— Ну, как тебе? — спросил Джон.
— Великолепно. Но я живал и где похуже.
— Это верно, — сказала Сара. — Видала я эти местечки. Мы поднялись наверх в номер.
— Ну вот. Навевает воспоминания?
Комната была выкрашена в серый цвет, как это принято в подобного сорта заведениях. Рваные занавески на окнах. Из мебели — стол да стул. На холодильнике толстый слой жирной грязи. Утлая койка.
— Прекрасно, Джон. То, что надо.
Мне стало немного грустно оттого, что я уже не молод и не могу повторить все, как встарь — пить, драться, играть словами. Смолоду легко держать удар. Даже если нечего жрать. Было бы что выпить, и была бы под рукой машинка. Я, должно быть, был чумной, но мне встречалось немало чумных и среди них порядочно забавных личностей. Чтобы высвободить время для писания, мне приходилось голодать. Не так уж и часто, откровенно говоря. Глядя на этот стол, я видел за ним себя. Да, я был чумной, я это знал и плевать я хотел на то, что вы об этом думали.
— Пошли поближе познакомимся с баром.
Мы сошли вниз. Там уже собралась пьянь, которая должна была участвовать в съемках. Все, ясное дело, пили.
— Пошли, Сара, сядем на табуреты. Пока, Джон.
Бармен представил нас завсегдатаям. Звали их Большой Страшила и Маленький Страшила, Змей, Бык, Песья Башка, Леди Фиалка, Подзатыльник, Клара и так далее в том же духе.
Сара спросила Змея, что он пьет. «Симпатично выглядит», — сказала она, заглянув в его стакан.
— Коктейль «Мыс Код», клюквенный сок с водкой.
— Мне «Мыс Код», — сказала Сара бармену.
— А мне водочки, — сказал я. Бармена звали Ковбой.
Мы потихоньку приступили к выпивке. Большой Страшила поведал мне историю о том, как они выдержали схватку с фараонами. Крайне интересную. И, между прочим, совершенно правдивую. Съемочную группу тем временем позвали на обед. Алкаши оставались в баре.
— Нам лучше пойти перекусить, — сказала Сара.
Мы вышли во внутренний двор. У восточного крыла гостиницы был накрыт большой стол. Статисты, технари, рабочие и прочий подобный люд уже сидели по местам. Еда выглядела вполне аппетитно. Джон вышел нам навстречу. Нас ждали в вагончике. Пока мы туда следовали, Джон задержался возле одного типа, который закусывал в стороне от других.
— Ланс Эдвардc.
Эдвардc едва заметно кивнул и занялся своим бифштексом.
Мы сели в конце стола. Эдвардc был одним из сопродюсеров.
— Говнюк этот Эдвардc, видать, — сказал я.
— Да нет, — ответил Джон. — Просто очень застенчивый. Фридман хотел его выпихнуть.
— Может, он был прав.
— Хэнк, — вмешалась Сара, — ты ведь совсем не знаешь человека. Я пытался открыть банку с пивом.
— Ешь лучше, — сказала Сара.
Сара все пыталась прибавить к моему жизненному сроку годков десяток, не знаю уж, к худу или к добру.
— Мы сейчас будем снимать эпизод с Джеком в номере. Тебе надо посмотреть.
— После обеда мы идем в бар. Когда будете начинать, свистните.
— Хорошо, — сказал Джон.
После обеда мы обошли гостиницу с другой стороны. Джон нас сопровождал. Вдоль улицы выстроились несколько трейлеров. Там же был и Джеков «роллс-ройс». А рядом — большой серебряный трейлер с табличкой «ДЖЕК БЛЕДСОУ».
— Глянь-ка, — сказал Джон. — У него на крыше перископ — чтобы видеть, кто идет.
— Господи Боже.
— Знаешь, мне надо кое-что уладить…
— Валяй. До встречи.
Смешной парень этот Джон. Его французский акцент уже почти неуловим — здесь, в Америке, он всегда говорит по-английски. И это немножко грустно.
Дверца вагончика отворилась. На пороге стоял Джек.
— Прошу!
Мы поднялись по ступенькам. На койке возлежала какая-то девица и смотрела телевизор.
— Это Клео. Я купил ей мотоцикл. Мы вместе катаемся. В дальнем углу сидел парень.
— Мой брат Дуг.
Я направился к Дугу, шутливо двинул в его сторону хуком справа. Он промолчал. Только смотрел на меня. Классный мужик. Мне такие нравятся.
— Выпить есть? — спросил я Джека.
— А как же!
Джек нашел виски, налил мне и добавил воды.
— Спасибо.
— А вы выпьете? — спросил он Сару.
— Нет, спасибо, — ответила она. — Не люблю мешать выпивку.
— Она у нас на мысе Код заплуталась, — сказал я.
— Ах, так?
Мы с Сарой ели.
— Мне у вас нравится, — сказал я.
— Оставайтесь сколько пожелаете, — сказал Джек.
— Может, я навсегда останусь.
Джек одарил меня своей знаменитой улыбкой.
— А братец у вас не сильно болтливый, я вижу.
— Да уж.
— Классный мужик.
— Да.
— Ну что, Джек, текст выучил?
— Я никогда не заглядываю в текст, пока не приду на площадку.
— Замечательно. Но нам пора.
— Я уверена, у вас прекрасно получится эта роль, Джек, — сказала Сара. — Мы рады, что она досталась именно вам.
— Спасибо.
Мы вернулись в бар, где сидели все те же люди, и выглядели они ничуть не пьяней, чем раньше. Тертая публика.
Сара заказала еще один «Мыс Код». А я опять отдал предпочтение чистенькой.
Мы попивали и слушали все новые и новые истории. Одну рассказал и я. Прошел примерно час. Вдруг я взглянул в сторону входа и увидел у вертушки Джека. Он кого-то выискивал глазами.
— Эй, Джек! — крикнул я. — Давай к нам, дернем по маленькой!
— Да нет, Хэнк, съемка начинается. Может, пойдете посмотреть?
— Сейчас прибудем.
Мы заказали еще по стаканчику. И как раз сидели над ними, когда в зале появился Джон.
— Начинаем, — сказал он.
— Хорошо, — сказала Сара.
— Хорошо, — сказал я.
Мы покончили с выпивкой, я взял пару пива навынос.
Мы поднялись вслед за Джоном по лестнице и вступили в гостиничный номер, весь опутанный проводами. По комнате сновали рабочие.
— Голову отдам на отсечение, что с этой мурой справилась бы и треть этой публики.
— Вот и Фридман так говорит.
— И его устами часто глаголет истина.
— Ну ладно, — сказал Джон. — Все почти готово. Мы несколько раз прогнали сцену, сейчас будем снимать. Ты, — обратился-он ко мне, — стань сюда, в угол. Отсюда будет хорошо видно, и в кадр не попадешь. Сара пошла вместе со мной.
