— Нет, спасибо, — отказалась она.
Повернувшись, Яна Владимировна уже хотела вернуться на остановку, как сзади хлопнула дверь.
— Кисуня, ты куда? — услышала учительница за спиной. Она обернулась, к ней направлялись двое.
Это было так неожиданно и стремительно, что она даже не успела ничего подумать. Сильный удар в голову лишил женщину сознания, и она повисла на руках мужчин.
— Сумку не забудь, — пробасил водитель своему пассажиру. Тот подобрал оброненную сумочку Яны, и они быстро втащили ее бесчувственное тело в машину. В салоне витал стойкий запах перегара и пота.
— Ничего курочка, — одобрительно сказал третий пассажир и возбужденно засопел. Водитель глумливо засмеялся.
— А ты говорил, скучно. Смотри, и пахнет от нее сладко.
Повернувшись, он пощекотал грязным пальцем подбородок молодой женщины, так странно белеющий в темном салоне автомобиля.
— Поехали, — сипло скомандовал тот, что подобрал сумочку. «Десятка» тронулась с места.
Через восемь минут к остановке подъехала другая «десятка». Вылезший оттуда мужчина крупного телосложения с недоумением огляделся по сторонам. На остановке никого не было, но он разглядел узкие следы женских сапог, они были свежими.
Геннадий вернулся в машину и стал набирать номер жены. Однако на вызов Яна не отвечала, а еще через какое-то время абонент и вовсе стал недоступен.
Часть V
Кладбище — единственное место, где пьяный мужик с бейсбольной битой не вызывает такого ужаса, как маленькая бледная девочка в белом платьице… с распущенными волосами.
Черный юмор
Когда ты наконец получаешь то, что хотел, оказывается, что это вовсе не то, чего ты хотел.
Гертруда Стайн
* * *
Освободившись около семи вечера, Андрей тут же позвонил матери и поинтересовался, где они с Аллой находятся. Выяснив, сказал им ждать его, а сам сел в машину.
То, что ему стало известно от Дымкова, повергло адвоката в шок. Он до последнего надеялся, что это какая-то ошибка, но Иван специально при нем позвонил в ставропольское ГУВД, и информацию подтвердили.
Какой-то сумасшедший перерезал Вере горло. Прямо в ее квартире.
Андрей вспомнил их недавний разговор. Его бывшая жена звонила, чтобы уточнить его адрес — она говорила о посылке для Аллы. Белов прокрутил в памяти всю беседу: слегка заплетающийся голос Веры, впрочем, как всегда в последние годы, ее надрывно-истеричный голос, и вдруг его прошиб озноб. Он взял лежащий на переднем сиденье мобильный телефон и нашел входящий вызов от Веры.
Его время примерно совпадает со временем, когда ее убили. Значит ли это… «Кто-то хотел узнать твой адрес!» — холодея от ужаса, подумал он. А все эти сопли насчет посылок-подарков — не что иное, как повод. И убийца, судя по всему, находился рядом с Верой, пока она разговаривала с ним.
Белов не знал, как сообщить о происшедшем Алле. Пускай они давно не общаются, но его дочь тем не менее хорошо помнит мать, и только богу известно, как она отреагирует на это страшное известие.
Андрей задумался. Завтра придется ехать в Ставрополь, поскольку похороны бывшей супруги полностью лежат на нем. Одна проблема — он не хотел оставлять Аллу одну. То, что с ней происходило в последние дни, вызывало вполне обоснованную тревогу.
Тем временем начался самый настоящий снегопад, и он включил снегоочистители. Зазвонил телефон, и Андрей бросил недовольный взгляд на дисплей. Номер незнакомый. Помешкав, он взял трубку.
— Это кто? Это ты, Андрей? — услышал он отрывистый голос.
— Да. Только я не узнаю вас.
— Это Дмитрий Сорокин. Ты у меня был на днях, помнишь? Я бывший участковый.
«Конечно, вспомнил. И таракана твоего, лучшего друга, тоже вспомнил», — подумал адвокат.
— Я чем-то могу быть полезен? — сказал он вслух.
— Просто я хотел… Тогда я рассказал не все. Знаешь, я так растерялся, когда увидел тебя.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился Андрей, тоже переходя на «ты».
— Ты нашел Ксению?
— Ее нашли другие. Она утонула.
В трубке послышался хрюкающий звук.
— Не везет так не везет… Андрей, я сказал тебе, что упал с лестницы и сломал спину. Это правда, — торопливо говорил Дмитрий, он будто боялся, что ему не поверят и не станут дослушивать. — Но все было немного иначе.
— Что же именно?
— Сейчас, дай собраться с мыслями… Никогда не думал, что буду исповедоваться адвокату. Так вот, когда я пришел в дом Власова, то хотел взять с собой шкатулку.
— Шкатулку? — переспросил Андрей.
— Да! Когда труп Власова унесли и понятые расписались везде, где нужно, я вдруг обратил внимание на шкатулку. Она стояла на столе, рядом с этим шкафом. Я взял ее и потряс. Мне показалось, что внутри что-то гремит, будто перекатывается что-то тяжелое. Я взял ее с собой. Знаю, люди в форме не должны так поступать. Но что сделано, то сделано. И уже на улице я понял, что ошибся. Хрен его знает, как это произошло, но внутри ничего не было. Она гремела и при этом была пустая, понимаешь меня?!
— Не очень, — признался Андрей. Судя по всему, у Сорокина проблемы не только со спиной.
— Это неважно. Потом я подумал, что в шкатулке могло быть двойное дно, но в тот момент у меня перед глазами все время был этот скрюченный Власов, и соображал я туговато. Я швырнул шкатулку прямо во дворе, да еще ногой наподдал так, что она влетела в конуру, к этой мертвой псине. А потом отправился домой. А дальше ты знаешь, я сломал спину.
— При чем тут твое падение с лестницы?
— Ко мне приходила Ксения. Знаешь, она всегда посещала всякие заведения вроде моего и по мере возможности всем помогала. После смерти Власова она сильно изменилась и стала очень набожной, поэтому ее часто можно было увидеть в приюте или доме престарелых. Она узнала меня, Андрей, и мы долго говорили. Ты не представляешь, но я плакал после этих разговоров. И вот как-то однажды она мне говорит: «А я ведь знаю, что у тебя было искушение взять чужое. Правда?» Я даже сначала не понял, о чем она. А потом, когда въехал, обалдел, типа, откуда она узнала?! «Это не имеет значения! — махнула рукой она. — Но ты должен усвоить одну простую вещь. Никогда не вини судьбу. Главное — ты жив. Радуйся, что ты так легко отделался». Я ей говорю: «Что ты несешь?! Думаешь, это радость — лежать пластом, ссать под себя и звать каждый раз сиделку, когда тебя нужно перевернуть?!» Знаешь, что она мне ответила? — с гневом в голосе продолжил Сорокин. — «Если бы ты взял ЭТО с собой, последствия могли бы быть намного хуже!»
Дмитрий закашлялся и с придыханием добавил:
— Получается, какая-то гребаная шкатулка перевернула мою жизнь, так ли я должен понимать?! Деревянная коробка для хранения всякой дряни! «Тебе предоставили выбор, ты поступил так, как считал нужным». Вот что она мне сказала на прощание! Как это понимать, Андрей?
