– Зачем же вы ее отпустили? – прошептал я. –
Разумно ли это? Ведь это наверняка ее волос!
– Не нуждаюсь в ваших поучениях, – сухо бросил
Жиро. – За ней наблюдают. Пока не вижу смысла задерживать ее.
Потом, нахмурясь, он стал пристально рассматривать
покойника.
– Вообще-то он похож на испанца, вам не кажется? –
спросил он неожиданно.
Я внимательно вгляделся в лицо незнакомца.
– Нет, – сказал я наконец. – Скорее француз.
Определенно, француз.
Жиро недовольно хмыкнул.
– Да, пожалуй.
Помолчав немного, он повелительным жестом предложил мне
убраться в сторону, снова стал на четвереньки и принялся ползать по полу.
Все-таки он неподражаем! Ничто не могло укрыться от его внимания. Дюйм за
дюймом обследовал он пол, опрокидывал горшки и кастрюли, придирчиво изучал
старые мешки. Ухватился было за какой-то сверток за дверью, но там оказались
лишь потрепанные брюки и пиджак. Жиро раздраженно выругался и швырнул их
обратно. Потом его внимание привлекли две пары старых перчаток, но, тряхнув
головой, он отложил их в сторону; снова принялся осматривать горшки один за
другим, терпеливо переворачивая их вверх дном. Наконец он поднялся на ноги.
Похоже, он зашел в тупик в своих поисках. Обо мне он, видимо, совсем забыл.
Тут за дверьми началась какая-то суматоха, послышался шум, и
в сарай поспешно вошел наш добрый друг мосье Отэ в сопровождении своего
помощника и мосье Бекса. Шествие замыкал доктор.
– Это неслыханно, мосье Жиро! – воскликнул
следователь. – Еще одно убийство! Так мы никогда и не докопаемся до сути в
этом проклятом деле. Похоже, здесь кроется какая-то тайна… Кто же вторая
жертва?
– В том-то и штука, мосье, пока его никто не опознал.
– Где труп? – спросил доктор.
Жиро немного отступил в сторону.
– Здесь, в углу. Как видите, ему нанесли удар прямо в
сердце. Тем самым ножом, который украли вчера утром. Мне кажется, убийство было
совершено сразу вслед за кражей, впрочем, это по вашей части. Можете спокойно
браться за нож – отпечатков пальцев на нем нет.
Доктор стал на колени перед покойным, а Жиро снова заговорил
со следователем:
– Головоломка, а? Но ничего, я ее решу!
– Стало быть, никто не может опознать его, –
задумчиво повторил следователь. – А что, если это один из убийц мосье
Рено? Возможно, они чего-то не поделили между собой.
Жиро покачал головой.
– Этот человек – француз, могу поклясться…
Тут его неожиданно перебил доктор, сидевший на корточках
возле тела. Лицо его выражало полную растерянность.
– Говорите, он был убит вчера утром?
– Судя по тому, когда украли нож, да, – объяснил
Жиро. – Возможно, конечно, что убили его позже, днем, например.
– Позже? Вздор! Он мертв уже, по крайней мере, двое
суток, а может, и дольше.
Мы уставились друг на друга в полном остолбенении.
Глава 15
Фотография
Да-а, заявление доктора поразило нас как гром среди ясного
неба. Вот перед нами человек, убитый ножом, украденным – мы это знали
совершенно точно, – вчера утром, а между тем мосье Дюран заявляет со всей
решительностью, что неизвестный мертв по меньшей мере двое суток! Все это
выглядело полнейшей бессмыслицей.
Не успели мы оправиться от изумления, в которое поверг нас
доктор, как мне вручили телеграмму. Ее принесли сюда, на виллу, из гостиницы. Я
вскрыл ее. Это была телеграмма от Пуаро, который извещал меня о том, что он
возвращается поездом, прибывающим в Мерлинвиль в двенадцать часов двадцать
восемь минут.
Я взглянул на часы. Как раз успею не спеша дойти до станции
и встретить своего друга. Крайне важно немедленно уведомить его о том, какой
новый страшный оборот приняли события.
Очевидно, размышлял я, Пуаро без особых усилий удалось
добыть в Париже нужные сведения, иначе бы он не вернулся так скоро. Нескольких
часов оказалось достаточно. Чрезвычайно интересно, как он воспримет волнующие
новости, которые я собирался сообщить ему.
Поезд немного запаздывал, и я бесцельно слонялся по
платформе. Потом сообразил, что мог бы воспользоваться случаем и порасспросить
здесь, на вокзале, о пассажирах, уезжавших из Мерлинвиля последним поездом в
тот вечер, когда произошло убийство.
Я подошел к старшему носильщику, который показался мне
весьма смышленым малым, и без труда завел с ним разговор на интересующую меня
тему.
– Просто позор! Куда смотрит полиция? – с
готовностью подхватил он. – Разбойники и убийцы безнаказанно разгуливают
по городу.
Тут я намекнул ему, что, возможно, убийцы мосье Рено уехали
ночным поездом. Однако он весьма решительно отверг мое предположение. Он
наверняка заметил бы двух иностранцев, у него нет ни малейших сомнений на этот
счет. Ночным поездом уехало не более двадцати человек, и иностранцы, конечно
же, сразу бросились бы ему в глаза.
Не знаю, почему вдруг эта мысль взбрела мне в голову, –
вероятно, виною тому была глубокая обеспокоенность, все время прорывавшаяся в
тоне Марты Добрэй, – только я неожиданно для самого себя спросил:
– А молодой мосье Рено, он ведь тоже уехал этим
поездом?
– Да что вы, мосье! Зачем же ему уезжать, если он всего
полчаса как приехал. Делать ему нечего, что ли?
Я тупо уставился на него – что такое он говорит? Потом до
меня дошло.
– Стало быть, – сказал я, чувствуя, как у меня
забилось сердце, – мосье Жак Рено этой ночью приехал в Мерлинвиль?
– Ну да, мосье. Последним поездом, прибывающим сюда в
одиннадцать сорок.
У меня голова пошла кругом. Так вот, значит, в чем причина
мучительного беспокойства, которое снедало Марту Добрэй. В ночь убийства Жак
Рено был в Мерлинвиле. Но почему он не сказал об этом? Почему хотел убедить
нас, что был в Шербуре? Я вспоминал его открытое мальчишеское лицо и не мог
заставить себя поверить, что он как-то замешан в преступлении. И все же почему
он умолчал о столь важном обстоятельстве? Ясно одно – Марта все знает. И она,
конечно, тревожилась. Мне припомнилось, с каким жадным нетерпением спрашивала
она Пуаро, подозревает ли он кого-нибудь.
Тут мои размышления были прерваны – приближался парижский
поезд, еще минута, и мой друг радостно приветствовал меня. Пуаро прямо сиял,
излучая довольство и благодушие. Он шумно поздоровался со мной и, выказав
полное пренебрежение к моей английской сдержанности, порывисто заключил меня в
объятия.
– Mon cher ami, мне невероятно повезло. Сказочно
повезло!
