— Не понимаю, — тусклым механическим голосом отчеканила она, вытаращив глаза. — Я человек по имени Зузана, я не обещала монстрам выманить тебя отсюда, ходячий обед… то есть Мик.
— Не верю, — захохотал он и взял ее за руку. — Я с тебя глаз не спускал, ты настоящая. Не пропадай, ладно?
Зузана лукаво улыбнулась:
— А как же туалет?
— Ох, точно…
Однажды они дали друг другу священный обет всегда закрывать за собой дверь при посещении туалета. Мик тогда торжественно заявил: «Мужчина должен оставаться загадочным».
— Давай придумаем кодовое слово, чтобы можно было уличить самозванца, — предложил он теперь. — А то я на пять минут отойду отлить, а в мое тело вселится монстр?
— По-твоему, они умеют красть тела? Кстати, тебе целых пять минут на это требуется? А почему же ты тогда отказался обоссать Каза?
— Нет мне прощения! — покаянно воскликнул Мик. — Слушай, я серьезно — кодовое слово.
— Хм. Самозванец?
— Кодовое слово против самозванцев будет самозванец?! — удивился он.
— А что? Запомнить легко.
— Так смысл ведь в хитроумной проверке, кто перед тобой — друг или враг. Если у меня закрадется подозрение, что ты — на самом деле не ты, как проверить, чтобы ты ни о чем не догадалась? Смотри, я встану к тебе спиной, вот так, и, глядя прямо в объектив, ну, как в кино, скажу как бы невзначай… абракадабра!
— Абракадабра? Это наше кодовое слово?
— Да. А ты не ответишь, и тогда я весь оцепенею и разину рот, потому что в этот самый момент пойму, что в твое тело вселились вражеские силы, но не подам виду и буду продолжать вести себя как ни в чем не бывало, пока не представится возможность сбежать. Уф! Вот.
— Сбежать? — Зузана обиженно выпятила нижнюю губу. — А кто меня спасет?
— Шутишь? — Мик притянул ее к себе. — Да я буду искать тебя повсюду, даже в глотки монстрам загляну.
— Надеясь, что меня проглотили заживо?
— Естественно. Я вспорю им брюхо, и ты выскочишь — целая и невредимая. Правда, зачем им тебя глотать, тут нужно хорошенько все распробовать. Ммм, вкусно! — Мик стал покусывать ее за шею. Зузана взвизгнула и оттолкнула его.
— Давай, отважный покоритель глоток монстров, пойдем, раздобудем себе что-нибудь на обед. Мы в меню не значимся. — Зузана принюхалась. — Там уже готовят что-то другое. — Заметив укоризненный взгляд Мика, она тут же предложила: — Выбирай — или монстры, или я с низким уровнем сахара в крови.
— Даже не знаю… — задумчиво протянул Мик.
— Скрипку не забудь, — приказала Зузана.
Мик, пожав плечами, вытащил инструмент из футляра, взглянул на мирно спящих Кэроу и Зири и вместе с подругой отправился навстречу запахам еды.
Сон Кэроу был беспокойным и опасно глубоким. Она потеряла нить дней, ночей, жизней — человеческой и химерской, — бродя по лабиринту воспоминаний, словно по музею. Ей снилось детство, лавка Бримстоуна, Исса, Ясри, Твига, скорпиономыши и жабы с крыльями, и… Бримстоун. Сердце будто тисками сжимало.
Ей снилось поле боя у Булфинча, туман, Акива, умирающий на песке.
Снился храм Эллаи. Любовь, ласки, надежда… великая мечта, наполнявшая недели счастья, — больше никогда Кэроу не была так счастлива, — изящная птичья дужка… они с Акивой держали ее, касаясь друг друга костяшками пальцев… а потом раздался треск.
И наконец ей приснилось, что она в склепе, просыпается на каменной плите, будто восстала из мертвых — или будто она Джульетта. Вокруг — обугленные трупы, среди них стоит Акива. Его ладони в огне, глаза — бездонные ямы. Он смотрит на нее поверх гор трупов и говорит: «Помоги мне».
Спустилась ночь. Кэроу проснулась, ощутив рядом с собой чье-то присутствие.
— Акива, — выдохнула она. Имя просочилось из сна — имя, рвущее ее на части. Оно прозвучало резко и жестоко, как пощечина — и не только ей, Зири тоже. Акивы не было. Кэроу ощутила уколы горькой боли.
Первый — при мысли, что Акива рядом.
Второй — когда оказалось, что это не он.
Акива вздрогнул, услышав свое имя. Кэроу. Она не спит — и так близко. Его охватило пламя, невидимые крылья раскалились, излучая тепло. Волна жара прокатилась по комнате, накрыла Кэроу… и того, кто недвижно лежал с ней рядом.
Акива замер, окутанный чарами невидимости. Кэроу не сводила глаз с кирина. Почему же она произнесла имя Акивы? Ангел закрыл глаза и, затаив дыхание, бесшумно скользнул к окну. Казалось, стук сердца барабанным боем звучал в комнате.
Хотелось остаться, смотреть на Кэроу и никогда не покидать ее, но она проснулась… Он не выдержал роли бесстрастного наблюдателя.
Кирин вот-вот проснется.
Акива запретил себе думать о том, что связывает Кэроу с кирином.
Она жива.
Это главное.
А еще то, что Кэроу — воскреситель химер. Ошеломительное открытие затмило все остальное.
Почти все.
Мучительная ревность не отступала.
Кэроу спала в одной постели с другим… Совсем недавно такой же безудержный приступ ревности охватил Акиву при виде любовников в пражской квартире Кэроу. Безумец. Будь у него хоть капля достоинства, он пожелал бы ей счастья с ее соплеменником. Надежда на любовь Кэроу бесследно исчезла. Навсегда.
Кэроу потянулась к руке кирина.
Акива в отчаянии взмыл в темноту ночного неба.
51
Чтобы лучше убивать вас
Кэроу, напряженно вглядываясь в зажившие раны на ладонях Зири, почувствовала волнение воздуха за спиной и обернулась бы, но кирин сжал ее руки в своих. Огненные искры осыпались на пол незамеченными.
— Ты проснулся, — вздохнула Кэроу.
Слышал ли Зири, чье имя она только что произнесла?
— Хорошо, что мы одни, — ответил он.
Кэроу инстинктивно отпрянула. Что ему надо?
Зири болезненно поморщился.
— Нет, я не… — Покраснев, он отодвинулся от нее подальше и поспешно добавил: — Понимаешь, я хочу объяснить тебе, что произошло. Пока он не пришел.
«Он? Акива?»
Кэроу с досадливым раздражением отогнала воспоминание об ангеле.
— Тьяго?
— Мне нужна твоя помощь, — кивнул Зири. — Генерал не должен знать, что случилось.
Кэроу недоуменно уставилась на него.
«В чем дело? Какая помощь?»
Она чувствовала себя заплутавшей в сновидениях. Что-то не давало ей покоя.
— Я виноват, и помощи не заслуживаю. — Он тяжело сглотнул, взглянул на руки, пошевелил пальцами. — И этого я тоже не заслуживаю. Прости меня. Зря я ему поверил… — Лицо Зири залилось краской стыда. — Мне так хотелось поговорить с тобой, но нам приказали не подходить к тебе. Я всегда считал это странным…
