Около недели назад у миссис Мэнди случился удар, а ее муж
лежит с тяжелой формой пневмонии. Их обоих собираются отвезти в больницу. Я как
раз стараюсь подыскать для Джилл хорошую семью, куда ее можно было бы
поместить. Я не допущу, чтобы ее забрали в приют.
Вероятно, это каким-то образом дошло до ее отца в тюрьме, и
он бежал. Ему удалось забрать этот чемодан у старой костюмерши, у которой он
хранился. Если драгоценности действительно принадлежали Зюбейде, то их можно
будет, по-видимому, потратить на содержание ребенка.
— По всей вероятности, миссис Хармон. Если только они
здесь.
— О, в этом можете не сомневаться, — уверенно
сказала мисс Марпл.
— Слава Богу, ты вернулась, дорогая, — сказал его
преподобие Джулиан Хармон, приветствуя жену с радостным вздохом. — Когда
тебя нет дома, миссис Бэрт всегда особенно старается, но сегодня она подала мне
на завтрак очень странные рыбные котлеты. Я не хотел ее обидеть и отдал их
коту, но даже он не стал их есть, и мне пришлось выбросить их в окно.
— Наш кот, — заметила Банч, поглаживая своего
любимца, — очень разборчив в отношении рыбы. Я часто говорю ему, что нельзя
быть таким требовательным. — Кот согласно мурлыкал, прижавшись головой к
ее колену.
— А как твой зуб, дорогая? Ты показала его врачу?
— Да, — ответила Банч, — было не очень
больно. Я снова навестила тетю Джейн…
— Дорогая наша старушка, — сказал Джулиан. —
Надеюсь, она не дряхлеет?
— Вот уж нисколько, — с усмешкой ответила Банч.
На следующее утро Банч пошла в церковь, захватив с собой
свежие хризантемы. Солнечные лучи снова вливались через восточное окно, и Банч,
освещенная радужными потоками света, остановилась на ступенях алтаря. Она тихо
сказала:
— С вашей девочкой все будет хорошо. Я сама за этим
прослежу, обещаю вам.
Она привела церковь в порядок, потом опустилась на колени и
помолилась, перед тем, как вернуться в дом и приняться за скопившиеся за два
дня дела.
Шутки старых дядюшек
— И наконец, — провозгласила Джейн Хелльер, с
мастерством опытной актрисы подводя церемонию представлений к апогею и
торжественному финалу…
И наконец, — повторила она, и ее голос задрожал от
восторга и благоговейного трепета, заставив молодых людей нетерпеливо податься
вперед в предвкушении столь лестного знакомства…
И наконец… Мисс Марпл!!!
В глазах молодых людей — стройной темноволосой Чармин
Страунд и добродушного белокурого гиганта Эдварда Росситера отразилось
некоторое смущение и даже недоверие. Гостем, которого с такой помпой
представляла им Джейн Хелльер, оказалась ничем не примечательная старушка,
кроткая и голубоглазая.
Чармин, первая справившись с разочарованием, выдавила:
— О-очень приятно.
— Дорогая, — сказала Джейн Хелльер, отвечая на ее
короткий вопрошающий взгляд, — мисс Марпл самая настоящая волшебница.
Положитесь на нее. Я же обещала пригласить ее… И вот она здесь!
— Вы ведь поможете им, да? — повернулась она к
мисс Марпл. — Вам это будет не трудно, правда?
Мисс Марпл подняла голову, и ее глаза цвета блеклого
голубого фарфора обратились к Росситеру.
— Не расскажете ли вы мне, что же все-таки случилось?
— Мы с Говардом попали в переплет, — нетерпеливо
вмешалась Чармин, — и Джейн сказала, что, если мы придем на ее вечеринку,
она познакомит нас с кое-кем, кто может, кто мог бы…
Эдвард поспешал ей па помощь.
— Джейн сказала нам, что вы лучше любого сыщика!
Глаза старой леди блеснули, но она скромно возразила:
— О нет, нет, ничего подобного! Просто, когда живешь в
деревне, все происходит буквально на ваших глазах… Ну, и с годами понемногу
начинаешь разбираться в людях. Признаюсь, вы разбудили мое любопытство. Так
расскажите же, что все-таки у вас случилось?
— Все до смешного банально, — сообщил
Эдвард. — Мы не можем найти клад.
— В самом деле? Звучит интригующе.
— Ну да, «Остров сокровищ»
[2]
и все
такое… Только у нас никакой романтикой и не пахнет. Ни крестов на карте, ни
черепов со скрещенными костями, ни даже указаний вроде: «Четыре шага в
северо-западном направлении». У нас все гораздо прозаичнее: мы не знаем, где
рыть.
— Но вы пробовали?
— Я бы сказал, мы вспахали два акра
[3]
.
Все поместье теперь сильно смахивает на огород. Для полного сходства осталось
только посадить кабачки или картошку. Никак не решим, что выгоднее.
— Мы и в самом деле можем вам все рассказать? —
неожиданно спросила Чармин.
— Ну конечно же, милочка.
— Ладно! — решилась девушка. — Только давайте
найдем местечко поукромнее Идем, Эдвард!
Они покинули набитую гостями прокуренную комнату и поднялись
по лестнице в маленькую гостиную на третьем этаже.
Когда все расселись, Чармин сразу же принялась рассказывать:
— Ну, значит, так… Началось все с нашего дядюшки Мэтью,
хотя, если уж быть точной, никакой он нам не дядюшка. Мы оба приходимся —
приходились — ему внучатыми племянниками. Он был просто невероятно старым.
Кроме нас с Эдвардом, у него никаких родственников не осталось, и он буквально
обожал нас и вечно твердил, что, когда умрет, все деньги останутся нам —
каждому по половине. Ну и вот, в марте он действительно умер… Вы только не
подумайте, будто мы этого ждали — мы действительно его любили, но… Он так долго
болел… В общем, когда он умер, оказалось, что делить практически нечего. Честно
говоря, это оказалось для нас сильным ударом. Скажи, Эдвард.
Эдвард кивнул. Впрочем, казалось сомнительным, чтобы такая
мелочь могла поколебать его благодушие.
— Видите ли, — безмятежно сообщил он, — с
этим наследством у нас были связаны кое-какие надежды. Ну, вы понимаете: когда
твердо знаешь, что скоро получишь деньги, вроде как и не к чему лезть из кожи и
что-то там зарабатывать самостоятельно. У меня, конечно, есть мое армейское
жалованье, но об этом и говорить смешно. А Чармин так и вовсе вечно сидит без
гроша. Режиссеру нравится ее работа, но о деньгах, как вы понимаете, можно
забыть. А мы ведь собирались пожениться. Все думали: вот разбогатеем, и тогда…
