— Великий боже! Вы что, даже не знаете, где находитесь? Это Нижняя Деревня, а Верхняя — в той стороне. — И она ткнула пальцем куда-то через реку. — Приблизительно в полумиле вниз по течению. — Она покачала головой, и кончики платка двинулись в такт. — Вы маловато знаете для родной племянницы мистера Тулли, мисс. Но думаю, это не ваша вина…
— А Верхняя Деревня такого же размера, как эта?
— Разве я только что не сказала, что дети обзавелись своими детьми, мисс? Здесь, в Нижней Деревне, все новички, во всяком случае, так нас зовут…
— И вас больше трехсот человек?
— Скорее даже больше шестисот. Верхней Деревне уже много лет. Их малыши уже даже не помнят работных домов, из которых приехали родители.
Я услышала достаточно и поднялась на ноги.
— Благодарю вас, мисс Браун. Было очень любезно с вашей стороны сообщить все это, вы мне очень помогли.
Мэри вытаращила глаза и разинула рот, но я не задержалась ни на секунду, а развернулась и ушла по дорожке мимо кивающих на ветру маргариток. Через белые ворота я вышла в деревню и зашагала вперед. В моей голове беспрестанно крутились мысли, как мне казалось, такие же неразрешимые, как проблема ставок в теории вероятности, над которой бился Паскаль. Деревенские дома сменяли друг друга, показалась небольшая церквушка и кладбище неподалеку. Я услышала характерное лязгание из кузницы и голос мамы, зовущей ребенка. Овцы пушистыми белыми пятнами усыпали зеленое пастбище. Я миновала стадо трубящих гусей. Ноздри приятно щекотнул запах свежеиспеченного хлеба. Девять. Девять сотен человек. Интересно, мог ли когда-нибудь папа вообразить такое. Тетушка Элис уж точно не сможет. Может быть, заляпанные подливой сорочки толстого Роберта и пожертвуют в работный дом, но вот его злополучное наследство там точно не окажется.
Ноги сами собой понесли меня к холму, и трава зашелестела о подол моего платья. Когда я расскажу в суде обо всем, что видела, дядюшку Тулмана заберут в приют для сумасшедших, если только неоправданным расходам в поместье не найдется какое-нибудь разумное объяснение. Существовал закон, защищающий полноправных наследников имущества. Поместье полностью перейдет к Роберту, а до тех пор, пока он не достигнет нужного возраста, у руля будет стоять тетушка Элис. А она точно всех разгонит, всех взрослых, детей и Мэри Браун.
Я остановилась на тропинке, застыв как вкопанная. Мне предстояло непростое решение. Они все прекрасно знали, зачем я здесь, как только я переступила порог дома. Вся жизнь Стрэнвайна висела на волоске, и этот волосок был у меня в руках. Я подобрала юбки и поспешила вверх по склону. Странная немногословность Лэйна и его враждебность больше не казались неожиданными, так же, как и слезы миссис Джеффрис или неприветливость матери Мэри Браун. Из-за меня девятьсот человек отправятся обратно бедствовать в работные дома. И все же, что бы ни осталось от наследства Роберта, я не могла позволить разбазаривать его дальше. Оно должно сохраниться в неприкосновенности. А если мне не удастся этого сделать, я потеряю последнюю надежду на независимость и нормальную жизнь. Я буду чахнуть медленно и мучительно, задыхаясь над бумажками в помпезной гостиной тетушки Элис.
Я подняла глаза от земли и обнаружила, что пропустила поворот на кухонный сад. Стрэнвайн высился надо мной, прямой и ярко-горчичный на солнце. От него веяло жаром раскаленного камня. Игривый бриз ерошил волосы у меня на затылке. Дорожка повернула, и я прошла в арку. Передо мной расстилалась подъездная аллея, невдалеке виднелся туннель в холме, и у парадных дверей поджидал экипаж. Позади уже лежал мой чемодан, на козлах скучал паренек. Я могла ехать обратно в Лондон. Обратно к тетушке Элис, адвокатам и судье.
Ветер распушил мои кудри. Я стояла в арке неподвижно, как статуя, и тут кучер увидел меня, подскочил и приподнял шляпу в приветствии, но я не обратила на него никакого внимания. Подобно травам на окружавших меня холмах, я приросла к земле. Я больше не чувствовала дороги под своими ногами. Паренек заерзал, крепче сжав поводья в руке. Из пустоши прилетел порыв ветра и словно подтолкнул меня к дому. Я быстро поднялась по ступеням и взялась за дверное кольцо.
— Можешь распрягать лошадь, — сказала я через плечо. — Она не понадобится. Не сегодня.
Кольцо было все изъедено ржавчиной, но от металла исходила прохлада, как от камней в том самом старинном зале. Мне послышался тихий смешок, уже знакомый, словно исходящий ниоткуда и со всех сторон сразу, а затем грустный вой у меня под окном. Я резко повернулась на каблуках.
— А когда разберешься с лошадью, сходи в Нижнюю Деревню и скажи, чтобы прислали мне сюда Мэри Браун.
— Ого, — только и вымолвила Мэри с сияющими глазами. Мы только что втащили чемодан наверх, пронесли его мимо портретов, охраняющих коридор, и открыли дверь в спальню. — Я никогда еще не видела ничего столь помпезного и столь грязного одновременно. Я…
Ее способность болтать без умолку оставляла моего почтенного дядю далеко позади. Я молча стояла, опираясь на дверной косяк, и не могла избавиться от чувства нереальности, фантасмагоричности происходящего. Всего лишь несколько часов назад я бежала из этой комнаты, поклявшись, что никогда сюда не вернусь, и вот я снова на пороге. Кстати, у комнаты было название: «Спальня Марианны». И сама по себе она больше меня не пугала. Скорее всего то, от чего у меня кровь стыла в жилах, находилось где-то снаружи. Я захлопнула дверь, повернула ключ в замке и нерешительно покосилась на Мэри. Я притащила ее сюда из чистой трусости, не более, просто чтобы не сидеть здесь одной. А теперь я не знала, что с ней делать.
— Мисс Браун… — неловко начала я.
Мэри повернулась ко мне, упершись руками в бока.
— Теперь вы должны звать меня Мэри. Если человек потащился за вами в дом, населенный привидениями, и помогал нести ваш багаж два лестничных пролета, лучше обращаться к нему по-христиански.
Я решила не пытаться понять эту логику, а просто вгляделась в лицо Мэри. Ее открытый, дружелюбный взгляд был мне совсем непривычен, на меня давно так не смотрели.
— Мэри, — медленно сказала я. — Я бы хотела… Я тут подумала… Знаете, когда я ночевала здесь, то слышала какой-то шум, и вот…
Мэри, как радостный ягненок на лугу, подпрыгнула и плюхнулась на кровать. Она восторженно уставилась на меня и подперла подбородок руками, вся обратившись в слух.
— И этот шум… — Я не смогла продолжить, у меня перехватило дыхание.
— Ну же! Просто скажите, на что он был похож!
— Ну как… — Я закусила губу.
— Бренчали цепями?
Я только покачала головой.
— Шепот? Скрипы? Звук шагов, а рядом никого?
— Больше похоже на… завывания.
Мэри пренебрежительно сморщила носик.
— Мисс, вы же говорите не о трогвинде?
Я растерянно посмотрела на нее, тут же нарисовав в голове что-то среднее между огром и злым духом. Мэри была явно разочарована.
