– Но это такая нелепость! Прямо детектив какой-то…
– Возможно. Но такое случается в жизни, леди Седжвик.
Причем чаще, чем вы думаете. Есть у вас предположение, кто бы хотел убрать вашу
дочь?
– Никто – абсолютно никто!
Она выговорила эти слова убежденно и страстно.
Старший инспектор Дэви вздохнул и покачал головой.
Глава 22
Старший инспектор Дэви терпеливо ждал, пока миссис Мелфорд
кончит говорить. Беседа с ней получилась на удивление бесполезной.
Кузина Милдред оказалась на редкость бестолковой, речь ее
была невразумительной, и она не хотела ничему верить. По крайней мере, такое
мнение о ней сложилось у Папаши. Она говорила о том, какие милые манеры у
Эльвиры, какая славная она девочка, какие у нее проблемы с зубами, но при этом
странные извинения, приносимые по телефону, вызвали у этой леди серьезные
опасения, что Бриджет для Эльвиры не вполне подходящая подружка. Все это было
преподнесено старшему инспектору Дэви вперемешку и с невообразимой
поспешностью.
Миссис Мелфорд вообще ничего не знала, ничего не видела и,
вероятно, никаких выводов не делала вообще.
Краткий телефонный разговор с опекуном Эльвиры, полковником
Ласкомбом, оказался еще менее продуктивным, хотя, к счастью, полковник был
немногословен.
– Совсем как те китайские обезьянки, которые ничего не
видят, ничего не слышат, ничего никому не говорят, – пробормотал Дэви
своему сержанту, вешая трубку. – Беда в том, если вы хотите знать мое
мнение, то этой девице попадались только самые милые люди. Слишком
благополучные, не ведающие окружающего их зла. Не то что моя старушенция.
– Из отеля «Бертрам»?
– Она самая. У нее большой опыт наблюдения за злом,
порой она его воображает, порой – подозревает, но всегда готова к борьбе с ним.
Давай посмотрим, что нам удастся вытянуть из подружки Бриджет.
Трудность этого предприятия состояла в первую, в последнюю
очередь и в целом – в ее мамочке. Чтобы получить возможность поговорить с
Бриджет без участия ее мамаши, потребовались вся находчивость и способность
льстить, какими обладал старший инспектор Дэви. Но следует признать, что ему
помогли и способности дочери. После целого ряда обычных вопросов и ответов, а
также выражения ужаса со стороны мамаши, когда она услышала, каким чудом
Эльвира спаслась от гибели, Бриджет сказала:
– Мамуля, тебе уже пора на заседание твоего комитета.
Ты же сама говорила, что оно очень важное.
– Ох, боже, боже мой! – закричала мамаша Бриджет.
– Ты же знаешь, мамуля, что без тебя они все напутают.
– Да, уж конечно. Но может быть, я должна…
– Да нет, мадам, все в полном порядке, – сказал
старший инспектор Дэви, надевая маску старого доброго дядюшки. – Не
беспокойтесь. Просто идите, и все. Я со всеми главными вопросами покончил. И вы
мне как раз все самое важное уже сказали. Осталась еще буквально парочка
вопросов насчет Италии, и тут, я уверен, ваша Бриджет мне поможет.
– Ну, если вы полагаете, что Бриджет справится…
– Конечно, справлюсь, мамуля.
Наконец, после немалой суеты, мать Бриджет отправилась на
заседание своего комитета.
– О господи! – воскликнула Бриджет, вернувшись в
комнату после того, как закрыла входную дверь. – Нет, правда, я считаю,
что матери – это такая проблема!
– Да, подобное мнение существует, – признал
старший инспектор Дэви. – Множество девушек, с которыми мне приходится
встречаться, придерживаются его.
– А я думала, – удивленно сказала Бриджет, –
что вы станете спорить.
– Ну, у меня могут быть свои взгляды, только девушки
понимают это иначе. А теперь вы можете еще кое-что рассказать мне.
– Я не могла откровенно говорить при маме, –
объяснила Бриджет. – Но я считаю, конечно, что очень важно, чтобы вы знали
обо всем как можно больше. Эльвиру что-то очень беспокоило и пугало. Она не
признавалась прямо, что ей грозит опасность, но так оно и было.
– Согласен с вами. Полагаю, что-то в этом роде имело
место. Но мне не хотелось спрашивать вас об этом при вашей маме.
– Ни в коем случае! Мы вовсе не хотим посвящать мамулю
в эти дела. Она приходит в жуткое состояние по любому поводу и всем-всем
начинает об этом рассказывать. То есть если Эльвира не хочет, чтобы кто-то
знал…
– Прежде всего, – сказал старший инспектор
Дэви, – мне хотелось бы услышать о шоколадных конфетах в Италии. Насколько
я понял, речь шла о том, что конфеты в присланной коробке оказались
отравленными.
Бриджет широко открыла глаза:
– Отравленными?! О нет. Не думаю.
– Но что-то случилось?
– Да. Принесли коробку конфет, и Эльвира съела очень
много, а ночью ей стало плохо. Очень.
– Но она не подозревала, что конфеты отравлены?
– Нет. Во всяком случае… Ах да, она утверждала, что
кого-то из нас хотят отравить, и мы осмотрели конфеты, чтобы проверить – а
вдруг в них что-нибудь впрыснули.
– Ну и?..
– Ну и ничего, – сказала Бриджет. – По
крайней мере, насколько мы могли судить.
– Но ваша подруга, мисс Эльвира, могла по-прежнему так
считать?
– Кто ее знает? Во всяком случае, она больше об этом не
заговаривала.
– Но вам кажется, что она кого-то боялась?
– Тогда я ничего такого не замечала. Это началось
здесь, позже…
– А как насчет этого Гвидо?
Бриджет хихикнула:
– Он без памяти влюбился в Эльвиру.
– Ну и вы обе где-то с ним встречались?
– Ладно, вам я могу сказать. В конце концов, вы же из
полиции. И все это для вас значения не имеет, к тому же вы, по-моему, человек
понимающий. Графиня Мартинелли была жутко строгая, – во всяком случае, ей
так казалось. А у нас были свои уловки и приемчики. И мы все покрывали друг
дружку.
– И всегда врали?
– Боюсь, что так, – со вздохом призналась
Бриджет. – Но что поделать, когда тебя все время подозревают?
– Итак, вы встречались с Гвидо и так далее. Он угрожал
Эльвире?
– О, не всерьез, так, чепуха.
– Может быть, она еще с кем-нибудь встречалась?
– Ой, это… не знаю.
– Пожалуйста, расскажите мне, мисс Бриджет. Это может
быть жизненно важным.
