Свева стала трясти сестру.
— Я останусь и умру с тобой, слышишь? Ты этого добиваешься? Вот тебе от мамы достанется! — Ее голос был пронзительным, жестоким. Надо было заставить сестру подняться. — И не говори мне, что ты бы меня оставила. Ты бы так не поступила, и я тебя не брошу!
Саразал приподнялась, ступила на раненую ногу и с криком упала.
— Не могу, — прошептала она с расширенными от ужаса глазами.
Одним прыжком Раф оказался перед ними. Свева почти забыла о дашнаге и не замечала его, пока он внезапно не появился снова, невероятно легкий и бесшумный при таком мощном сложении. Он подхватил Саразал под олений живот — так, чтобы ее голова легла ему на плечо. Саразал охнула и сжалась от боли и страха. Раф, не говоря ни слова, со своей ношей бросился в чащу, уходя от надвигающегося пожара и мерцания ангелов. Он даже не оглянулся.
Сердце глухо стукнуло, и Свева помчалась вслед за дашнагом.
22
Похитительница зубов
— Но почему зубы? Не понимаю, — недоумевал Мик.
Зузана резко обернулась, и Мик чуть не сбил ее с ног тележкой, на которой вез огромную марионетку для их шоу. Зузана застыла посреди тротуара, как крошечная повелительница. Надутые губы и хмурый взгляд по выразительности соперничали друг с другом: перевешивала то обида, то гнев.
— Не знаю. Не это главное. Она была здесь, в Праге, — вот что главное.
На мгновение обида проступила на лице Зузаны. Кэроу, или «похитительница зубов», она же «девушка на мосту» (кроме Мика и Зузаны, никто не догадывался, что это — одно и то же лицо), одно из своих преступлений совершила здесь, в Национальном музее Праги. По местным новостям показывали, как научный сотрудник светит фонариком в пасть слегка поеденного молью амурского тигра.
— Как видите, она похитила не клыки, а коренные зубы, — сказал он, оправдываясь. — Поэтому мы и не заметили. У нас нет причин заглядывать в рот экспонатам.
Кэроу была странным вором. Даже если бы Зузана не узнала ее по паре кадров из музея Филда, были и более веские доказательства, неизвестные полиции: девяносто альбомов с рисунками, которые сейчас лежали у Мика. С тех пор как Кэроу научилась держать в руках карандаш, она все время рисовала монстров, таинственные двери и зубы. Вечно зубы.
Хороший вопрос: «зачем». Зузана не знала, при чем тут зубы, но сейчас ее беспокоило другое.
— Почему она к нам не зашла? — Одна бровь негодующе изогнута, подбородок упрямо вздернут, мрачность взгляда перевесила по экспрессии обиженно оттопыренную губу. Сапоги на платформе, винтажная балетная пачка, кукольный макияж — розовые круги на щеках и хлопающие ресницы из фольги… Зузана выглядела самой настоящей безумной феечкой, как прозвала ее Кэроу, rabid fairy из своего электронного адреса.
Мик взял подругу за плечи и посмотрел ей в глаза.
— Мы не знаем, что с ней происходит. Может, она спешила. Или за ней следили… Мало ли.
— Это бесит больше всего. С ней что-то случилось, а я ничего не знаю. Я ее лучшая подруга. Почему она не расскажет мне, в чем дело?
— Не знаю, Зуз, — попытался смягчить ее негодование Мик. — Она же написала, что счастлива. Вот и хорошо, правда?
Они стояли у Карлова моста и еще не успели занять себе место для представления. На мосту уже толпился народ: художники, музыканты и апокалиптически настроенные личности со всего света. Мик обеспокоенно проводил взглядом старых джазменов с потертыми футлярами для инструментов.
Зузана не обратила на них внимания.
— Не напоминай мне про тот имейл! Что она вообще имела в виду?! Прибить ее хочется. Цитаты из Монти Пайтона, замки из песка… Ерунду какую-то понаписала! А про Акиву ни слова. Что это значит?
— Да, понятно, что ничего не понятно.
— Вот именно. Они хоть вместе? Почему она о нем не пишет?
— Конечно, ты ведь ей докладываешь обо всех моих приколах, о моем чудесном характере, о том, что с каждым днем я становлюсь все умней и краше. И смайлики повсюду ставишь…
Зузана фыркнула:
— Да-да, а подписываюсь я «миссис Миколас Вавра» и украшаю твое имя сердечками.
— Хм, звучит неплохо.
Зузана толкнула его в плечо:
— Хватит. Даже если ты предложишь мне руку и сердце, и не мечтай, что я стану твоим придатком: ни своего имени, ни индивидуальности, один только муженек на уме.
— А ты бы согласилась? — В голубых глазах Мика заиграл лукавый огонек.
— Что?
— Похоже, ты сомневаешься только в том, стоит ли брать мою фамилию. Значит, ты бы согласилась?
Зузана вспыхнула.
— Я этого не говорила.
— Значит, ты не выйдешь за меня замуж?
— Дурацкий вопрос. Мне восемнадцать!
— А, так дело в возрасте? — Мик нахмурился. — По-твоему, нам лучше сначала нагуляться? Расстанемся на пару лет, познаешь других…
Зузана прикрыла ему рот рукой:
— Не надо. Фу.
Мик, успокоенный, поцеловал ей ладонь.
— Ладно.
Она повернулась и пошла дальше. Мик с усилием сдвинул тележку с места и поспешил за подругой.
— Слушай, из абстрактного интереса, раз уж разговор зашел… В каком возрасте ты начнешь рассматривать предложения руки и сердца? — спросил он.
— Думаешь, все будет просто? — ответила Зузана не оборачиваясь. — Нет уж. Сначала будут испытания. Как в сказке.
— Похоже, меня ждут опасности.
— Не то слово. Предупреждаю, подумай хорошенько.
— Зачем? Ты того стоишь.
Зузана просияла от удовольствия.
Им удалось найти незанятый уголок со стороны Старого города. Марионетка в черном плаще мрачным стражем возвышалась на мосту, контрастируя с белыми одеяниями последователей культа ангелов, которые, рассевшись на земле, жгли церковные свечи и распевали псалмы. Обычно полиция их быстро разгоняла, но неуемные фанатики появлялись снова, искренне веря в то, что ангелы, однажды явившись во всей своей славе, вернутся сюда еще раз.
«Тупицы, вы ничего не понимаете», — презрительно подумала Зузана, но без особого чувства превосходства. Да, она лично знакома с ангелом. И что? Теперь-то она в полном неведении, как и все остальные.
Кэроу, Кэроу. Почему она не навестила подругу? А ее письмо! Дурацкое, непонятное, так и хочется дать ей по голове, но… Что-то в нем не так.
Зузану осенило.
Я счастлива… Я счастлива…
Зузане стало дурно от своей догадки. Она достала телефон и без труда нашла клип — классика жанра. «Я не хочу на телегу!» — вот подсказка. «Монти Пайтон и Священный Грааль». Они с Кэроу миллион раз посмотрели его, когда им было по пятнадцать. Вот по деревне катят телегу и кричат: «Выносите мертвецов!» Одного старика сдают живым, он отчаянно вопит: «Я не хочу на телегу! Я счастлив… Я счастлив…», — но его все равно забирают и, стукнув по голове, валят в телегу на кучу трупов. Зузана даже не удивилась, что Кэроу закодировала послание «Священным Граалем», это вполне в ее духе. Не передает ли она таким странным образом, что в опасности? Но чем Зузана-то поможет? Сердце у нее забилось быстрее.
