Повисло тяжелое молчание. Наконец Рауль заговорил.
– Мы едем? Теперь тебе нужно есть за двоих, и я за этим прослежу.
Джулия глубоко вздохнула, пытаясь сосредоточиться. Рауль ведет себя так отстраненно.
– Рауль…
– Мы поговорим позже, Джулия, – оборвал ее Рауль. – Я не желаю обсуждать это здесь.
– Я никуда не поеду, пока ты себя так ведешь.
Рауль даже не повернулся в ее сторону, и сердце Джулии болезненно сжалось.
– А что не так с моим поведением?
Джулия вздохнула.
– Закрой, пожалуйста, дверь. Тогда ты можешь сказать все, что захочешь, и тебя никто не услышит. Думаю, на сегодня достаточно сенсаций.
– Ладно. – Он с треском захлопнул дверь. – Ты вообще собиралась рассказать мне о ребенке?
Джулия медлила с ответом.
– Да. Но мне от тебя ничего не нужно.
– Ты же говорила, что предохраняешься!
– Прости… я только… хотела ребенка, – прошептала она.
– Иными словами, ты меня использовала.
Джулия инстинктивно прижала дрожащую ладонь к животу.
– Поверь, у меня были причины так поступить. Конечно, тебе они могут показаться незначительными. Но если бы ты позволил мне все объяснить…
– Нет. – Рауль провел рукой по волосам. – Поверить не могу, что ты так со мной обошлась! Ты же знала, что я не хочу быть отцом.
– А ты и не совсем отец. – Джулия нервно кусала губы. – Скорее… – она запнулась.
– Донор спермы?
В его голосе зазвучали металлические нотки. Джулия поежилась. Никогда прежде он не разговаривал с ней подобным тоном.
– Мне очень жаль, – прошептала она. – Ты даже не представляешь, насколько. Но я ничуть не сожалею о своей беременности.
Рауль взялся за дверную ручку.
– Мне нужно обо всем подумать. Если я сейчас останусь, то наверняка наговорю много такого, о чем впоследствии буду сильно жалеть.
Оправившись от потрясения, Рауль снова и снова прокручивал в памяти состоявшийся разговор. А что, если у Джулии и вправду были серьезные причины так поступить?
– Проклятье, – пробормотал Рауль.
Она сказала, что беременность протекает сложно. Не мог ли его, пусть и справедливый, гнев расстроить Джулию настолько, что это повредит ребенку? Рауль считал, что ему слишком рано становиться отцом, но это не снимало с него ответственности за малыша и его мать.
Он позвонил в ее офис и узнал, что она давно уехала с работы. Легкое беспокойство сменилось тревогой, и Рауль поспешил на улицу в поисках такси.
Окна Джулии были ярко освещены. Выйдя из такси, Рауль ощутил запах разожженного камина. Но он был слишком встревожен, чтобы поддаться праздничному настроению, витавшему в воздухе.
Он несколько раз нажал на звонок, и дверь тотчас же распахнулась.
Джулия.
Ее прекрасные глаза покраснели от слез. Значит, она тоже переживала из-за их ссоры. Раздражение Рауля мигом улетучилось.
– Хорошо, – спокойно произнес он. – Я готов выслушать твои объяснения.
Глава четвертая
Джулия думала, что выплакала уже все слезы, но соленые потоки хлынули по щекам с новой силой. Она не хотела обижать Рауля или вмешиваться в его жизнь. Она просто хотела ребенка. Хотела так сильно, что забыла обо всем на свете.
– Проходи.
Когда они вошли в гостиную, Джулия бросилась собирать разбросанные бумажные салфетки. Судя по всему, она использовала целую коробку, и полкомнаты словно замело снегом.
– Не беспокойся, – пробормотал Рауль.
– Это займет всего минуту.
Рауль вышел и через мгновение вернулся со стаканом в руке.
– Тебе нужно пить молоко, а не переживать из-за разбросанных салфеток, – довольно резко произнес он. – Ты ужинала?
– Немного перекусила. – Джулия взяла стакан и опустилась на стул.
Рауль слишком добр к ней. Она не заслуживает подобного отношения после того, как обошлась с ним в Вашингтоне.
– Расскажи подробно о своем состоянии. Насколько велик риск?
– Доктор говорит, что ребенок здоров и все будет в порядке, если я наберу вес. Я прошла тщательное обследование.
– А как он узнал, что ребенок здоров?
– На прошлой неделе я несколько раз делала УЗИ. Они сказали, что у меня будет девочка.
Рауль кивнул. На Джулии было вязаное платье, которое, в отличие от тяжелых свитеров, мягко подчеркивало ее округлившийся животик. Он оказался не таким уж маленьким. Ее изящная, но в то же время спортивная фигура была словно создана для беременности.
Их дочь вырастет такой же красавицей.
Стоп.
Рауль до сих пор не верил в реальность всего происходящего. Отправляясь в Чикаго, он рассчитывал разделить с Джулией постель, а не заботы о ребенке.
– Ты говорила, у тебя были веские причины поступить так, как ты поступила. Может, расскажешь?
Джулия вздохнула и сделала глоток молока.
– Ты когда-нибудь слышал об эндометриозе?
– Какая-то женская болезнь?
– Да. – Джулия поморщилась. – У меня довольно болезненно протекали месячные, но я росла без матери и не могла говорить об этом с отцом. Он считал, что я… – Джулия умолкла и пожала плечами.
– Что?
– Нытик. Он думал, я притворяюсь. Я рассказывала тебе о нем вчера вечером, помнишь?
Глаза Рауля потемнели.
– По правде говоря, мне не нравится твой отец, Джулия. Он не заслужил такую дочь, как ты.
Меньше всего она ожидала услышать из уст Рауля похвалу.
– Так или иначе, я привыкла к постоянной боли во время месячных. А в прошлом году прошла обследование, и гинеколог обнаружил эндометриоз. Он сказал, что беременность облегчает, а в некоторых случаях и полностью излечивает болезнь. Но самое ужасное заключается в том, что эндометриоз может вызвать бесплодие.
Рауль что-то пробормотал на арабском языке. Слова прозвучали так грубо, что Джулия не хотела знать перевод.
Не поднимая глаз, она поспешно допила молоко. Джулия ожидала, что желудок, как всегда, воспротивится, но тошнота удивительным образом прошла.
– Я всегда мечтала о детях, – прошептала Джулия. – Узнав о болезни, я очень испугалась.
– И решила по-быстрому соблазнить кого-нибудь, чтобы забеременеть. – Рауль говорил спокойно, но в его душе бушевало негодование.
– Ну, уж тебя-то соблазнять не пришлось. – Джулия чувствовала себя ужасно, но решила быть честной до конца.
