– Вот как? Девушки? И вы полагаете, что я мог бы
помочь?
– Не знаю, – сказала мисс Марпл. – Просто не
знаю. Но я беспокоюсь, очень беспокоюсь.
Папаша не торопил ее. Он сидел в своем кресле и казался
очень большим, очень спокойным и туповатым. Он дал ей собраться с мыслями. Ей
очень хотелось в этот раз помочь ему, и теперь он готов был помочь ей.
Возможно, его не слишком интересовало то, что ее волновало. С другой стороны,
никогда нельзя знать.
– Читаешь в газетах, – заговорила мисс Марпл
негромко, но ясно, – о судебных разбирательствах, о молодых людях, детях
или девушках, нуждающихся в заботе и защите. Я понимаю, что это всего лишь
принятая в юридическом мире формулировка, но ведь она может иметь и реальное
значение.
– Так эта девушка, которую вы упомянули, вам кажется,
нуждается в заботе и защите?
– Да. Именно так.
– Она одна во всем мире?
– О нет, – сказала мисс Марпл. – Совсем
наоборот, если можно так выразиться. На поверхностный взгляд она очень даже
хорошо оберегается и окружена неусыпной заботой.
– Интересно, – заметил Папаша.
– Она жила в этом отеле, – сообщила мисс
Марпл, – под присмотром некоей миссис Карпентер. Я заглянула в
регистрационный журнал, чтобы узнать имя. Девушку зовут Эльвира Блейк.
Папаша быстро поднял на нее глаза, полные любопытства.
– Очень красивая девушка. Юная и очень, как я уже
сказала, заботливо оберегаемая. Ее опекун полковник Ласкомб – прекрасный
человек. Очаровательный. Конечно, немолодой и, боюсь, совершенно невинный.
– Опекун этой девушки?
– Вот именно, – подтвердила мисс Марпл. –
Насчет девушки я ничего утверждать не могу. Но мне кажется, что она в
опасности. Я случайно наткнулась на нее в парке Баттерси. Она сидела там в кафе
с молодым человеком.
– А, так вот в чем дело? – отозвался
Папаша. – Неподходящий молодой человек? Какой-нибудь битник, жулик или
головорез?
– Очень хорош собой, – продолжала мисс
Марпл. – Не так уж молод. За тридцать. Относится к тому типу мужчин,
который очень привлекает женщин, лицо у него жестокое, ястребиное, хищное.
– Может, он не так плох, как кажется, – возразил
Папаша.
– Боюсь, что он еще хуже, чем кажется, – ответила
мисс Марпл. – Я в этом убеждена. Он водит большую гоночную машину.
Папаша снова быстро поднял на нее глаза:
– Гоночную?
– Да. Пару раз я видела ее у отеля.
– А номер вы не помните?
– Помню, конечно. FAN-2266.
Папаша выглядел озадаченным.
– Вы не знаете, кто он? – спросила мисс Марпл.
– Коли на то пошло, знаю, – признался
Папаша. – Наполовину француз, наполовину поляк. Очень известный гонщик,
был чемпионом мира три года назад. Зовут его Ладислав Малиновский. Вы во многом
правы насчет его. У него дурная репутация в том, что касается женщин. То есть
он совершенно неподходящая пара для юной девушки. Но тут трудно что-нибудь
поделать. Думаю, она встречается с ним тайно?
– Я почти уверена в этом.
– А вы не говорили с ее опекуном?
– Я с ним незнакома, – сказала мисс Марпл. –
Меня только представила ему наша общая знакомая. Мне бы не хотелось идти к нему
и вроде бы сплетничать. Я просто подумала, вдруг вы сможете что-нибудь
предпринять.
– Могу попробовать, – пообещал Папаша. –
Между прочим, вам будет, наверное, приятно узнать, что ваш друг каноник
Пеннифезер нашелся.
– Правда? – оживилась мисс Марпл. – Где же?
– В местечке под названием Милтон-Сент-Джон.
– Как странно! Что же он там делал? Он знал, где
находится?
– По-видимому,– старший инспектор Дэви сделал
ударение на этом слове, – с ним произошел несчастный случай.
– Какого рода?
– Его сбила машина, сотрясение мозга. Или, что тоже
возможно, его просто ударили по голове.
– Понятно. – Мисс Марпл задумалась. – А сам
он не знает?
– Он говорит, – старший инспектор снова сделал ударение
на слове, – что ничего не знает.
– Весьма примечательно.
– Не правда ли? Последнее его воспоминание – что он
ехал на такси на аэровокзал Кенсингтон.
Мисс Марпл озадаченно покачала головой.
– Я знаю, что такое возможно при сотрясении, –
пробормотала она. – А он ничего не сказал… полезного?
– Он что-то упоминал насчет «стен Иерихона».
– Иисус? – высказала догадку мисс Марпл. –
Или археология, какие-то раскопки? Или, помнится мне, очень давно была такая
пьеса, написанная мистером Сутро.
– И всю эту неделю к северу от Темзы в кинотеатре шел
фильм «Стены Иерихона», в котором играют Ольга Рэдберн и Барт Левинн, –
сказал Папаша.
Мисс Марпл с подозрением взглянула на него.
– Он мог пойти в кино на этот фильм. Мог выйти оттуда
около одиннадцати и вернуться сюда. Хотя, если это так, кто-нибудь должен был
его увидеть, ведь еще не было полуночи…
– А если он сел не в тот автобус? – предположила
мисс Марпл.
– Если он вернулся сюда после полуночи, –
продолжал Папаша, – тогда он мог пройти к себе незамеченным. Но что же
произошло потом? И почему он снова вышел через три часа?
– Единственное, что приходит мне в голову, –
начала мисс Марпл, но, не договорив, вскочила, так как услышала с улицы звук,
похожий на выстрел.
– Это выхлоп автомобиля, – успокоил ее Папаша.
– Простите, что я так вскочила. Я сегодня страшно
нервничаю. Какое-то предчувствие…
– Предчувствие какого-то происшествия? Мне кажется, не
стоит беспокоиться.
– Мне никогда не нравился туман.
– Я хотел вам сказать, – переменил тему старший
инспектор Дэви, – что вы мне очень помогли. То, что вы здесь подметили,
разные мелочи, хорошо укладывается в общую картину.
– Значит, здесь все-таки что-то неладно.
– Здесь все неладно.
Мисс Марпл вздохнула:
– Сначала все представлялось удивительным – знаете,
совсем как раньше, будто я шагнула назад в прошлое. В прошлое, которое так
любила, которым наслаждалась. – Она помолчала. – Но на самом деле все
оказалось не так. Я узнала (думаю, я знала и до того), что вернуться назад
невозможно, и пытаться не стоит. Суть жизни в том, чтобы двигаться вперед.
Жизнь – улица с односторонним движением, не так ли?
