— Вы наверняка не ожидали встретить меня здесь, —
живо откликнулась она. — Дело в том, что мой врач посоветовал мне для
смены обстановки подышать морским воздухом, а вы так расхваливали Диллмут, что
и я решила приехать сюда. К тому же бывшие кухарка и камердинер одной моей
подруги держат здесь семейный пансион.
— Почему же вы не остановились у нас?
— Со старыми людьми особенно не повеселишься, моя
дорогая. Молодоженам надо дать время пожить одним. — Улыбнувшись, мисс
Марпл добавила:
— Я знаю, что вы меня отлично бы приняли. Ну, что у вас
слышно? Продвинулись ли вы в решении вашей загадки?
— Мы напали на след.
Гвенда села рядом и подробно рассказала ей о результатах их
поисков.
— Мы только что дали объявление во многие
газеты, — заключила она. — В местные, в «Тайме» и другие ежедневные
издания. Мы просим всех людей, что-либо знающих о Хелен Спенлав Халлидей,
урожденной Кеннеди, связаться с нами. Я думаю, нам непременно ответят. А как
по-вашему?
— Я тоже так думаю, моя дорогая. Да, я тоже так думаю…
Старая дама говорила, как обычно, спокойно, но в ее глазах
застыла тревога. Она окинула проницательным взглядом сидящую рядом с ней
молодую женщину. Оптимизм, звучавший в голосе Гвенды, был явно нарочитым. Мисс
Марпл подумала, что ее собеседница выглядит озабоченной. То, что доктор Хэйдок
назвал «последствиями», уже, возможно, возымело действие. Но отступать было
поздно…
— Ваша история действительно заинтересовала
меня, — мягко, словно извиняясь, проговорила мисс Марпл. — Видите ли,
моя жизнь так монотонна… Я надеюсь, вы не сочтете меня нескромной, если я
попрошу вас держать меня в курсе относительно успехов ваших поисков?
— Конечно же, — заверила ее Гвенда, — вы
будете знать все. Если б не вы, я сейчас обивала бы пороги врачей с требованием
заключить меня в психиатрическую лечебницу. Оставьте мне ваш адрес и непременно
заходите выпить рюмку… я хочу сказать, выпить у нас чаю. Надо же вам самой
увидеть место преступления!
Когда Гвенда ушла, мисс Марпл слегка покачала головой и
нахмурилась.
II
Каждый день Джайлз и Гвенда с нетерпением ожидали прихода
почтальона, но их надежды оказались тщетными. Пока они получили только два
письма от агентств частного сыска, предлагавших им свои услуги.
— С этим можно не спешить, — заявил Джайлз. —
К тому же, если нам впоследствии и придется прибегнуть к помощи агентства, мы
выберем серьезную фирму, а не из тех, что трубят о себе во всех газетах. Я,
правда, не вижу, что они смогут предпринять помимо того, что уже сделали мы.
Спустя несколько дней его оптимизм (или чувство уверенности
в себе) оправдался: они получили письмо, написанное четким, но в то же время
неразборчивым почерком.
«Голлз-Хилл Вудли-Болтон.
Уважаемый сэр!
В ответ на ваше объявление в «Тайме» довожу до вашего
сведения, что Хелен Спенлав Кеннеди является моей сестрой. Я уже много лет как
потерял ее из вида и буду счастлив получить о ней какие-либо известия.
Искренне ваш, Джеймс Кеннеди, доктор медицины».
— Вудли-Болтон, — сказал Джайлз. — Это
недалеко отсюда. Местные жители ездят в Вудли-Кэмп на пикники. Это заросшие
вереском холмы милях в тридцати отсюда. Мы напишем доктору Кеннеди и спросим
его, можем ли мы нанести ему визит. А может, пригласить его к нам?
Вскоре пришло письмо, в котором доктор Кеннеди сообщал, что
будет ждать их в следующую среду. И вот в среду утром Джайлз и Гвенда пустились
в путь.
Деревня Вудли-Болтон была разбросана по склону холма. Дом
Голлз-Хилл стоял на самой его вершине, и его окна выходили на Вудли-Кэмп и на
заросли вереска до самого моря.
— Какое унылое место, — вздрогнула Гвенда.
Дом тоже оказался унылым. Им открыла дверь неприветливая
женщина. Она провела их через пустой холл до кабинета, длинной комнаты с
тянувшимися вдоль стен книжными полками.
Увидев их, доктор Кеннеди встал. Это был пожилой седой
мужчина с густыми бровями, скрывавшими глаза. Он пристально посмотрел на
Джайлза и Гвенду.
— Мистер и миссис Рид? Садитесь сюда, миссис Рид, это
кресло самое удобное. Так что вы можете рассказать мне о моей сестре Хелен?
Джайлз рассказал заранее придуманную им историю.
Они недавно поженились в Новой Зеландии и только что
приехали в Англию, где его жена, будучи ребенком, прожила какое-то время. Жена
решила разыскать своих родственников и старых друзей семьи.
Доктор Кеннеди держался по-прежнему строго и чопорно. Он был
вежлив, но типично «колониальная» настойчивость, с которой молодые люди желали
возобновить старые семейные связи, явно раздражала его.
— Значит, вы думаете, что моя сестра, вернее, сводная
сестра, ваша родственница?
В его любезном тоне звучала едва уловимая враждебность.
— Она была моей мачехой, — объяснила
Гвенда, — второй женой моего отца. Я, разумеется, очень плохо помню ее, я
ведь тогда была совсем маленькой. Моя девичья фамилия Халлидей.
Он удивленно взглянул на нее, и вдруг его лицо осветилось
улыбкой. Его равнодушие сразу же исчезло.
— Боже правый! — воскликнул он. — Уж не
хотите ли вы сказать, что вы Гвенни?
Она кивнула. Давно позабытое уменьшительное имя, которым ее
называли в детстве, прозвучало для нее знакомо и ободряюще.
— Да, — подтвердила она. — Я Гвенни.
— Господи помилуй, уже взрослая, уже замужем! Как
быстро летит время! С тех пор прошло, наверное, лет пятнадцать… нет, намного
больше. Вы, я полагаю, не помните меня?
Гвенда покачала головой:
— Я даже своего отца не помню. Мои воспоминания об этом
времени очень расплывчаты.
— Конечно же, первая жена Халлидея была уроженкой Новой
Зеландии, он говорил мне об этом. По его словам, это очень красивая страна.
— Это самая прекрасная страна в мире. Но Англия мне
тоже нравится.
— Вы приехали сюда на время или собираетесь
обосноваться на постоянное жительство? — Он позвонил в колокольчик. —
Сейчас мы выпьем чаю.
На пороге кабинета появилась уже знакомая им высокая
женщина.
— Чаю, пожалуйста, — сказал доктор. — С
поджаренным хлебом с маслом, или кексом, или еще с чем-нибудь…
Экономка бросила на гостей недовольный взгляд и, ответив:
«Слушаюсь, сэр», — вышла.
