– Ты не похож на моего отца, но это ничего не меняет. Она все равно будет страдать. Дети тонко чувствуют разницу между долгом и любовью, а ты ее не любишь. После того, как я с тобой поступила, не думаю, что ты сможешь полюбить малышку. Я не хочу, чтобы ты обвинил нас в том, что мы испортили тебе жизнь.
Так вот в чем дело.
Джулия не простила себя за то, что обманула его, и она не верит, что он простил. Раньше он действительно был против отцовства и семьи. Но разве время не меняет людей? Он всегда желал эту женщину, она носит его ребенка. Если ему и суждено обрести семейное счастье, то только с Джулией.
– Дорогая, – прошептал Рауль. Они свернули за полку с игрушками, которая скрыла их от посторонних глаз, и он ласково провел ладонью по щеке Джулии. – Мои чувства к тебе остались прежними. Я желаю тебя так, как никогда не желал ни одну женщину.
– Ты изменился, – она подняла на него наполненные болью глаза. – Ты всегда говоришь по-французски с людьми, которые тебе дороги. А с тех пор, как ты узнал о ребенке, ты не сказал мне ни единого французского слова.
– Ты же сама мне запретила.
– С каких пор ты меня слушаешь? – парировала она.
– Не часто, – вздохнул Рауль. – Пойми, когда я узнал о ребенке… о нашей малышке, я был шокирован. Ты держала меня на расстоянии и отказывалась от моей помощи. Ситуация вышла из-под контроля, и я не знал, что делать.
– Вот именно. Ты привык контролировать всех и вся.
– Нет, я… – Он запнулся. А если она права?
Как-то отец сказал, что власть не делает тебя мужчиной. Хороший правитель служит своим подданным больше, чем они ему. Тогда они со старшим братом не приняли слова отца всерьез.
– Джулия, – осторожно начал Рауль. – Мне о многом нужно подумать. Я так же, как и ты, желаю нашей дочери всего самого лучшего. Пожалуй, ты права, я никогда не думал о ней, как о живом существе. Просто я мало времени проводил с детьми.
– И что нам делать?
– Для начала вот что. – Рауль убрал руку Джулии и осторожно положил свою ладонь на ее живот. Немедленный толчок вызвал в нем целую гамму чувств. Гордость. Облегчение. Беспокойство.
– Рауль?
– Научи меня, – прошептал он. – Научи меня любить эту малышку так, как любишь ее ты. Помоги стать для нее самым лучшим отцом на свете. Клянусь, что не разочарую тебя.
Джулии очень хотелось верить. Рауль был человеком слова. Она знала это с самой первой минуты, иначе никогда не легла бы с ним в постель. Но действительно ли он изменился? Сможет ли стать хорошим отцом?
У Джулии не было ответов на эти вопросы.
Глава седьмая
На следующий день Джулия сидела в кабинете и изучала список телефонов сотрудников. Она уже выучила телефон Рауля наизусть, но никак не решалась набрать заветные цифры.
Его вчерашние слова до сих пор звучали у нее в голове.
Научи меня любить эту малышку так, как любишь ее ты. Помоги стать для нее самым лучшим отцом на свете. Клянусь, что не разочарую тебя.
Теперь был ее ход. Джулия гадала, чем обернется ее поступок для ребенка, которого она носит под сердцем.
Она не ожидала, что Рауль так безошибочно распознает ее страхи. Он всегда рос в любви. Откуда ему знать, как чувствовал себя отвергнутый родителями ребенок. Накормить, одеть, дать крышу над головой – этого еще не достаточно.
Пожалуй, она слишком возбуждена. Лучше поговорить с глазу на глаз.
Джулия схватила сумочку и бутылку воды и направилась в кабинет Рауля.
Дерби Эллиотт, секретарша Рауля, подняла голову и улыбнулась.
– Добрый день, мисс Паркер. Проходите.
– Мистер Оман не занят?
– У меня есть распоряжение пропускать вас в любое время, – секретарша пожала плечами.
Джулия кивнула и направилась к дверям.
– Джулия, – поприветствовал ее хозяин кабинета. – Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. – Она помолчала, а затем продолжила: – Через полчаса мне нужно быть у врача. Поедешь со мной?
– Конечно, – Рауль расплылся в улыбке. – Неужели я наконец увижу фотографию нашего ребенка… то есть нашей дочери?
– Изображение будет не слишком четким.
– Я поведу машину, – предложил Рауль. Джулия не возражала.
До клиники они добрались без происшествий.
– Джулия, привет, – поприветствовал ее Карл Киросаки, ассистент. – Представишь мне своего спутника?
– Рауль Оман. – Он протянул руку. – Я отец ребенка.
Мужчины обменялись рукопожатием. Джулия едва сдерживала раздражение.
Рауль встрял в разговор, даже не спросив ее мнения!
Они прошли в кабинет, и по мере подготовки к процедуре раздражение сменялось смущением.
Не будь дурой, мысленно ругала себя Джулия. Не так давно Рауль видел тебя полностью обнаженной!
Но сейчас она смущалась не столько собственной наготы, сколько огромного живота.
Она легла, и, пока Карл смазывал гелем ее живот, пришел доктор. Через несколько мгновений на экране появилось черно-белое изображение.
– Это она? – еле слышно спросил Рауль, не отрывая глаз от монитора.
– Да, – ответил за Джулию Карл. – Малышка сейчас спит и сосет во сне пальчик. – Он нажал на кнопку и выделил контуры младенца.
Рауль смотрел на экран. Господи, какая она крошечная! Внезапно ему захотелось защитить свою дочь от всего мира.
– Сколько ей еще не хватает до нормального веса?
– Полагаю, сейчас она весит около четырех фунтов, – ответил доктор Свенсон. – Если прибавка в весе будет продолжаться такими же темпами, то к родам она должна весить около пяти. Этого вполне достаточно.
– А не мало? – обеспокоенно спросил Рауль.
– Конечно, нам, взрослым, эта цифра может показаться ничтожной. Но поверьте, пять фунтов – отличный вес для младенца, – доктор похлопал Джулию по плечу. – Я жду вас у себя в кабинете.
Джулия схватила бумажное полотенце и поспешила скрыться за ширмой.
– Сюда я записал видео с вашей малышкой. – Карл протянул Раулю кассету.
Спустя пару минут появилась раскрасневшаяся Джулия. Она была так хороша, что будущий отец не удержался и поцеловал ее.
– Рауль?
– Нас ждет доктор, – напомнил он.
Раньше мысли о браке и детях навевали на него скуку. Но с Джулией все было иначе, и Рауль Оман с радостью погружался в новый для него мир.
Доктор Свенсон еще раз осмотрел Джулию, измерил давление и пульс и задал несколько вопросов. Судя по всему, он остался доволен осмотром.
