать, что ее воспитывали очень тщательно, она посещала самые строгие школы,
потом закончила элитарное учебное заведение в Италии. Мне было бы известно,
если бы происходило что-то подобное. Могу, конечно, признаться, что ее
познакомили с одним-двумя приятными молодыми людьми и все такое, но я уверен,
что ничего похожего на твои предположения и быть не может.
– И все же мой диагноз: у нее есть приятель, причем,
вполне вероятно, очень нежелательный.
– Да почему, Ричард, ты так уверен, почему?! Что ты
вообще знаешь о девушках?
– Вполне достаточно, – сухо ответил
Эджертон. – У меня в этом году были три клиентки, над двумя из которых
взял опеку суд, а третьей удалось заставить родителей согласиться на заведомо
катастрофический брак. Теперь за девушками смотрят не так, как раньше. Нынешние
условия таковы, что за ними вообще не углядишь.
– Но уверяю тебя, за Эльвирой смотрели очень
внимательно.
– Изобретательность юных особ женского пола не
поддается разумению! Не спускай с нее глаз, Дерек. Поинтересуйся, чем она
занималась.
– Глупости. Она просто очень славная и непосредственная
девушка.
– Того, чего ты не знаешь об этих славных и
непосредственных девушках, хватило бы на целый том! Ее мамаша удрала из дома и
вызвала скандал – не помнишь? – когда ей было меньше лет, чем Эльвире
сейчас. А что до старины Конистона, то он был одним из самых отчаянных повес в
Англии.
– Ты меня просто убиваешь, Ричард. Самым настоящим
образом.
– Лучше быть настороже. Что мне не слишком понравилось,
так это один из ее вопросов. Что это она так беспокоится насчет того, кто
унаследует ее деньги в случае ее смерти?
– Странно, что ты об этом упомянул, потому что мне она
задала тот же самый вопрос.
– Вот как? Почему она так сосредоточилась на этой мысли
о ранней смерти? Кроме того, она расспрашивала меня о матери.
Голос Ласкомба зазвучал встревоженно, когда он сказал:
– Жаль, что Бесс не хочет с ней встретиться.
– А ты с ней говорил об этом, я имею в виду, с Бесс?
– Вообще-то да… Я случайно с ней столкнулся. Мы, как ни
странно, остановились в одной гостинице. Я уговаривал Бесс как-нибудь устроить
встречу с девочкой.
– И что она?
– Наотрез отказалась. Отговорилась тем, что встречаться
с ней небезопасно для девочки.
– С определенной точки зрения, думаю, это так, –
согласился Эджертон. – Она спуталась с этим гонщиком, не так ли?
– Да, ходят слухи.
– Я тоже это слышал. Не знаю, насколько все это
справедливо. Хотя, может быть, оно и так. Поэтому, возможно, у нее такое
чувство. Иногда ее приятели слишком круты. Но что за женщина, а, Дерек? Что за
женщина!
– Сама себе злейший враг, – проворчал Дерек Ласкомб.
– Какое милое светское замечание! – сыронизировал
Эджертон. – Ну ладно, прости, что я тебя побеспокоил, Дерек, но приглядись
к нежелательным элементам за кулисами. Не говори потом, что тебя не
предупреждали.
Он положил трубку и снова придвинул к себе бумаги. На этот
раз удалось сосредоточиться на том, чем он занялся.
Глава 11
Миссис Макри, экономка каноника Пеннифезера, заказала
дуврскую камбалу на ужин в день его возвращения. Преимущества хорошей дуврской
камбалы заключаются в том, что ее не нужно жарить или запекать до появления
каноника в доме. Можно даже продержать ее до следующего дня. Каноник Пеннифезер
был любителем дуврской камбалы, но в случае прибытия телеграммы о том, что
каноник в этот вечер будет где-то в ином месте, миссис Макри сама была не прочь
полакомиться дуврской камбалой. Поэтому к возвращению каноника все было готово.
За дуврской камбалой следовали блины. Камбала покоилась на кухонном столе, а
блинное тесто стояло тут же в миске. Бронза блестела, серебро сверкало, нигде
ни пылинки. Не хватало только одного – самого каноника.
Предполагалось, что каноник вернется поездом 6.30 из
Лондона.
В семь часов его еще не было. Несомненно, поезд
задерживается. В 7.30 каноник все еще не появился. Миссис Макри вздохнула с
досадой. Она подозревала, что все опять произойдет как не раз уже бывало.
Пробило восемь – никаких признаков каноника. Миссис Макри испустила длинный
вздох. Скоро, без сомнения, раздастся телефонный звонок, хотя вполне вероятно,
что и звонка не будет. Возможно, он отправил ей письмо. Это точно, он наверняка
написал, но забыл опустить письмо.
