На щеках мадам Рено выступил легкий румянец, что не укрылось
от глаз следователя.
– Нет, кто это был? – ответила она, сохраняя тем
не менее совершенное спокойствие.
– Дама.
– В самом деле?
Однако следователь, казалось, удовольствовался тем, что
услышал, и не стал продолжать расспросы. Едва ли, подумал он, мадам Добрэй
имеет отношение к убийству, а расстраивать мадам Рено без веских к тому
оснований ему не хотелось.
Он посмотрел на комиссара, тот согласно кивнул. Тогда мосье
Отэ встал, прошел в другой конец комнаты и принес стеклянную банку, которую мы
видели в сарае. Вынув оттуда нож, он обратился к мадам Рено.
– Мадам, узнаете это? – спросил он как можно
мягче.
Она негромко вскрикнула:
– Конечно, это мой кинжальчик.
Увидев на нем пятна, она отшатнулась, глаза ее расширились
от ужаса:
– Это что – кровь?
– Да, мадам. Вашего мужа убили этим оружием. – Он
быстро убрал нож с глаз долой. – Уверены ли вы, что это тот самый нож,
который лежал ночью на вашем туалетном столике?
– О да. Это подарок моего сына. Во время войны
[36]
он служил в авиации. Он был слишком молод, и ему пришлось
прибавить себе два года, чтобы его взяли. – Чувствовалось, что мадам Рено
гордится своим сыном. – Ножик сделан из авиационной стали, и сын подарил
мне его в память о войне.
– Понимаю, мадам. Перейдем теперь к другому вопросу.
Где сейчас ваш сын? Необходимо немедленно телеграфировать ему.
– Жак? В данное время он на пути в Буэнос-Айрес.
[37]
– То есть?
– Да. Вчера муж телеграфировал ему. Сначала он отправил
Жака в Париж, а вчера выяснилось, что ему необходимо немедленно ехать в Южную
Америку. Из Шербура
[38]
как раз вчера вечером отошел пароход в
Буэнос-Айрес, и муж телеграфировал Жаку, чтобы он постарался успеть на него.
– Не знаете ли вы, какие дела у вашего сына в
Буэнос-Айресе?
– Мне об этом ничего не известно, мосье, знаю только,
что оттуда он должен ехать в Сантьяго.
– Сантьяго! Опять Сантьяго! – в один голос вскричали
мосье Отэ и мосье Бекс.
Упоминание о Сантьяго поразило и меня, а Пуаро,
воспользовавшись замешательством, подошел к мадам Рено. Все это время он стоял,
мечтательно глядя в окно, и я даже не был уверен, следит ли он за тем, что
происходит. Он молча поклонился мадам Рено, потом сказал:
– Pardon, мадам, не позволите ли взглянуть на ваши
руки?
Слегка удивившись, мадам Рено выполнила его просьбу. На
запястьях были видны глубокие ссадины – следы от веревок. Пока Пуаро
рассматривал руки мадам Рено, я наблюдал за ним и заметил, что огонь
возбуждения, горевший в его глазах, погас.
– Представляю, как вам больно, – сказал он, а я
подумал, что мой друг, кажется, опять чем-то удручен.
Между тем следователь спохватился и заспешил:
– Надо немедленно связаться по радио с молодым мосье
Рено. Нам крайне необходимо узнать все об этой его поездке в Сантьяго. –
И, подумав, добавил: – К тому же, будь он здесь, мы могли бы избавить вас от
лишних страданий, мадам.
Мосье Отэ многозначительно умолк.
– Вы имеете в виду опознание трупа? – глухо
спросила мадам Рено.
Следователь молча склонил голову.
– Не тревожьтесь, мосье. У меня хватит сил вынести все,
что потребуется. Я готова сделать это прямо сейчас.
– О, и завтра не поздно, уверяю вас…
– Нет, я хочу покончить с этим, – сказала она
тихо, и судорога боли исказила ее лицо. – Не будете ли так любезны,
доктор, позвольте опереться на вашу руку.
Доктор поспешил к ней на помощь, кто-то накинул плащ на
плечи мадам Рено, и мы стали медленно спускаться по лестнице. Мосье Бекс
бросился вперед и отворил дверь сарая. Мадам Рено подошла и остановилась на
пороге. Она была очень бледна, но полна решимости. Прикрыв лицо рукой, она
сказала:
– Минутку, мосье, я соберусь с силами.
Потом она опустила руку и взглянула на покойного.
И тут поразительное самообладание, с которым она держалась
все время, оставило ее.
– Поль! – вскрикнула она. – Мой муж! О боже!
Она пошатнулась и без чувств упала на пол.
Пуаро мгновенно бросился к ней, приподнял веко, пощупал
пульс. Убедившись, что мадам Рено действительно в глубоком обмороке, он отошел
в сторону и, схватив меня за руку, воскликнул:
– Болван, какой же я болван, мой друг! Я просто
потрясен! В голосе мадам Рено было столько любви и горя! Моя версия оказалась
совершенно несостоятельной. Eh bien!
[39]
Придется начать все
заново!
Глава 6
Место преступления
Доктор и мосье Отэ понесли бесчувственную мадам Рено в дом.
Комиссар провожал их взглядом, сокрушенно качая головой.
– Pauvre femme,
[40]
этого удара она не
вынесла. Да, да, ничего не поделаешь. Ну что ж, мосье Пуаро, может быть,
осмотрим место, где было совершено преступление?
– Если вас не затруднит, мосье Бекс.
Мы вернулись в дом и вышли на улицу через парадную дверь.
Проходя мимо лестницы, ведущей наверх, Пуаро с сомнением покачал головой.
– Не верю, что служанки ничего не слышали. Ступени
скрипят так, что и мертвый проснется, к тому же, заметьте, спускались трое!
– Но ведь была глубокая ночь. Видно, все они крепко
спали.
Однако Пуаро все качал головой, похоже, мое объяснение
ничуть его не убедило. Дойдя до поворота аллеи, он оглянулся на дом.
– Почему мы думаем, что они вошли через дверь? Ведь они
не знали, что она не заперта, и могли влезть в окно.
– Но все окна первого этажа закрыты железными
ставнями, – возразил комиссар.
Пуаро показал на одно из окон второго этажа.
– Это ведь окно спальни, да? Смотрите, вот по этому
дереву можно в два счета добраться до окна.
